Валерий Перевозчиков - Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого - 2
А еще в компаниях Высоцкий гениально рассказывал. Очень точно воспроизводил звучание речи. Хорошо помню, как он копировал свою соседку Гисю Моисеевну: «Володя, вы что из себя делаете?..» И когда я пришел к ним в гости и услышал Гисю Моисеевну, поразился: Володя воспроизводил ее речь абсолютно точно.
Высоцкий был очень способен к языкам, он сразу же схватывал произношение. И наша преподаватель-ница французского языка его очень ценила не столько за знания, сколько за произношение.
— Среди ваших преподавателей, конечно, выделялась графиня Волконская, которая преподавала у вас манеры.
— Волконская сразу же нам сказала: «Сколько вы ни пытайтесь, дворян из вас не получится… Дело не в том, как вы будете ходить, садиться, вставать, а дело во внутренней культуре». Хорошо помню, что она сказала Высоцкому: «Володя, не пытайтесь делать из себя графа, постарайтесь стать Высоцким, может быть, тогда у вас и появится благородство». Волконская была в старинных кольцах, всегда с папиросой, сидела нога на ногу… И, кажется, вела себя не как графиня, но в этом было такое достоинство!
— А как складывались ваши отношения после того, как распался экспериментальный театр?
— После 70-го года мы виделись довольно редко. Но Володя почему-то любил меня как актера, выслушивал мои мнения… Может быть, потому, что на курсе я считался талантливым, по нашим тогдашним студенческим меркам.
Виделись мы редко, но на Таганку он меня тащил. Раздевал в своей гримерной, усаживал на хорошее место. Я, к сожалению, не очень часто откликался на его предложения и посмотрел тогда только один спектакль — «Десять дней, которые потрясли мир». Володя к этому времени стал очень известным и популярным, и я не особенно стремился к личным встречам. Да ему, видно, было тогда уже не до меня. Запомнилось, что Володю очень любили на Таганке. Начиная от уборщицы и билетеров и кончая актерами. «Володенька, Володечка» — другого обращения не было.
Наша последняя встреча была за два года до его смерти, в 1978 году. Мы были приглашены на юбилей Школы-студии МХАТ. Володя был с гитарой, много пел. Мы вышли вместе, я говорю: «По старой памяти, надо бы отметить». — «Нет, старик, мне нельзя. Но встретиться надо». — «Да, но как же, ты теперь знаменитый». Володя без всякого юмора согласился со мной: «Да, но тебе я телефон дам». И тут же на капоте своего «мерседеса» написал номер… «Обязательно звони». Я звонил раза два, но никто не подходил к телефону.
Вообще, теперь, по прошествии многих лет, начинаешь понимать, до чего же обидно мало было у нас встреч. И это относится не только к Володе, но и ко всем ребятам с нашего курса. По общему мнению, курс был необыкновенно талантливым и также очень недружным. Жаль — рвутся контакты, нарушаются связи, и в результате приходим к старой истине: «Что имеем — не храним…»
В июле 80-го года мы были в концертной поездке по Польше. Утром прилетели — вдруг звонок: «Володя умер. Сегодня похороны…» Я, не переодеваясь, сразу поехал на Таганку… Столпотворение, громадное количество людей. В театре были практически все наши однокурсники… Это было настоящее горе.
Он жил с громадной жизненной отдачей. И ничего не делал наполовину. Поэтому так быстро сгорел…
ГЕОРГИЙ СЕМЕНОВИЧ ЕПИФАНЦЕВ
С Владимиром Высоцким мы учились вместе в Школе-студии МХАТ и сначала все были одинаковыми. Володя был старше нас на год и чуть взрослее. Он, пожалуй, легче ориентировался в жизни, причем в самых разных ее слоях.
У нас были замечательные преподаватели. А вот французский язык у нас вела одна очень интеллигентная дама. И я честно скажу, что мы ее интеллигентностью пользовались… «Можно выйти?» — «Да, пожалуйста». Поднимается второй: «А мне разрешите выйти?» — «Идите»… Она, в силу своей интеллигентности, просто не могла отказать, хотя, наверное, знала, что мы не выходили, а уходили с занятий. И когда в аудитории оставалось уже совсем немного людей, она обращалась к Высоцкому: «Ну а вы, Володенька, я надеюсь, останетесь?» И он занимался один, как будто предчувствовал, что французский язык ему еще пригодится.
Студенческие спектакли?.. Могу привести одну любопытную деталь. В спектакле по пьесе Митрофанова «Пути, которые мы выбираем» было очень сложное шумовое оформление. Его делал Высоцкий, и делал это с удовольствием. Он очень полюбил эту работу.
Первый капустник — первое в нашей жизни представление, режиссером которого был наш однокурсник Геннадий Ялович, который впоследствии и стал профессиональным режиссером. Он тогда с нами знакомился, узнавал, кто из нас что умеет. И выяснилось, что я с детства пишу стихи, а Высоцкий знает несколько аккордов на пианино. И Ялович поручил мне написать слова песни, а Высоцкому подобрать музыку. Мы гуляли по Москве с Володей; я — с листком бумаги и карандашом, советовался с ним и никак не мог решить, о чем писать. Были такие творческие муки. Наконец мы пришли в сад «Эрмитаж», выпили бутылку пива на двоих, больше денег не было у нас. И вдруг Высоцкий отобрал у меня бумажку, взял карандаш и написал, может быть, первое в своей жизни стихотво рение, первую песню. Вот ее слова:
Среди планет, среди комет
улетаем на крыльях фантазии
к другим векам, материкам,
к межпланетным Европам и Азиям,
Ведь скоро будут корабли
бороздить океаны те вечные,
чтобы системой мы могли
межпланетных людей обеспечивать[1].
Коль будет жизнь среди миров,
без актеров она не получится.
Актеры все, из всех веков,
у системы искусству научатся.
Все можем мы предугадать,
что задумано, это все сбудется!
Пройдут года, но никогда
Станиславского труд не забудется!
И вот тогда на скамейке, как когда-то Бурлюк Владимиру Маяковскому, я повторился… Я знал эту историю, просто повторил эти слова: «Володя, да ты же гениальный поэт!» И после этого Высоцкий у нас на курсе уже стал непререкаемым авторитетом, если нужно было писать, как он выражался, «художественные слова на белом листе бумаги».
Этот капустник прошел с успехом. И мы тогда на курсе организовали шуточный цыганский ансамбль, в котором появилась впервые гитара. Высоцкий раньше не умел играть на гитаре. Сейчас шесть моих однокурсников оспаривают первенство, что именно они первые показали три аккорда Высоцкому на гитаре, в том числе и я. Но мы так и остались на всю жизнь с тремя аккордами, а Высоцкий научился играть на гитаре почти профессионально.
У нас была в этом ансамбле цыганка Аза, теперь это диктор Центрального телевидения Аза Лихит-ченко. И вокруг нее крутилось все действие. Все тексты сочинял, конечно, Высоцкий…
