Геннадий Ананьев - Котовский
«Ничего, догоню, - успокаивал он себя. - Вот только немного поправлюсь».
В очередном письме Каменский сообщал, что бригада выгрузилась на станции Глухов на Черниговщине, что деникинцы при отступлении все разрушают, жгут, взрывают. На телеграфных столбах висят обезображенные трупы коммунистов, рабочих и крестьян, которые отказались служить в Добровольческой армии. Бойцы бригады, видя все это, рвутся в бой, чтобы мстить за поруганную землю, за гибель своих товарищей по классу.
Затем приходили письма с сообщением о том, что полки бригады героически дрались при освобождении Конотопа, Сум, Полтавы. Впереди - поход на Екатеринослав и Александрову
Нет, Григорий Иванович не мог больше оставаться в этой надоевшей до невозможности палате. Еще не совсем окрепший, он все же настоял на выписке. Врачи не смогли противостоять решительному натиску комбрига и отпустили его, снабдив на дорогу необходимыми лекарствами и советами.
Отдельное купе, тихое, спокойное. А рядом шумно. Григорий Иванович вышел из своего купе, бросил быстрый взгляд на парней и девушек. Одеты просто, возбуждены, словно сделали какой-то шаг в жизни, который все перевернул вверх дном, и безмерно рады этому. Оттого-то и смеются, и говорят громко, перебивая друг друга. Особенно весело смеется миловидная, совсем молоденькая девушка.
- Примете в свою компанию? - с улыбкой спросил Григорий Иванович.
В купе на мгновение притихли. Высокий плечистый дядя в синем полувоенном костюме. Голова выбрита до глянцевого блеска. Лицо приятное, улыбчивое. Кто такой?
Но уже через несколько минут настороженность уступила место жадному вниманию. Котовский, фамилию свою он не назвал, а просто представился фронтовиком, догоняющим свою 45-ю дивизию, узнал, что молодые врачи добровольно вступили в ряды РККА и едут на фронт, что молоденькую девушку зовут Оля, Ольга Петровна Шакина. Он начал рассказывать им о Южном фронте, о боях за Днестр, об оставленной врагу Бессарабии, о Пепелюхах и Новой Гребле. Молодые врачи слушали молча, лица стали серьезными.
Поезд неспешно полз на юг. Григорий Иванович коротал время в беседах с молодыми врачами, агитировал их в свою 45-ю дивизию.
- Непременно проситесь к нам. Народ у нас дружный, боевой.
Место назначения они не вольны выбирать, отвечали молодые специалисты. Раненые и больные везде нуждаются в помощи. Но, конечно, хорошо бы попасть в 45-ю дивизию.
Миновали Москву, Тулу, Орел. Всюду разруха. Мамонтов и Шкуро оставили после себя только пепелища. На полустанках стояли обгоревшие степы домов, кирпичные закопченные трубы и остовы печей вместо изб. Все меньше шуток и смеха в вагоне, пассажиры притихли, насторожились.
В Брянске пересадка. Устроились в зале ожидания на свободной лавчонке.
- Никуда не расходитесь, - попросил Григорий Иванович. - Я сейчас узнаю, когда на Харьков поезд пойдет.
Он отошел всего на несколько шагов, как вдруг его окликнули:
- Товарищ Котовский! Товарищ комбриг!
Врачи ахнули. Оказывается, это знаменитый Котовский!
Красноармейцы окружили комбрига. Радовались столь неожиданной встрече.
В Брянске, как вскоре выяснил Котовский, собралось довольно много бойцов из 45-й дивизии. Залечившие раны, выздоровевшие после тифа красноармейцы направлялись в свои части. Но никак не могли выбраться из Брянска. Пассажирские поезда не ходили, в товарные их не пускали.
- Сейчас разберусь, - решительно заявил Котовский и направился в кабинет начальника станции.
Вошел без стука. Остановился возле стола и спросил строго:
- Почему не отправляете красноармейцев на Южный фронт?
- С кем имею честь?..
- Я Котовский, комбриг. Требую немедленной отправки всех красноармейцев! В противном случае ваши действия будут рассматривать как умышленный саботаж!
Вытащили из какого-то заросшего лебедой тупика старенький вагончик, высвободили от не очень срочных грузов и один из вагонов в готовом к отправке составе, поставили в них «буржуйки», соорудили нары. Все было сделано быстро, и вот уже набитые до предела теплушки вновь сформированного эшелона тронулись в путь.
В одном из вагонов, поближе к печке, расположились молодые врачи и комбриг.
Не успели отъехать от Брянска несколько десятков километров, как заскрипели тормоза. Состав замер, и тишину разорвал гудок. Длинный, тревожный.
- А может, машинист нас кличет? - предположил кто-то из бойцов.
- Верно. Сигналит, - поддержали остальные. - Не банда ли?
- За мной! - скомандовал Котовский, первым выпрыгнул из теплушки и побежал к паровозу. Красноармейцы за ним, винтовки наперевес.
Оказалось, путь разобран. Рельсы разбросаны, шпалы выворочены, порублены.
Почесали затылки, похвалили машиниста, сумевшего остановить состав своевременно, и принялись восстанавливать путь. Валили деревья, вырубали шпалы и укладывали в старые гнезда. Торопились - фронт ждет бойцов…
После этого случая машинист повел паровоз осторожнее. Кто знает, что там впереди. Ночами и вовсе старался отстояться на каком-либо полустанке, а еще лучше на станции. И не зря. Еще не один раз приходилось красноармейцам вместе с паровозной бригадой восстанавливать пути.
Не хватало топлива. Приходилось самим заготавливать дрова, чтобы добраться до очередной железнодорожной станции, где, возможно, есть уголь.
И здесь, как в бою, Котовский не отставал от красноармейцев, трудился до изнеможения. Холодная испарина выступала на лбу, ноги казались ватными, но Григорий Иванович, все пилил и пилил. А бойцы, тоже изрядно уставшие, не замечали состояния командира.
Только Ольга Петровна Шакина несколько раз просила его:
- Григорий Иванович, вам нельзя перенапрягаться. Вы еще не совсем здоровы.
Котовскому приятна была забота молодого симпатичного врача, и он отшучивался:
- Меня в плуг в пору впрягать.
Вот наконец тендер заполнен до отказа. В котлах поднято давление, машинист дал гудок, паровоз рванул, лязгая сцеплениями вагонов и, натужно отпыхиваясь и пробуксовывая, потянул вагоны на подъем.
От Брянска до Харькова состав шел более двух недель. Чтобы наверстать упущенное время, Котовский планировал лишь побывать в штабе 14-й армии (ей подчинили 45-ю дивизию), чтобы доложить о своем прибытии, и сразу же вместе с бойцами двинуться к Екатеринославу, где вела бои его бригада.
- Проситесь к нам, - посоветовал молодым врачам Котовский, с которыми он уже сдружился. Но больше всего та просьба относилась к Ольге Петровне.
Григорий Иванович дождался, пока те получат направления, чтобы, если кто попадет в 45-ю дивизию, взять с собой. А когда узнал, что Ольгу Петровну Шакину назначили в их дивизию, обрадованно воскликнул:
