Яков Резник - Сотворение брони
Молодой, рослый, худощавый Энрике Листер, вытягивая руку в сторону мятежников, говорил, что они всегда наступают плотными густыми колоннами, выдвигая вперед артиллерию и оставляя танки во вторых эшелонах.
— Если случится отход или остановка в наступлении, пехота попадет под свой танковый огонь. Фашисты откровенно предупреждают об этом марокканцев, да и своих солдат-испанцев тоже предупреждают. — Листер вынул карту из кармана, опустился на корточки, развернул ее на коленях: — Колонны идут через Сесенью — городок за этой горой. Там, наверно, много танков.
Жезлов всматривался в карту:
— Обойдем колонны с запада. Отрежем танки. — И добавил сдержанно: — Пехоты бы нам немного…
Он не решался настаивать — понимал, что через какой-то час или даже полчаса бригада столкнется с дивизиями врага, а у Листера слишком мало сил. Но уходить танкам далеко без пехоты тоже нельзя.
Листер, снова поднося к глазам бинокль, вглядывался в густеющие черные колонны, которые, видимо, стягивались для атаки.
— Возьмите роту новичков. Обстрелянных мадридцев дать, к сожалению, не могу.
Сесенья. Маленький городок, каких в Испании тысячи. Каждый дом — крепость с каменными метровыми стенами. И к этим крепостям движутся по самой что ни на есть противотанковой местности двадцать семь машин Жезлова с десантом пехотинцев на броне. Метров триста — долина, а там отвесный подъем, скалы, ущелья узкие, а выскочишь из них — открытое обзору поле, и за камнями противотанковые пушки.
Жезлов по радио командует батальону рассредоточиться. Но где это сделать, если за ровным полем — рвы и овраги, скалистые ущелья. Машины взвода разведки подавили две противотанковые пушки, но чем ближе к Сесенье, тем их больше, а пехотинцы-десантники, радуясь приказу Жезлова не маячить на танках, когда те проходят по ровному полю, соскочили и куда-то исчезли. И нет поддержки пехоты ни на подступах к Сесенье, ни на его окраине.
Там, на окраине городка, танкисты разведки обнаружили танки, пополняющиеся боеприпасами и горючим. Шум вражеских машин возле складов заглушал гул двадцатишестерок, охватывающих городок в полукольцо. А когда советские машины подошли ближе, исход боя был предрешен.
На максимальной скорости, ведя огонь из сорокапятимиллиметровых пушек, машины Жезлова подошли к складам. Рвались боеприпасы. Горели немецкие Т-1 и итальянские «ансальдо». А те из них, которые вырвались и начали отстреливаться из пулеметов, не в состоянии были простыми пулями пробить броню «двадцатьшестерок».
Игорь, оглохший от взрывов, от гула и лязга, скорее чувствовал, чем слышал, команды Жезлова. В смотровой щели возникали то острый угол машины, то выскакивающие танкисты, и он, беря на себя рычаги, давил гусеницами вражеских офицеров, солдат, технику.
Смертельная опасность нарастала и для наших экипажей. Фашистам удалось втащить две маленькие противотанковые пушки на плоские каменные крыши домов. Невидимые из танков, они открыли огонь. У одной «двадцатьшестерки» пробило башню, на другой — вражеский снаряд угодил в моторную группу.
Но бой был победный. Ни один вражеский танк не вышел из Сесеньи. А мятежные войска, схватившиеся с бригадой Листера и оглушенные внезапным ударом с тыла танков Жезлова, повернули вспять.
СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ ГЕРОЙ ИСПАНИИЯ имею все основания утверждать, что Советский Союз отправлял в Испанию лучшее свое оружие. Что касается танков, то они по своим качествам превосходили германские и итальянские танки мятежников.
В середине октября в республиканскую зону прибыли 50 советских танков. Уже 29 октября испанские танкисты, обученные советскими товарищами и сопровождаемые в бою храбрыми инструкторами, продемонстрировали полное превосходство над врагом и его техникой, нанеся ему тяжелые потери.
ЭНРИКЕ ЛИСТЕР Техника — молодежи, 1970, № 2, с. 57. НА ПОМОЩЬ ИСПАНСКОЙ РЕСПУБЛИКЕС октября 1936 г. по март 1937 г. более 25 судов СССР, Испании и других стран перевозили оружие для республики. За это время республиканская армия получила из Советского Союза 333 самолета, 256 танков, 60 бронеавтомобилей, 3181 станковый и 4096 ручных пулеметов, 189 тысяч винтовок, 1,5 млн. снарядов, 376 млн. патронов, 150 тонн пороха, 2237 тонн горюче-смазочных материалов.
Мужественно боролись с врагом советские танкисты: П. М. Арман, К. Я. Билибин, С. М. Быстров, Ф. К. Ковров, С. М. Кривошеин, П. Е. Куприянов, А. В. Никонов, С. К. Осадчий, Д. Г. Павлов, Д. Д. Погодин, Н. А. Селицкий, П. А. Цаплин, М. В. Юдин и другие.
История второй мировой войны, т. 2, с. 53—55. ПОНЯЛИ ДРУГ ДРУГАКлимат в Испании самый противотанковый… Температура в танке во время движения подымается до 65 градусов, температура масла — до 105! И все же механизмы исправно работают, и люди в танках атакуют фашистские линии, прорывают их, добираются до огневых позиций, ликвидируют их. А ведь одно только вождение танка, одно только пребывание в этой раскаленной металлической духоте,— одно оно достойно преклонения.
Мой собеседник рассказывает:
— Откровенно говоря, мы один раз прямо-таки не выдержали. Чувствуем, что еще немного — и попадаем в обморок, потому что дышать ну прямо-таки нечем. Чувствуем все, но чувствуем в одиночку. А для того чтобы почувствовали все, нужно, чтобы сказал командир. И вот, после того как мы расстреляли один боевой комплект, командир говорит: «Идем на зарядку воздухом». Мы отъехали метров восемьсот, под оливковое дерево, вылезли из танка и давай дышать. Но как дышали! Никогда в жизни я так не дышал. Прямо-таки роскошно дышали. Около нас легли, совсем рядом, два снаряда, но это нисколько не повлияло на наше дыхание. Затем обратно, заняли места и вернулись в бой. Конечно, это отняло восемнадцать минут, но, уверяю вас, отразилось прямо-таки очень полезно.
…Свою пехоту танкисты тоже долгое время шутя называли противотанковой: очень не ладилось с ней взаимодействие. В атаках пехотные части отставали, нередко даже теряли танки из виду. Не умели закрепляться в местах танкового прорыва, не понимали смысла подвижности и маневренности машин, а воспринимали их только как ходящие вместе с ней, с пехотой, батареи: куда она, туда и они. Если взвод танков или даже одна машина возвращались в тыл для заправки бензином или за снарядами, это воспринималось как отход, и пехота бодро топала назад за танком. Заправится он — и пехота за ним опять бодро топала вперед…
Сейчас положение если не полностью, то в корне изменилось И в боях, и в дни передышек, на тактических учениях пехотинцы и танкисты договорились и поняли друг друга. Сейчас в танковых операциях пехота часто идет вплотную за машинами.
