Федор Раззаков - Сияние негаснущих звезд
Друзья и знакомые актера уверены, что он сгорел из-за невостребованности: Бортников больше всего мечтал о работе и любви зрителей (в театре Бортников был занят всего в двух спектаклях: «Прихоти любви, или Капризы Марианны» и «Муж, жена и любовник». – Ф.Р.).
– Гена сгорел буквально за три дня, – с болью в глазах говорят его коллеги по театру. – В понедельник был на работе, а во вторник его увезли в больницу. Позвонил и сказал, что идет на поправку. А через три дня умер…
С «последним романтиком» (так называли артиста коллеги) прощались в фойе Театра им. Моссовета.
Валерий Золотухин подошел к гробу друга и, перекрестившись, положил ему руку на лоб, словно не веря, что Геннадия больше нет.
Проститься с актером пришел телеведущий Виталий Вульф.
– Это мистическая смерть, – сказал Виталий Яковлевич. – Его хоронят в Международный день театра. А в его день рождения, 1 апреля, будет девять дней со дня смерти.
Из родных у Геннадия осталась только племянница Наталья.
– Он был очень одиноким человеком, – говорит женщина, с трудом сдерживая слезы.
Самая большая награда для актера – овации благодарных зрителей. И Геннадия Бортникова проводили в последний путь под аплодисменты всех, кто пришел с ним проститься».
БОРЦОВ Виктор
БОРЦОВ Виктор (актер театра, кино: т/ф «Покровские ворота» (1982; Савва Игнатьевич), «Вокзал для двоих» (1983), «Гардемарины, вперед!» (1987), т/ф «Визит дамы» (1989), и др.; скончался 19 мая 2008 года на 74-м году жизни).
Борцов был актером одной роли: большинству людей он был известен по телефильму «Покровские ворота», где ему досталась роль обаятельного Саввы Игнатьевича. Однако театралы знали его еще и как прекрасного актера Малого театра, одного из старейших в его труппе – он отдал ему почти 50 лет жизни.
У Борцова был рак кишечника, и он периодически ложился в больницу. В 2006 году ему сделали операцию, однако улучшение наступило ненадолго. В середине мая 2008 года ему стало совсем плохо. Жена, Стелла Сергеевна, практически каждый день вызывала «Скорую» в их квартиру на Большой Дорогомиловской. Врачи ставили актеру капельницу, и ему становилось лучше. Но потом все возвращалось на круги своя. В последнюю ночь «Скорая» приезжала к Борцову трижды. Причем врачи предлагали актеру лечь в больницу, но он категорически отказывался. Видимо, понимал, что уходит, и хотел, чтобы это произошло в родных стенах. Борцов умер рано утром 19 мая.
БРАГИНСКИЙ Эмиль
БРАГИНСКИЙ Эмиль (драматург, киносценарист: «Берегись автомобиля» (1966), «Старики-разбойники» (1971), «Невероятные приключения итальянцев в России» (1974), т/ф «Ирония судьбы, или С легким паром!» (1976), «Служебный роман» (1977) и др.; скончался в ночь на 27 мая 1998 года на 77-м году жизни).
В 1975 году Брагинский пережил страшный инфаркт. В Институте кардиологии, где он лежал, его жене прямо сказали: мол, ваш муж проживет максимум два дня. А когда Брагинский оправился и его выписывали домой, диагноз был иной: «Ну, на два года можете рассчитывать». А он прожил 23 года!
Скончался Брагинский внезапно. В середине мая 1998 года Эмиль Вениаминович вместе с супругой Ирмой Ефремовной отправился на отдых в Брюссель. В течение двух недель они жили в Бельгии, затем на три дня заглянули в Париж. Оттуда вернулись в Москву. В аэропорт «Шереметьево-2» самолет прибыл поздно ночью. Говорят, Брагинский, ступая на родную землю, чувствовал себя хорошо, даже шутил с паспортисткой на контроле. Но внезапно схватился за грудь и упал. К сожалению, в аэропорту нет реанимации, нет необходимой в экстренном случае аппаратуры, чтобы помочь больному. Две местные женщины-врачи пытались сделать драматургу искусственное дыхание, но все было бесполезно. Когда приехала «Скорая», Брагинский уже скончался.
Похороны Э. Брагинского состоялись 30 мая на Ваганьковском кладбище.
БРИК Лиля
БРИК Лиля (бывшая возлюбленная В. Маяковского; покончила с собой 4 августа 1978 года на 88-м году жизни).
В последние несколько месяцев до смерти Брик очень плохо себя чувствовала. В довершение всех бед в мае 1978 года она сломала шейку бедра, неудачно вставая с кровати на своей даче в Переделкине. Травма, в общем-то, не самая серьезная, если бы не возраст пострадавшей – 87 лет. Как ни старались врачи, но кость никак не срасталась, и Брик все это время была прикована к постели. А для нее, человека активного, такое положение было самой худшей пыткой. В конце концов, видимо, поняв, что ходить, как прежде, ей больше уже не суждено, Брик приняла решение: приняла огромную дозу амбутала. Перед смертью, уже теряя сознание, она написала предсмертную записку, в которой просила никого в случившемся не винить.
Панихида по Л. Брик состоялась в понедельник, 7 августа, в Переделкине. Друг покойной французский писатель Луи Арагон приехать не сумел, зато пришло множество других друзей Брик. Вот как вспоминает об этом драматург Л. Зорин:
«У гроба толпились разные люди, почти не стыкующиеся друг с другом. Подтянутый, респектабельный Симонов выступил не то от себя, не то от советской литературы. Он заверил, что «никому не удастся оторвать от Маяковского Брик». Добавил, что «эти попытки смешны». С ним рядом неподвижно стоял редковолосый худой человек, полуседой, в серебристой щетине, с остановившимися глазами. Он страстно крикнул: «Сестра моя! Друг мой! Никто на земле, кроме тебя, не смог возвратить мне свободу, ты вырвала меня из застенков, вернула меня мирозданию, жизни!» Я узнал его. Это был Параджанов…
Поднятую Параджановым тему продолжила хрупкая Рита Райт. «Если бы все, – сказала она, – кому помогла ты, сюда пришли, то им бы не хватило здесь места». Ее поддержала одетая в черное, совсем незнакомая мне старуха. Объяснили, что это Шевардина, первая любовь Маяковского, которая вошла в его жизнь еще до встречи с Марией Филипповой, впоследствии увековеченной в «Облаке». Судьба Шевардиной была черной – она просидела семнадцать лет, вернулась в пустой, равнодушный мир. Лиля Юрьевна ее нашла и пригрела.
Шкловский, сидевший у гроба безмолвно, крикнул высоким рыдающим голосом, с трудом выталкивая слова: «Маяковского… великого поэта… убили! Убили после его смерти! Его разрубили на цитаты! Но… из сердца… никто…» Тут он замолк…»
Спустя несколько часов тело Лили Брик кремировали в том же самом крематории, где огню был предан Владимир Маяковский. С последним надгробным словом к покойной обратились поэтесса Маргарита Алигер и кинорежиссер Александр Зархи. Затем, согласно завещанию покойной, ее прах был развеян в поле неподалеку от одного из самых живописных мест Подмосковья – старинного Звенигорода. Позднее там будет установлен камень с выбитыми на нем инициалами: ЛЮБ.
