Тигрий Дулькейт - Лыковы
– Благодаря маменьке читать и писать сподобились.
Поселок геологов. Открытие мира для Лыковых. Взаимные визиты. Очередная трагедия – смерть трех Лыковых. Смерть Карпа Осиповича. Одиночество
Появление людей явилось серьезным, если так можно выразиться, стрессовым событием, особенно для молодых Лыковых. Ладно бы, если бы им приходилось видеть и общаться с кем-либо из людей. Но здесь особый случай. Двое старших, Савин и Наталья, видели и помнили людей, но общаться с ними практически не приходилось. Младшие, Агафья и Дмитрий, как я уже писал, людей не видели никогда. Естественно, они не могли по-настоящему представить лица людей, одежду, манеру общения друг с другом и т. д. Конечно, они многое знали о людях из рассказов родителей, но на протяжении всей жизни им внушалось:
– С миром нам не можно. И вот сразу, как снег на голову, четверо человек: трое мужчин и одна женщина. Люди, от которых прятались всю свою жизнь, внезапно оказались рядом, и не с какими-то там плохими намерениями, а с добром и уважением. Можно только догадываться, что испытали сестры Лыковы, особенно Агафья, когда эти люди смело и в то же время скромно зашли в их мрачное жилище.
Для Савина и Дмитрия это событие прошло как бы с подготовкой. Как только геологи, пришедшие первый раз, ушли, Карп Осипович немедленно дал знать сыновьям о том, что люди их обнаружили. Он наверняка подробно рассказал им обо всем, что произошло, и о том, как нужно себя вести и т. д. Словом, потайная жизнь кончилась, и теперь нужно было, хотят они этого или нет, приспосабливаться к иному образу жизни.
А на следующий год примерно в пятнадцати-двадцати километрах от жилища Лыковых основательно приступила к работе геологоразведочная партия. Здесь была обнаружена железная руда, и Минусинская комплексная экспедиция развернула деятельность по уточнению запасов, возможности разработок и других сторон, касающихся разведки этого месторождения. Поселок геологов расположился на берегу реки Бол. Абакан при впадении в него реки Каир-су. Заброшенные сюда работники партии к этому времени уже знали о том, что в тех местах, где им придется работать, свыше сорока лет проживает семья староверов, фамилия которых была нанесена на их карты.
Руководство экспедицией сразу стало оказывать всяческую помощь семье Лыковых. Не осталось в стороне и руководство Хакасского областного управления лесного хозяйства во главе с Николаем Николаевичем Савушкиным. Надо отдать должное этому человеку, который очень много сделал для оказания помощи этому семейству. К сожалению, мне не удалось ни познакомиться, ни повидаться с ним, но я пользуюсь людской молвой. Все они много сделали для улучшения их быта. Помощь выражалась в строительстве дома, в обеспечении инвентарем, одеждой, некоторыми продуктами питания и в хозяйственных работах. Большинство работников партии проявляли огромный интерес к этой семье и при первой возможности старались побывать в их жилище, воочию убедиться, что все это действительность, а не чьи-то сказки. Хотелось самим повидать этих отшельников: кто-то искренне сочувствовал Лыковым, кто-то из праздного любопытства, а некоторые и «для галочки», чтобы потом в обывательских разговорах говорить, что виделся и «хорошо знаю» этих людей, и делать свои выводы. Зная о том, что Лыковы не имеют многое из того, что необходимо для хотя бы мало-мальски нормальной жизни, все старались чем-то им помочь. Надо также отдать должное многим, кто встречался с Лыковыми. Все они с пониманием отнеслись к трагедии этой семьи и, всячески помогая им разобраться в совершенно новой для них жизни, невольно становились как бы кураторами, опекунами. Всем хотелось сделать для них что-нибудь приятное, чемунибудь научить, что-то подарить и т. д.
Почти все для Лыковых было в диковинку. Одежда, посуда, различные предметы домашнего обихода, питание, новые непонятные слова, названия и многое другое. А вот машины, станки, вертолеты, электричество, телевизор, безусловно, поражали воображение, и в сознании происходило такое, что заставляло задумываться о многом, что осталось за спиной жизни и к чему теперь при всем желании повернуться уже невозможно. Можно только констатировать все это как факт, но не более. От всего этого они остались в стороне и на расстоянии, которое покорить уже не получится.
Молодые Лыковы часто стали появляться в поселке геологов, хотелось повидать что-нибудь новое, но главное, с чем трудно было справиться, – это тяга к людям, тяга к общению, хотелось смотреть на лица мужчин и женщин и говорить, говорить, и с каждым визитом кругозор их расширялся. Они узнавали многое из того, что на протяжении всей жизни они вообще не знали, что было в их сознании за барьером их мышления. И все это не только поражало и волновало, но и на свою личную жизнь они, наверняка стали посматривать уже с другой точки зрения. Разумеется, они задумывались, почему всем можно, а им нельзя. Во время частых разговоров с людьми они стали понимать, что многое из того, что им внушалось и что было под запретом, оказывается, не совсем так, и «мир», о котором им говорилось, что «с миром нам не можно», не объясняя почему, оказался добрым, приветливым и кроме добра и уважения ничего не нес.
Постепенно молодые Лыковы осваивались и, несмотря на бурный поток информации, нахлынувший, как стремительная горная река, стали разбираться во многом. Они прекрасно понимали, что все то, с чем пришлось столкнуться и что увидеть, – это творение таких же людей, как и они сами. Словом, многое постигали довольно быстро, да иначе и быть не могло. Нормальное умственное развитие, сообразительность, природная смекалка помогали постигать все, что вызывало удивление. Они с благодарностью принимали все, что им предлагали жители поселка геологов, – это предметы домашнего обихода, одежда, обувь, рыболовные снасти и т. д.
В поселке они видели молодых мужчин и женщин, видели супружеские пары, и это, без сомнения, будоражило сознание, тем более что люди им напрямую говорили о том, что они могли бы жить так же, как живут все: иметь семью, детей, если бы их отец не совершил эту страшную роковую ошибку, прикрываясь тем, что «с миром нам не можно». И вот именно вопросы супружеской жизни, семьи, желание иметь своих деток были, пожалуй, главными причинами их разочарования и мучительных раздумий. Сестры находили общий язык с женщинами, с охотой слушали их рассуждения и в свою очередь рассказывали о своей нелегкой жизни.
Самый старший – Савин, больше всех испытавший всяких невзгод, чуждался нового больше всех остальных членов семьи. Видимо, те внушения, которые твердил глава семьи на протяжении всей его жизни, прикрываясь верой, и его личные воспоминания настолько укрепились в сознании, что переосмыслить все это было очень сложно.
