Алексей Пантелеев - Наша Маша (Книга для родителей)
18.12.59.
— Ты что, Маша, спишь?— спрашивает мама.
— Нет.
— А что ты делаешь?
— Я думаю.
— О чем же ты думаешь?
— Я все хочу сказку тебе придумать.
* * *
На днях лежали с нею с грелками на животах. Машка уверяла, что у нее болит живот.
Потом говорит:
— А тете Маше как больно было!
Я даже вздрогнул. Что такое? Откуда она знает?
Но тут Машка застонала, закряхтела:
— Охтеньки! Ох, не могу! Ох, как больно!
И я понял: она слышала, как стонала и охала тетя Маша, и вот— запомнила и представляет тетю Машу.
Талантливо? Да, очень. Но говорят, что в этом возрасте так талантливы все дети.
19.12.59.
У меня в комнате стоит новая, очень красивая, алюминиевая лестница-стремянка. Она высокая— в семь ступенек. Машка влезает на лестницу, и каждая ступенька у нас— этаж.
— Это,— я говорю,— второй этаж. Это под нами. А здесь— третий этаж. Здесь мы живем. И здесь рядом Олечка Розен живет. А здесь четвертый этаж. Здесь Алеша Григорьев.
Машке эта игра очень нравится. Спрашивает все время:
— Где Алеша? Где Оля? Алеша над нами? А тетя Нюра тоже над нами?
— Она под нами, а Алеша над нами.
— А где... знаешь... Леночка Журба живет? Не под нами она живет?
— Нет. Она над нами.
— Высоко?
* * *
Объяснил ей, что такое имя и что такое фамилия. Не очень-то поняла, конечно.
Играем в доктора.
— Как вас зовут?
— Оля.
— А фамилия?
— Фамилия? Финуля.
Или:
— Кули-бали.
* * *
Очень ей понравилась фамилия Журба. Леночку она давно знает, но что она “Леночка Журба”— для Машки открытие.
Весь вечер:
— Журба! Журба! Леночка Журба!..
20.12.59.
Все утро помогает матери убирать квартиру. Правда, в ту же тряпку, которой вытирает с туалета пыль, пытается и сморкаться. Но все-таки.
Спрашиваю у нее:
— Ты что делаешь?
— Помогаю.
— Кому помогаешь?
— По-мо-га-ю!!!
Помогать для нее— это работать.
* * *
Скрывать что-нибудь, лгать она не умеет (или почти не умеет). Всегда (почти всегда) признается в содеянном. Очень хотим, чтобы правдивость эта не была утрачена. Всячески поощряем ее, когда она говорит правду, не наказываем, если она сама пришла и сказала. Но и тут нельзя перегибать палку. Все зависит от размеров проступка, от степени вины и злой воли. За нечаянно никогда наказывать нельзя— можно пожурить, посердиться, посетовать, но не наказывать.
23.12.59.
Мама и бабушка с утра отправились “в город”. Я ночью работал, проснулся в первом часу, думал, что и Машки нет дома. Так тихо было в квартире.
Оказывается, дома, с тетей Минзамал.
Зашел в столовую. Вскочила, обрадовалась.
— Алешенька! На! На, подержи, пожалуйста!— и протягивает мне красный флажок. Отдать насовсем флажок— жалко, но, чтобы задержать меня хотя бы на несколько минут, дает подержать мне это сокровище.
25.12.59.
Бабушка и мама говорят, что Машка исключительно хорошо вела себя все утро. Объясняется это тем, что папа оставил ей с вечера записку такого содержания:
“Тук-тук-тук. Маша, превращаю тебя в очень хорошую девочку”.
Надо было видеть, как чинно сидела она за столом.
* * *
Играем. Маша— тетя Оля, она же— Ольга Крокодиловна. Я— девочка Люся, любимый Машкин персонаж. Тетя Оля идет в магазин, чтобы купить что-нибудь для больной Люси. Возвращается, кричит:
— Ой, в магазине дома никого нет.
* * *
...Не может очистить банан.
— Папа, открой банан!
26.12.59.
...С удовольствием пьет рыбий жир! Странно.
Унаследовать даже такой редкий дар. Неужто это у нас от наших архангелогородских предков, трескоедов?!!
27.12.59.
Гуляла часа полтора с бабушкой.
Спрашиваю:
— Где была, что делала?
— В садике была. Деда Мороза не видела. И подрлуг моих не было.
— А у тебя сколько подруг?
— У меня много подрлуг.
Желаемое выдает за сущее.
* * *
Ее единственность, то, что она одна у нас, и то, что у нее нет подруг, сказывается на ее играх. Если она не играет с нами (со мной или с бабушкой, главным образом), она играет одна, выступая сразу в нескольких ролях. Говорит при этом на разные голоса:
— Ваши дети дома?
Басом:
— Нет, их нету. Они в лес ушли. Вот они идут! “Кокоша, ты где был? И Тотоша!.. Где вы были?”
И тоненьким голоском:
— Мы в лес ходили. Глибы собиляли.
Подруги (или хотя бы подруга) ей нужны до зарезу.
28.12.59.
Расковыряла из озорства покрывало на маминой тахте. Сначала тянула ниточку, а потом и пальцем стала помогать. Мама увидела и в ужас пришла. Стала на Машу сердиться и говорить, что она не любит и любить не хочет таких девочек, которые дырки на покрывалах делают.
Машка слушала, слушала и заплакала. Потом сквозь слезы говорит:
— Когда я большая буду, я всё тебе заштопаю...
* * *
Мама и бабушка пекут к Новому году всякую сдобу. Дали и Машке теста, она слепила крохотные булочки и крендельки и уложила их на свои игрушечные листы (из кукольной плиты). Мама поставила эти листы в настоящую духовку— и вот в руках у счастливой Машки настоящие крохотные булочки! Бежит ко мне, хочет угостить. Я обедал, сказал, что сейчас не хочу, после. А когда Машка вышла зачем-то из комнаты, я пошутил: спрятал все булочки, кроме одной, самой большой, под кусок хлеба.
Машка приходит:
— Ах! Где мои булочки?
— А я съел их. Вкусные!..
Лицо исказилось от ужаса. Брызнули слезы. И— главное— рука судорожно вцепилась в мою грудь и трясет, трясет меня.
Я вскочил, накричал на нее, выставил в коридор.
А ведь она была так хорошо настроена, готовилась играть со мной, хотела кормить меня булочками!..
Эх, папа, папа! Далеко ли ты ушел от своей Машки?..
* * *
Еще вчера вечером, обнимая нас с мамой, она сказала:
— Давайте, друзья, жить дружно!
Да, так и сказала, обезьянка!
30.12.59.
Утром мама принесла ее ко мне.
Голос у Машки хриплый, как у пропойцы или у старого курильщика.
— Доброе утро! Доброе утро!— захрипела она.
Ответив на ее приветствие,— я почему-то (совесть нечиста, что ли?) напомнил ей о вчерашнем:
— Жадина ты! Маленькую булочку для папы пожалела!..
— А помнишь,— говорит,— я еще в Разливе конфету тебе не дала. Тете Минзамал тоже не дала, а потом дала.
Что-то было такое, когда я стыдил ее и называл жадиной. Значит, она обернула все в мою пользу. Считает, что наказали ее справедливо— за жадность, за то, что булочек пожалела!..
31.12.59.
Вчера мы с Машей гуляли! Да, наконец-то и я вырвался из четырех стен.
Гуляли недолго, не больше часа. Кормили голубей на улице Мира, заходили в электротехнический магазин, в Дивенском садике катались на санках с Леночкой и Сашей Журба и с их мамой.
