Григорий Евдокимов - 300 вылетов за линию фронта
Армейская газета "Защитник Отечества" в номере 56 за 1945 год писала: "В эти дни особенно хорошо действуют наши скоростные бомбардировщики. Группы самолетов, ведомые Макеевым, Егоркиным и другими, перемалывают подходящие к линии фронта вражеские резервы, громят технику и живую силу противника..."
16 марта густой туман окутал все вокруг и лишь к 15 часам он рассеялся. Полку поставлена задача - бомбить ближайшие резервы противника вблизи нашего переднего края. Уточнив координаты цели, взлетаем и, собравшись над аэродромом, направляемся к цели. Когда до цели оставалось 7 минут, послышалась с земли команда. Назвав наш позывной, земля сообщала: "Бомбить по цели номер... запрещаю. Удар нанести по цели номер... Как поняли? Я такой-то... Прием".
Отыскиваю по карте заданный номер цели - это населенный пункт Мор северо-западнее нашей цели 30 километров. Сообщаем земле, что новая цель такая-то, просим повторить позывной земли. Отвечают: "Поняли правильно". И называют свой позывной. Сомнений не осталось - нас перенацелили. Быстро рассчитываю новый курс и сообщаю летчику. С ходу накрываем цель и возвращаемся без потерь. После посадки нам стало известно, что в населенном пункте Мор противник сосредоточил большое количество боевой техники. Буквально все улицы забиты автомашинами и танками. И командование решило перенацелить на нее нашу группу. Удар получился внезапным и на редкость точным, за что командование объявило нам благодарность.
Самолеты врага не взлетят
Зима 1945 года. В небе Венгрии - тысячи самолетов. На огромном поле аэродрома тесно: здесь и истребители, и штурмовики, и бомбардировщики. Всепоглощающий рев моторов вытеснил все остальные звуки. Вот стартуют стремительные истребители и, быстро набирая высоту, идут на запад, минуя на встречных курсах возвращающихся с задания штурмовиков и бомбардировщиков.
К вечеру гул постепенно затихает. И когда солнце, сделав положенный круг, скатывается за горизонт, а на заснеженное поле аэродрома ложатся сумеречные тени, наступает непривычная, давящая тишина. Но пройдет немного времени и вновь взревут моторы на стоянках, в рокоте которых потонут все остальные звуки - это ночные бомбардировщики поднимут свои грозные машины в стылое и чужое небо, чтобы оттуда, с высоты, обрушить свой смертоносный груз на врага, с отчаянием обреченного продолжающего свое черное дело даже под покровом ночи.
Наша эскадрилья расположилась в самом дальнем углу аэродрома, вдоль опушки леса. Грозные бомбардировщики, заправленные еще днем "по самое горлышко", с подвешенными бомбами и полным боекомплектом, замаскированы. Боевая задача получена. До вылета остаются считанные минуты. Мы со стрелком-радистом старшиной Ф. Михеевым сидим в технической каптерке, сколоченной из подручного материала.
Топится "буржуйка", и ее красные бока полыхают жаром. Я уточняю данные полета, а Михеич (так ласково называем мы его) разгадывает какой-то странный кроссворд. С Михеевым меня связывает давняя боевая дружба. С 1943 года мы летаем с ним в одном экипаже: он в хвостовой части, я - в носовой. Невысокого роста, худощавый, подвижный, он отлично освоил свое боевое "ремесло". За 100 с лишним боевых вылетов, что нам довелось сделать вместе, я не помню случая, чтобы по его вине отказала радиостанция или пулеметы. Не один фашистский стервятник нашел свою смерть от его метких очередей. И кто знает, как сложилась бы моя боевая судьба, если бы не было со мной рядом такого надежного друга.
Со скрипом открывается дверь и вместе с облаком морозного воздуха в каптерке появляется наш командир - майор Егоркин.
- Что наколдовал, штурман? - спрашивает он.
- Ветер по маршруту встречный. Взлететь нужно на 10 минут раньше.
- Тогда пошли.
Сброшены ветки, маскирующие самолеты. Надеваем парашюты и привычно занимаем свои рабочие места. Самолет медленно выруливает на линию исполнительного старта, покачиваясь на неровностях полевого аэродрома. На линии старта на миг замирает и, взревев моторами, устремляется навстречу опасности.
Набрав расчетную высоту, ложимся курсом на запад. Шла последняя зима титанической битвы. Войска 2-го и 3-го Украинских фронтов, тесно взаимодействуя, ведут тяжелые кровопролитные бои за столицу Венгрии Будапешт. Но блокированная немецко-венгерская группировка войск не сдавалась, надеясь на помощь извне. В этих условиях снабжение своих окруженных войск противник осуществлял по воздуху, используя для этой цели 3-моторные транспортные самолеты Ю-52 и. бомбардировщики Ю-88. Из-за невозможности прорваться днем, полеты они выполняли только в ночное время. По данным воздушной разведки, на аэродроме "Папа" было сосредоточено до 100 немецких транспортников и бомбардировщиков. Нам было приказано блокировать этот аэродром, не дать противнику вести с него боевую работу и тем самым лишить окруженную группировку врага помощи с воздуха.
От действия нашего экипажа, идущего во главе растянутой по времени колонны самолетов, во многом зависел успех остальных экипажей. В нашу задачу входило: разрушить взлетно-посадочную полосу и обозначить цель. Для этого на борту самолета, кроме фугасных, были и контейнеры с зажигательными бомбами. Мерно гудят моторы. Над головой - густая россыпь звезд. Кажется, что самолет завис в этом звездном разливе. Внизу темноту ночи вспарывают и тут же гаснут многочисленные огни взрывов. Мы знаем: там идут тяжелые бои.
- Сколько еще до цели? - слышу в наушниках голос командира.
- 25 минут.
- Что-то уж очень долго идем.
- Я же говорил, что ветер встречный. Внимательно слежу за землей. Здесь, за линией фронта, внизу не видно никаких огней: немцы соблюдают светомаскировку. В этих условиях очень трудно определить, над какой точкой земной поверхности пролетает самолет, так как характерные в дневное время ориентиры - населенные пункты, дороги, реки, озера, лесные массивы припорошены снегом и в темноте теряют свои очертания. Больше приходится надеяться на свои расчеты курса и времени полета. На этот раз немецкий аэродром обнаруживаем на большом удалении по периодическим миганиям бортовых огней самолетов. "Успеем? Не успеем?" - тревожит мысль.
- Снижение! - командую летчику, и самолет тотчас опускает нос. Несмотря на прибранные обороты моторов, самолет за счет большого угла снижения наращивает скорость. Стрелка высотомера раскручивалась по циферблату в обратную, чем при наборе высоты, сторону.
В воздухе пока спокойно. Не видно вспышек зенитного огня - немцы не слышат нас из-за шума своих моторов. Высота 800 - вывод. На аэродроме зажигаются направляющие огни. Быстро сверяю расчетный угол прицеливания и показатели курса, высоты, скорости - все правильно: стартовые огни движутся по продольной черте прицела, и стрелки приборов замерли на расчетных величинах.
