Евгений Березняк - Я был «майором Вихрем». Воспоминания разведчика
В своей книге[8] Зайонц рассказывает:
«Нас (Юзефа и Валерию Зайонцев. — Евг. Б.) навестили Прысак и Владек Бохенек с женами. Прысак вытащил из кармана небольшой сверток. Когда он развернул бумагу, я увидел… кусок кабеля с медными обрывками проводов.
— Это тот, за которым мы так следили. Его перерезали, наверное, советские солдаты».
Историю обезвреживания кабеля, кстати, лишь одного из многих, угрожающих городу, Зайонцу и мне поведал Гроза уже после освобождения Кракова. Ему удалось установить связь с головными частями Советской Армии, наступающими на город с Запада. Командиры этих частей хорошо знали рельеф местности, расположение форта, куда подходил кабель. Предупрежденные саперы вскоре нащупали кабель, в нескольких местах, осторожно вскрыв траншеи, подкопали и перерезали его.
«Немцы, — пишет Зайонц, — рассчитывали на фронтальный удар с востока и выжидали удобный момент, не зная, что тайна кабеля раскрыта. Перерезав кабель, штурмовая группа советских солдат осторожно подошла к форту, где в подвалах находился обслуживающий персонал, получивший приказ по соответствующему сигналу включить ток и произвести взрыв. Они атаковали застигнутых врасплох гитлеровцев. Битва за город была выиграна».
Она началась задолго до 19 января.
В начале 1966 года «Комсомольская правда» опубликовала документальную повесть о нашей группе.
«В документальной повести В. Кудрявцева и В. Понизовского «Город не должен умереть», — писал тогда в предисловии бывший начальник штаба 1-го Украинского фронта Маршал Советского Союза В. Д. Соколовский, — рассказывается о группе разведчиков штаба 1-го Украинского фронта, действовавшей в глубоком тылу врага в период подготовки и осуществления одной из решающих стратегических операций Великой Отечественной войны — наступления с Сандомирского плацдарма в январе 1945 года… Действие группы разведчиков — лишь одно из многочисленных звеньев, обеспечивающих успех выполнения плана Ставки Верховного Главнокомандования. Они помогли спасти от разрушения древнюю столицу Польши…»
…Лишь одно из многочисленных звеньев. Мы не знали, да и не могли знать, сколько разведывательных групп, подобных нашим, действовало в районе Кракова.
Через годы вижу радиста Мака, бесстрашную Астру — тоже радистку, хлопцев легендарного Калиновского. Каждый, выполняя свою задачу, делал то, что мог.
Сто пятьдесят шесть дней действовала наша группа во вражеском тылу. Мы передали за это время больше ста пятидесяти радиограмм. И по сути, каждая строка в них, хотя мы не всегда отдавали себе в этом отчет, так или иначе служила одной и той же цели — освобождению и спасению города. Наши саперы, пользуясь данными разведывательных групп и польских друзей, уже в первые часы освобождения Кракова разминировали Вавель, Сукеницы, университет. Гитлеровцы заложили мины под всеми основными сооружениями, под многими архитектурными памятниками. Но взорвать их уже не смогли.
Были обезврежены и самовзрывающиеся мины замедленного действия. Саперы — и армейские, и фронтовые — в первые сутки трудились не покладая рук, не зная ни сна ни отдыха.
Велик их подвиг. Главное, решающее слово в спасении древней польской столицы сказал наш Солдат, Советская Армия.
Тогда, в хмурое январское утро 1945 года, мы, однако, ехали в Краков, еще не представляя себе в полной мере накала боев.
То, что мы видели на дороге, забитой догорающими танками, опрокинутыми повозками, уже припорошенными снежком трупами гитлеровцев, свидетельствовало о боях ожесточенных, упорных. Но это были впечатления мимолетные, поверхностные. И чтобы восстановить всю обстановку тех дней, общую картину сражения, мы обратимся еще к одному свидетельству.
Вот что пишет об этом важнейшем этапе Висло-Одерской операции бывший командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза Конев в своей книге «Сорок пятый»[9].
«19 января рано утром я выехал на наблюдательный пункт 59-й армии к генералу Коровникову. Наступавшие войска армии, развернутые из второго эшелона, подтягивались для нанесения удара непосредственно по Кракову с севера и северо-запада. С наблюдательного пункта уже открывался вид на город.
…Войска самой 59-й армии уже готовились к штурму. Им была поставлена задача ворваться в город с севера и северо-запада и овладеть мостами через Вислу, лишив противника возможности затянуть сопротивление в самом городе.
Для меня было очень важным добиться стремительности действий всех войск, участвовавших в наступлении на Краков. Только наша стремительность могла спасти Краков от разрушений. А мы хотели взять его неразрушенным.
Командование фронта отказалось от ударов артиллерии и авиации по городу. Но зато укрепленные подступы к городу, на которые опиралась вражеская оборона, мы в то утро подвергли сильному артиллерийскому огню.
Спланировав на наблюдательном пункте предстоящий удар, я и Коровников выехали на «Виллисах» непосредственно в боевые порядки войск. Корпус Полубоярова уже входил в город с запада, а на северной окраине вовсю шел бой.
Продвижение было успешным. Гитлеровцы вели по нашим войскам ружейный, автоматный, пулеметный, артиллерийский, а временами и танковый огонь, но, несмотря на шум и треск, все-таки чувствовалось, что этот огонь уже гаснет и, по существу, враг сломлен. Угроза окружения парализовала его решимость цепко держаться за город. Корпус Полубоярова вот-вот мог перерезать последнюю дорогу, идущую на запад. У противника оставалась только одна дорога — на юг, в горы. И он начал поспешно отходить.
В данном случае мы не ставили себе задачи перерезать последний путь отхода гитлеровцам. Если бы это сделали, нам бы потом долго пришлось выкорчевывать их оттуда, и мы, несомненно, разрушили бы город. Как ни соблазнительно было создать кольцо окружения, мы, хотя и располагали такой возможностью, не пошли на это. Поставив противника перед реальной угрозой охвата, наши войска вышибли его из города прямым ударом пехоты и танков.
Говорят, будто солдатское сердце привыкает за долгую войну к виду разрушений. Но как бы оно ни привыкло, а смириться с руинами не может. И то, что такой город, как Краков, нам удалось освободить целехоньким, было для нас огромной радостью».
…Древний, красивейший город был взят целым и невредимым. Так завершилась битва за Краков.
Впрочем, наша поездка в освобожденный Краков только начинается.
В нашем распоряжении все тот же «Виллис» и спокойный, медлительный водитель-сибиряк с его неизменной присказкой: «Тише едешь — дальше будешь».
