Д. Рейтц - Коммандо. Бурский дневник бурской войны
Краузе быть захвачен, мы были теперь без командира, но у буров каждый сам себе командир. Поэтому эта потеря на нас сильно не повлияла и, избавившись от преследователей, мы уже спокойно поехали на запад и через два дня встретили генерала Бейерса, который со своим отрядом разбил лагерь рядом с истоком реки Моой в районе Почефструма.
Бейерс назначил нашим новым командиром капрала Яна Нагеля, этот выбор все одобрили, потому что тот, хотя и был человеком грубоватым и невежественным, пользовался всеобщей любовью. Он все еще страдал от раны, полученной на хребте, но все же оставался в седле.
Мы спокойно отметили Рождество, но следующим утром со стороны Почефструма прибыла английская колонна, и, поскольку защищать там все равно было нечего, генерал Бейерс дал им возможность решить, что мы убежали, и приказал нам отступить. В темноте мы достигли деревни Вентерсдорп, где и провели ночь. Отсюда мы пошли куда глаза глядят, ища возможности ударить по англичанам, но такой возможности нам не представилось до самого нового, 1901 года.
XVI. C Запада на Восток
Мы вошли в район Лихтенбурга, в пределах дня пути от Мэйфкинга и границы Бечуанленда. Эту область контролировал де ла Рей, но он был далеко на юге, и мы встретили только один из его патрулей.
Бейерс планировал совершить набег на Мэйфкинг, но прежде, чем он смог это сделать, с востока прибыл курьер с приказом от генерала Боты всем собраться в районе Эмлело. Это значило, что нам предстояло пересечь весь Трансвааль с запада на восток, что составляло около трехсот миль. К счастью, наши лошади были в хорошем состоянии, благодаря обильным дождям и хорошему уходу, поэтому мы не стали откладывать путешествие. Мы начали этот путь на восток, и через несколько дней пришли в долину под Магалисбергом, недалеко от того места, где недавно захватили лагерь генерала Клементса. После этого происшествия англичане, очевидно, решили более основательно укрепиться в этой местности, потому что несколькими милями лале мы обнаружили большой отряд англичан, которые строили укрепленный лагерь, словно намереваясь остаться там навсегда.
Мы оставили лагерь в покое, но в течение нескольких часов лежали на горном хребте, наблюдая за противником. Они стреляли по нам из орудий, и один снаряд убил одного из ватербергцев в нескольких ярдах от меня. Пока мы оставались там, я пересек долину, чтобы навестить находящегося в домике недалеко от лагеря Клементса моего друга Яна Жубера, которого оставили там после сражения вместе с другим раненым. Он был уже вне опасности, но до выздоровления было далеко. Он сказал мне, что британцы обращаются с ним очень хорошо. Хирург приходит почти каждый день, санитары прекрасно за ними ухаживают. Они даже привезли из Претории его старую мать, которая ухаживает за ним, и офицеры из лагеря, расположенного вниз по долине, часто приносят им фрукты и другие лакомства. Из страха попасться патрулю я оставался с ним недолго, и, наскоро попрощавшись, отправился назад. Я не знаю, что с ним дальше было, но думаю, что он поправился.
Мы возобновили наш марш к железной дороге, которая соединяла Преторию с Иоганнесбургом. Идти следовало очень осторожно, так как эта дорога круглосуточно патрулировалась бронепоездами.
АКК послали вперед на разведку, и после отсутствия в течение двенадцати часов мы сообщили, что пересечь дорогу было реально. Возвращаясь к главным силам, мы на холме Зварткоп увидели подозрительного из местных, который наблюдал на нами, и на всякий случай арестовали его, чтобы допросить. Мы допросили его, но никаких доказательств того, что он был шпионом, не получили, но на всякий случай решили задержать его на ночь и утром отпустить. Но перед самым рассветом, когда я спал с седлом под головой, я услышал крики и, вскочив и осмотревшись, увидел, что пленник со всей скоростью, на какую был способен, бежит к Зварткопу. Несколько наших были уже на ногах и кричали ему, чтобы он вернулся, но он не останавливался, тогда они стали стрелять и убили его. Мне было жаль его, но в той ситуации иначе они поступить не могли.
Тем же вечером мы начали марш к железной дороге, которую должны были пресечь на рассвете. АКК заранее все разведал, поэтому мы шли впереди и первыми перешли рельсы. Когда мы переходили их, к нам не спеша приблизился английский солдат, чтобы выяснить, кто мы такие, и был очень озадачен, когда узнал. Мы отобрали у него лошадь, оружие и снаряжение и велели ему уходить, чему он с готовностью повиновался и ушел в сторону Иоганнесбурга.
На противоположной стороне линии стояла маленькая ферма, из которой выскочили еще несколько солдат. Они все сдались кроме одного человека, который попытался скрыться в саду, но мы застрелили его, прежде чем он успел далеко убежать. Одновременно от станции Каалфронтейн подъехала дрезина, и, поскольку ее команда попробовала дать задний ход, мы стали по ней стрелять, убив одного солдата и ранив местного. Убитый оказался путевым обходчиком, а дрезина выполняла ежедневный объезд дороги. Мы их отпустили, сказав, что они сами виноваты — если бы остановились, когда им сказали, никто бы не пострадал.
Теперь подошли наши главные силы, и некоторые бюргеры по глупости решили проехаться до здания станции. Там был гарнизон, и в результате трое из них были убиты и несколько человек ранены, они остались в руках гарнизона. Наконец все пересекли линию и направились к большой ферме, расположенной за возвышением местности.
Этот переход железной дороги был несложным, но ближе к концу войны, когда англичане устроили систему блокпостов, это стало намного сложнее; передвигаться по территории Трансвааля и Свободного Государства стало сложно, правда я, будучи в Капской колонии, об этом почти не знал.
В то время как мы отдыхали на ферме, были высланы патрули, и меньше чем через час один из них прискакал назад, чтобы сказать, что большой отряд англичан приближается из Иоганнесбурга. Почти тут же мы услышали гром выстрелов и рев разрывающихся снарядов.
Наши лошади паслись снаружи и перепугались, но мы сумели справиться с ними, сесть в седла и уйти на северо-восток, никого не потеряв. Поскольку у англичан были орудия, мы не могли бороться с ними на открытой местности, и в любом случае наша цель состояла в том, чтобы соединиться с коммандант-генералом. Войска пробовали задержать нас, из Претории прибыл бронепоезд, который начал обстреливать нас лиддитовыми снарядами, но мы были намного подвижнее и оставили солдат позади, а к полудню оторвались от них так далеко, что смогли сделать привал и отдохнуть.
На следующий день мы продолжили путь к Олифантсфонтейну, где в прошлом году были убиты семь человек из АКК. В этом месте я перенес очень серьезную потерю, поскольку один мой молодой товарищ потребовал отдать ему пони, которого я привел из английского лагеря после сражения под Магалисбергом. Он привел меня вместе с лошадью к генералу Бейерсу и доказал тому, что эта лошадь принадлежала его отцу, который погиб тем утром во время неудачной атаки де ла Рея. Мне нечего было возразить и пришлось отдать лошадь, но это оставило меня с одной моей старой чалой, и это в то время, когда лишиться лошади значило лишиться жизни или по меньшей мере свободы.
