Юрий Рубцов - Маршалы Сталина
Результаты проведенного в районе Сталинграда контрнаступления широко известны. Советскому военному искусству эта операция принесла всемирную славу, а лично Жукову — звание Маршала Советского Союза. В истории Великой Отечественной войны это был первый случай присвоения столь высокого звания.
…Как-то солдаты, познакомившись с водителем маршала, попросили поинтересоваться у него, долго ли еще до победы? Шофер, дожидаясь команды на выезд, так и этак прикидывал, когда лучше спросить, как точнее сформулировать свой вопрос. Но только он при появлении начальства набрал в легкие воздух, как маршал, устало устроившись на сиденьи, выдохнул сам:
— Когда же она закончится, эта война?..
И в самом деле, наверное, что война для маршала Жукова длилась гораздо дольше, чем для многих других ее участников. Ощущение несколько странное, ибо полыхала Великая Отечественная, казалось бы, для всех одинаково — 1418 дней и ночей. Но это если измерять сутками. А если событиями? Не потому ли и возникает это ощущение, что Жуков имел прямое отношение буквально ко всему, хоть сколько-нибудь тогда значительному?
Война показала, что только он и Василевский могли качественно заниматься стратегическим управлением войсками. Одно лишь краткое перечисление стратегических операций Красной Армии, в разработке и осуществлении которых Жуков принимал активное участие в качестве заместителя Верховного Главнокомандующего и представителя Ставки ВГК, говорит само за себя. С августа 1942 г. по ноябрь 1944 г. в 15 случаях на него возлагалась обязанность по координации действий фронтов. При этом маршал, получив право отдавать приказы и распоряжения их командующим, нес полную ответственность за исход операции. В ходе Сталинградской битвы он координировал действия войск Донского и Юго-Западного фронтов, летом 1943 г. — действия Западного, Брянского, Центрального, а затем Воронежского и Степного фронтов в Курской битве. С июля по ноябрь 1944 г. эта функция лежала на нем при освобождении Белоруссии силами 1-го и 2-го Белорусских фронтов. Встав в ноябре 1944 г. во главе войск 1-го Белорусского фронта и действуя бок о бок с командованием других фронтов, он блестяще осуществил Висло-Одерскую операцию, а затем и битву за Берлин.
1 марта 1944 г. ему, заместителю Верховного Главнокомандующего, пришлось неожиданно, после гибели генерала армии Н. Ф. Вату тина принять командование войсками 1-го Украинского фронта. До начала запланированной Проскуровско-Черновицкой наступательной операции, имевшей целью разгром (во взаимодействии с войсками 2-го Украинского фронта) основных сил немецко-фашистской группы армии «Юг», оставались считанные дни. Вероятно, любой другой военачальник в этих условиях попросил бы отсрочки и был бы прав: слишком велика ответственность за обеспечение успеха наступления. Жуков решил иначе. Он знал вдумчивость и обстоятельность Ватутина, готовившего фронт к операции, и доверял мерам, предпринятым им накануне своей гибели. Кроме того, маршал и сам был хорошо информирован о положении в войсках, поскольку некоторое время осуществлял координацию действий 1-го и 2-го Украинских фронтов. Трех дней хватило ему, чтобы не только досконально разобраться в обстановке, но и крепко взять нити управления в свои руки.
4 марта, как того и требовала директива Ставки ВГК, войска фронта пошли вперед. Они перерезали железнодорожную линию Львов-Одесса — главную коммуникацию противника и вклинились между 1-й и 4-й немецкими танковыми армиями. Дабы отвести угрозу окружения, фашистское командование бросило против 1-го Украинского фронта 15 свежих дивизий, из них 9 танковых. Тщетно. К 17 апреля 1944 г. солидная часть войск противника была окружена, а весь его стратегический фронт на юге рассечен надвое. Войска Жукова освободили почти 60 украинских городов, в том числе Винницу, Проскуров, Черновцы, вышли к предгорьям Карпат. Тогда-то и родился указ от 10 апреля 1944 г. о награждении Георгия Константиновича высшей полководческой наградой.
12 ноября 1944 г. маршал, оставаясь на посту заместителя Верховного, был назначен командующим войсками 1-го Белорусского фронта, которому в предстоящей зимне-весенней кампании 1945 г. предстояло наступать на главном, варшавско-берлинском направлении. Кампания открылась Висло-Одерской операцией. Стремительно наступая, войска 1-го Белорусского фронта под командованием Жукова форсировали Одер и уже к 3 февраля захватили плацдармы на западном берегу реки в районе Кюстрина. Маршал привел свои войска к порогу Берлина, до которого оставалось менее 70 км.
Чем объяснить его столь впечатляющие успехи в этой и многих других операциях? Военные стратеги и историки до сих пор бьются над загадкой полководческого феномена Жукова. Ясно одно: какого-то однозначного ответа просто не существует.
Одной из важнейших составляющих этого феномена был редчайший дар предвидения. По словам Н. Макиавелли, «ничего не делает полководца более великим, чем проникновение в замысел противника».
Подтверждений этого — масса. Например, в июле 1941 г. в ставке германской армии еще только вынашивалась идея поворота части войск, наступавших на Москву, на юг для удара во фланг Юго-Западного фронта, а Жуков, тогда начальник Генштаба, уже уловил готовившееся изменение в планах командования противника. Он аргументированно доложил Сталину свое видение предстоящих событий: противник на московском направлении пока наступать не будет, что касается войск Юго-Западного фронта, то их следует отвести за Днепр, оставив при этом Киев. Вывод жесткий, суровый, но адекватный складывавшейся обстановке. Увы, Верховный не обладал даже толикой такой прозорливости и отверг предложение Жукова. В результате и Киев был потерян, и войска Юго-Западного фронта были разгромлены: только в плен попало более 600 тысяч человек.
Жуков неизменно придерживался не неких отвлеченных теоретических принципов, а каждый раз умело применялся к конкретно складывающейся обстановке.
При проведении той же Висло-Одерской операции командующий 1-м Белорусским фронтом, учитывая, что противник растянул свои войска по фронту, пришел к обоснованному выводу о возможности быстрого прорыва его тактической зоны обороны. На участках прорыва, составлявших 13 % общей ширины полосы наступления, было сосредоточено 54 % стрелковых дивизий, 53 % артиллерии и минометов, 91,3 % танков и самоходных артиллерийских установок, которыми располагал 1-й Белорусский фронт. Такая концентрация сил и средств позволила достичь быстрого прорыва вражеской обороны на Висле, после чего свое веское слово сказали умело использованные Жуковым бронетанковые и механизированные войска. Имевшиеся в его распоряжении две танковые армии были введены в сражение на второй (1-я гвардейская) и третий день операции (2-я гвардейская), то есть лишь после того, как оборона противника была почти полностью прорвана. Это позволило сохранить силы подвижных групп для длительных и напряженных действий в оперативной глубине обороны. Танковые же корпуса и отдельные танковые бригады использовались в первом оперативном эшелоне в качестве армейских подвижных групп и танков непосредственной поддержки пехоты.
