Виктор Жагала - Расчищая путь пехоте
К утру все было подготовлено к круговой обороне. На рассвете появился немецкий самолет-разведчик, а спустя некоторое время гитлеровцы начали артиллерийскую и авиационную подготовку атаки.
В 7 утра около 60 вражеских танков и штурмовых орудий двинулись к нашему переднему краю. Впереди "тигры", за ними средние танки T-IV с десантом автоматчиков на броне, с интервалом через три-четыре машины ползли "фердинанды".
Первыми вступили в бой с танками и штурмовыми орудиями врага 45-миллиметровые противотанковые пушка стрелковой части, занимавшей оборону всего в 400-500 метрах от позиций родионовской батареи. Потеряв несколько машин, гитлеровцы все же прорвались через боевые порядки стрелков.
Родионов видел, как фашистские танки перестроились, образовав три группы, по 12-15 машин в каждой. Они двигались параллельными курсами под углом к фронту батареи, справа налево. Автоматчиков на броне уже не было.
Родионов связался с командиром танкового батальона. Они договорились, что правую группу возьмут на себя танкисты, ту, что в центре, - батарея Родионова, а левую - соседи.
Первому открыть огонь Родионов приказал правофланговому взводу гвардии младшего лейтенанта Виктора Ловчева. Его пушки относительно вражеских машин стояли в наиболее выгодном положении: стрелять им предстояло прямо по бортам.
- По "фердинандам" работают танкисты, - предупредил комбатр командиров взводов. - Если связь с командно-наблюдательным пунктом батареи в ходе боя будет нарушена, каждому орудийному расчету предоставляю право действовать самостоятельно. Ловчеву - огонь!
Первыми же выстрелами расчеты гвардии старших сержантов Манеура Абдуллина и Ивана Тарасова подожгли два головных танка.
Стреляя подкалиберными, расчет Абдуллина подбил еще один средний танк T-IV. Он завертелся на одной гусенице, потом от попадания в борт второго снаряда застыл на месте и задымил. Обойдя его, на позицию расчета двинулся "тигр". С ходу выстрелил, но промахнулся.
- По "тигру", кумулятивным, огонь! - приказал Абдуллин.
Наводчик его орудия гвардии рядовой Зелинский отличался особой выдержкой и хладнокровием. Работая механизмами наведения, он плавно подвел перекрестие прицела под основание корпуса танка. Всплеск огня был едва заметен. Но вслед за ним - глухой взрыв, и "тигр" развернуло на месте. Он начал окутываться черными клубами дыма и яркими языками пламени.
- Все! И с этим покончено! - крикнул кто-то из номеров расчета.
И в этот момент рядом с орудием взметнулся столб земли и огня. "Фердинанд" все же сумел дать по позиции прицельный выстрел. Схватившись за плечо, медленно опустился на землю и застонал наводчик Зелинский. Подбежали товарищи, оттащили его в укрытие. Санинструктор, открыв сумку, начал торопливо перевязывать рану. Зелинского заменил заряжающий гвардии ефрейтор И. Субботин.
По команде комбатра по танкам врага ударили орудия второго взвода гвардии лейтенанта И. Новоселова. Расчеты гвардии старших сержантов Ф. Резника и И. Вареницына уже держали под прицелом двух "тигров", подставивших свои борта и двигавшихся к позиции под большим углом. Первыми же выстрелами обе машины были подбиты.
Оправа гремели пушки тридцатьчетверок и КВ. Стреляя с места, наши танкисты расстроили боевой порядок правой группы вражеских машин, расстреляли в упор два штурмовых орудия, подбили два танка.
Атака фашистов захлебнулась. Отстреливаясь, они начали отходить. Однако передышка была недолгой. Вскоре справа за кустарником появилась немецкая пехота. В бинокль можно было хорошо видеть цепи вражеских автоматчиков. Они шли самоуверенно: рукава гимнастерок закатаны по локоть, в зубах - сигареты. Своего рода психическая атака.
- Батарея, к бою! - передал телефонист команду Родионова на позицию. Ориентир три, по пехоте, осколочной, зарядить!
Подпустив гитлеровцев поближе, комбатр приказал открыть огонь из всех орудий. В этот раз отличился наводчик гвардии сержант М. П. Федоров. Действуя исключительно умело и хладнокровно, он обеспечил точное попадание снарядов по большой группе автоматчиков, вплотную подступивших к одному из советских танков.
До полудня немцы безуспешно топтались на месте, откатываясь в исходное положение под ударами ваших стрелковых, танковых и артиллерийских подразделений. Наконец гитлеровцы не выдержали и прекратили попытки прорваться на участке 70-й армии.
Среди искромсанной гусеницами и воронками пшеничной нивы горели или застыли с пробитой броней вражеские танки и штурмовые орудия. Соседи-танкисты прикрыли наших артиллеристов от "фердинандов" и не дали им возможности подавить советские батареи.
Около 2 часов дня опять налетели "юнкерсы". Спрятав в "карманах" орудия, сами артиллеристы укрылись в щелях и траншеях.
Едва бомбардировщики скрылись за горизонтом, появились танки с автоматчиками на броне и бронетранспортеры с пехотой. Когда до них оставалось не более полукилометра, согласно договоренности с командиром танкового батальона, стрельбу открыли тридцатьчетверки. На этот раз им было сподручнее первыми вступить в бой, так как противник наступал с их стороны. Вслед за танкистами открыли огонь прямой наводкой все орудия 6-й батареи и противотанковые пушки стрелковых подразделений.
Около 3 часов дня на позицию батареи двинулись 28 фашистских танков. На этот раз они изменили свою тактику. Кроме атакующих машин на удалении около полутора километров от батареи остановились пять "пантер" и четыре "фердинанда", которые, очевидно, имели задачу обеспечить продвижение танковой группы.
Наши Т-34 и КВ продолжали огневой бой с предыдущей вражеской колонной, и батарее Родионова пришлось принять на себя удар всех бронированных машин. Я приказал гвардии майору Посохину сосредоточить по ним огонь батарей его дивизиона, воспрепятствовать прицельной стрельбе.
Трудно описать картину развернувшегося боя. Над полем то и дело появлялись длинные оранжевые трассы летящих над самой землей снарядов, в воздухе стоял бесконечный гул разрывов. В такой обстановке от каждого из нас требовались неимоверная собранность, высокое боевое мастерство, чувство локтя, мужество...
Орудийный расчет гвардии старшего сержанта Мансура Абдуллина подбил два "тигра", а третий, объятый пламенем, успел сделать выстрел. Снаряд, разорвавшийся у самого орудийного окопа, вывел из строя почти весь расчет. Тяжело ранило Абдуллина, Субботина, был убит заряжающий, оглушен и контужен подносчик снарядов...
Доложив о случившемся командиру батареи, гвардии младший лейтенант Ловчев сам встал к панораме орудия. К нему на помощь прибежали орудийный мастер гвардии старший сержант Магурин и телефонист. Орудие ожило вновь. Взвод Виктора Ловчева, кавалера двух орденов Красного Знамени и ордена Красной Звезды, командира, которым гордилась не только 6-я батарея, но и весь полк, не дрогнул.
