Людвик Свобода - От Бузулука до Праги
Так описывал свое пребывание в гвардейском полку Билютина наш начальник разведки Войта Эрбан.
Когда я слушал доклады своих офицеров о завершении инженерных работ, гвардейцы Билютина еще удерживали Тарановку и, возможно, в это самое время выбивали врага из захваченных им днем окопов, восстанавливали связь с осажденной церковью, выносили из нее погибших и их оружие... Но где им теперь взять резервы, как усилить оборону церкви?
На следующий день Билютин получил приказ оставить Тарановку. Отходя с группой своих давно не брившихся гвардейцев, он продолжал отражать атаки эсэсовцев дивизии "Мертвая голова", приближающихся к переднему краю обороны нашего батальона. Навстречу противнику мы выслали разведку: отделение от 1-й роты, занимавшей оборону в Соколове, и автоматчиков поручика Сохора. В то же время вблизи наших позиций все чаще стали появляться разведывательные группы гитлеровцев.
Уже двое суток подряд фашистские бомбардировщики и штурмовики яростно бомбят нашего соседа справа. Мерефа почти полностью разрушена. Простирающиеся вокруг поля, которые славились до войны богатыми урожаями, теперь выглядят печально: они изрыты бесчисленными воронками от бомб, мин и снарядов, изранены гусеницами танков, усеяны кусками металла, трупами людей и животных. Немецкая 6-я танковая дивизия наступает на Мерефу. Танки проникают в глубь обороны, с них соскакивают десанты автоматчиков и продвигаются вперед. За танками двигается пехота. Кажется, вот-вот Мерефа будет взята противником. Но из окопов и щелей появляются бойцы батальона НКВД. Их меткий огонь и гранаты останавливают пехоту врага, бутылки с горючей жидкостью точно попадают в моторы танков, умело брошенные связки гранат рвут гусеницы железных чудовищ, хорошо замаскированные пулеметы кинжальным огнем бьют во фланг наступающей пехоты. Советские воины смело идут в рукопашный бой. Немецкая пехота, не выдержав их удара, обращается в бегство. Зарвавшиеся фашистские автоматчики вынуждены залечь, они открывают беспорядочный огонь; часть танков остановилась, другие мечутся по полю, и в этот момент на них обрушивается огонь советских орудий и гвардейских минометов с позиций, расположенных под Мерефой. Несколько танков вспыхивают. Враг поспешно отступает, преследуемый огнем артиллерии, залпами катюш, пулеметными очередями советских самолетов. Так заканчивается 48-часовой бой. Мерефа осталась в наших руках.
* * *
- Так вот, молодые люди, вы идете - сами знаете куда, не забудьте же...
- ...Что задача должна быть выполнена! - хором отвечают парни из разведгруппы автоматчиков командиру своего взвода поручику Антонину Сохору.
- А если, - продолжает Сохор свои наставления разведчикам, - если вы окажетесь в безвыходном положении, то последний патрон приберегите для себя. А теперь за дело! - заканчивает он.
...6 марта. Вражеские танки и разведывательные группы появились уже перед хутором Первомайским, и советские подразделения, занимавшие оборонительный рубеж впереди нас, под напором превосходящих сил неприятельских танков и моторизованной пехоты вынуждены были оставить свои позиции. Гвардейский полк Билютина, в котором осталось не более 100 человек, с боем отходит через Прогоню на Водяховку.
В такой обстановке отделению автоматчиков Бернарда Бражины из взвода Антонина Сохора была поставлена задача: двигаясь в юго-западном направлении, подойти к противнику по возможности ближе, разведать его силы и направление наступления.
Перед селом Борки разведчики услышали прерывистый, дребезжащий грохот гусениц и гул моторов танков. Танки были примерно в полутора километрах от разведчиков за лесом у ближайшей дороги и двигались навстречу разведчикам. Девять парней невольно оглянулись - нигде никого. На лице Бражины не дрогнул ни один мускул, лишь его выразительные глаза стали еще более острыми и внимательными. Складка местности перед лесом мешала наблюдению.
- Вперед! Бегом! - скомандовал Бражина.
Через семь - десять секунд, не более, отделение слилось с запорошенными снегом ветвями деревьев.
- Без моей команды не стрелять и не двигаться!
Из лесу нарастал грохот танков, скоро их стало видно сквозь заросли. Танки двигались прямо на автоматчиков. Возможно, они пройдут чуть правее, где просвечивает лесная просека. Наши замерли, артиллерия молчала, лишь небольшой ястребок пронесся низко над кронами деревьев, дал три очереди, взмыл к облакам и скрылся на востоке. Гул моторов стих, танки остановились.
- Спокойнее, хлопцы, не двигаться! Выждем, что будет дальше, - шепотом приказал Бражина.
Раздался короткий свист, и на лесной просеке появились полусогнутые фигуры в характерных касках. Три... пять... одиннадцать... Остановились. За ним показались стальные лбы и башни двух танков. Гитлеровцы приближались; может быть, тут были те самые бандиты, что в 1939 году пьянствовали в Праге. Среди густых ветвей кустарника послышался тихий нервозный шорох, автоматчики заволновались, крепче сжали в руках оружие.
- Спокойно! Не двигаться!
Сердитый взгляд и резкий энергичный взмах руки Бражины - разведчики замерли. Немцы были уже в 300 шагах, в 250, 200... Медленно текли секунды, зато учащенно билось сердце, стучала в висках кровь. В сознании проносились картины унижений и оскорблений, пережитых родиной за четырехлетнее хозяйничанье немецко-фашистских захватчиков... 150 шагов...
- Теперь - Пепик! Пепик Черны, покажись им, - сказал Бражина, повернувшись к разведчику.
Пепик Черны посмотрел на своих товарищей, оперся на одно колено, встал и сделал несколько шагов навстречу эсэсовцам. Озадаченные, те остановились, насторожились, Пепик услышал гортанные звуки ненавистной нам тогда немецкой речи. Фашисты о чем-то спорили. Один махнул Пепику рукой, подзывая его подойти поближе. "Сюда", - донеслось до Пепика. А после короткого молчания снова на ломаном русском языке: "Иди сюда". Черны стоял недвижимо, держа в правой руке автомат, дулом вниз. Немцы вышли на поляну и неуверенно направились к Пепику. 100 шагов, 90, 80, 70... Они шли прямо на чехословацких автоматчиков. За их спинами на опушке леса ворчали танки.
Сгущались сумерки. Лучшее время для нанесения первого удара по врагу на промерзлой украинской земле. Воин Черны сделал несколько шагов вперед, и в этот момент из-за деревьев раздался треск автоматов восьми разведчиков.
- Verfluchte Sau!{10}
Гитлеровцы в панике. Одни упали замертво, другие, отчаянно вопя, бросились бежать, третьи неуклюже отползали под защиту деревьев. Еще очередь. Черны ведет огонь, уже лежа на снегу.
Когда выстрелы стихли, стали слышны стоны и хрипение. Автоматчики растворились в наступившей темноте; немецкие танки дали им вслед несколько выстрелов, но с опушки не двинулись.
