Наталья Сац - Новеллы моей жизни. Том 2
Бывают же сюрпризы торжествующей правды! Ни судов, ни канители. Выехали от нас мои «враги» тихо и быстро.
Наш театр был невелик, но все же — четыре этажа. Классов для занятий вокалом много, гримерная, зал для занятий балетом, большая комната для оркестровых репетиций. Зрительный зал на триста мест. К сожалению, ужаты колосники, карманы сцены и нет оркестровой ямы — музыканты будут сидеть на уровне зрительного зала. Фойе, гардероб тоже ужатые, но как репетиционная база — прекрасно. Да, небольшой, но свой театр в центре Москвы — счастье, ликование.
Когда был наконец закончен (и скорее, чем ожидали) ремонт нашего — да, нашего — театра, мы устроили праздник. Его кульминацией была краткая речь Ивана Ивановича Кочетова. Обращаясь к представителям Министерства культуры и показывая на меня, он сказал:
— Отдайте мне эту бабу. Мы с ней всю Москву застроим…
Я была польщена таким неожиданным комплиментом. Не мог же Кочетов назвать меня «леди». «Баба» так «баба». Согласна. Важно, что вопрос «быть или не быть» снят.
Детскому музыкальному театру Москвы — быть!
21 ноября 1965 года Московский государственный детский музыкальный театр — первый и единственный в мире театр юных слушателей и зрителей — был открыт.
Новый театр родился!
Люди, какие вы разные…
Рождение нового театра, его репертуара, коллектива: артистов оперы, балета, оркестра, преданных театру административных и технических работников — какое это трудное рождение. Это строительство «изнутри» несравнимо труднее внешних преград. Доски могут быть лучше и хуже. А человек? Как угадать заранее его особенности, как совладать с ними?
Люблю свою работу и непрестанно читаю о тех, у кого был свой почин инициативы в искусстве.
Объединить гениальных в неожиданное для них самих новое — абсолютно для них органичное… Не устаю восхищаться В. В. Стасовым, который помог так мощно «озвучить» страницы русского эпоса в творчестве композитора А. П. Бородина, был инициатором создания оперы «Князь Игорь». С именем Стасова связано во многом и появление такой вершины оперного искусства, как «Борис Годунов» М. П. Мусоргского.
А артистка оперы Е. А. Лавровская, каким-то «шестым чувством» объединившая Чайковского с Пушкиным, зажегшая вечно светящую нам лампаду сокровенной простоты в опере «Евгений Онегин», ее задушевную правду?
Вот недосягаемые, но вечно влекущие примеры начала начал работы над репертуаром.
Первое, что режиссер должен взрастить в театре, — репертуар. За шестьдесят шесть лет моей работы в театрах, где я трудилась, никогда не было репертуарных кризисов. Я люблю работать с драматургами и композиторами, люблю участвовать в создании того, что потом буду ставить. Какое счастье стоять у истоков реки, а затем, сделав много шагов вперед, окунуться в ее полноводье!
После «Морозко» нацелилась на оперу Мариана Коваля «Волк и семеро козлят», написанную для исполнения самими детьми. Распевно-русская мелодически, она несла в звуках русскую сказку доходчиво, но несколько упрощенно.
Я много написала о борьбе за «свой дом», о том, как не боялась испачкать руки необходимыми делами, не входящими в прямые обязанности режиссера, художественного руководителя. Но никогда не забывала, во имя чего борюсь. Голова и сердце ночи и дни были полны мыслями о новых детских операх. С Марианом Ковалем мы работали три месяца, чтобы расцветить характеры, сделать его самодеятельную оперу интересной для воплощения профессиональными певцами, обладающими не ограниченным, как у детей, а широким диапазоном звучания. Композитор было увлекся оркестровкой «для профессиональной оперы». Постаралась не дать ему перегрузить музыку сложностью гармоний, а высветить в ней ярко-образное.
Спасибо моему детству, отцу, его друзьям — они дали мне счастье видеть, как страстно, трудно и заботливо выращиваются новые музыкальные произведения для театра.
С самыми разными композиторами взаимопонимание у меня устанавливалось всегда радостное и творческое.
Опера — для малышей. Адреса никогда не забываю. Семеро козлят — друзья. Но ведь они не могут быть одинаковыми. У каждого козленка — свой характер, свое отношение к происходящему, свои ритмомелодические краски. Давайте используем и их вокальные возможности, решим, кто сопрано, кто тенор, кто меццо-сопрано. В нашей фантазии рождаются их имена: Болтушка, Бодайка, Всезнайка, Малыш, Мазилка, Дразнилка, Топтушка. Придумала музыкальную картинку «Мама учит козлят вежливости». Кто-то не знает, что надо ответить, если получил подарок, другой хочет забрать все подарки себе, третий вместо «спасибо» поет «спаси-бэ-э».
Теперь мама учит, как называются ноты. Но вместо до-ре-ми козлята упорно поют «до-ре-мэ-э».
Много смешного было в этой вокально-танцевальной сцене.
Понравилось композитору и мое предложение написать сценку «Волк берет уроки пения». Как известно, до этого волк, узнав, что мамы-козы нет дома, стучал в дверь козлиного домика, притворившись козой, но козлята прогоняли его: не может их мама петь волчьим басом. Тогда волк решает брать уроки пения, распеваясь, как настоящий певец — «А-а-а-а-а-а-а-а-а», начиная от низких нот и переходя к более высоким. Они сперва не получаются, но вдруг неожиданно для волка горло издает громким фальцетом мэ-э-э», и, подпрыгнув от радости, волк снова бежит к козлиному домику. Этот эпизод нравился и ребятам и самим певцам.
«Опекун» козлиного семейства петух был больше и толще козлят — в сказках это бывает. Его сцена с козленком Малышом, единственно уцелевшим после драматического момента, когда «был серый волк и всех уволок», была правдивой и трогательной.
«Как теперь встречу мать» — звучало выразительно, с искренней озабоченностью. Пусть маленькие зрители знают, что бывают в жизни и трудности. Тем более радовались они, когда Малышу удавалось объединить всех добрых зверей для борьбы с волком. Баба Яга наша умела превращаться в большой цветок. Скрывающая руки длинная накидка типа «пончо» была зеленой и напоминала куст, а воротник вокруг шеи — большие лепестки. Когда актриса незаметно дергала за веревку, лицо ее закрывалось этими лепестками, и она казалась нераспустившимся тюльпаном.
Удачно мы нашли строение вступительной сцены — увертюры. Хор всех действующих лиц поет: «Начинаем представленье с танцем, музыкой и пеньем…» — пока в репетиционных комбинезонах. Музыка из веселой постепенно превращается в таинственную и как бы переносит нас в густой лес, в котором живут сказки. Руки артистов сейчас похожи на ветви деревьев. Затем возникает тема козлят. Артисты «чувствуют», как их ноги превращаются в копыта, вырастают рожки на голове, они начинают бодаться. Но вот музыка звучит волчьей мелодией, у исполнителя этой роли появляются волчьи повадки, и тогда родится веселое заглавие «Волк и семеро козлят».
