Джон Маркоф - Хакеры (takedown)
После этого детектив Риди позвонила в отдел районного прокурора. Там ей порекомендовали связаться со следователем Юэном. Юэн сообщил, что Митник проходил по нескольким делам, связанным с компьютерными преступлениями в Южной Калифорнии, и он сам, Юэн, вел одно из таких дел, где Митник фигурировал как подозреваемый. Причем однажды уже и ордер на его арест был набран и введен в компьютер полицейского управления, но Митник узнал об этом и смылся, скорее всего, в Израиль. Сейчас против него возбуждено дело, и ФБР наверняка разрабатывает еще несколько дел о компьютерных преступлениях, где имя Митника всплывет обязательно. Но в любом случае, имея дело с Митником, следует помнить, что он очень хитер, изворотлив и опасен. Наверно нет такой компьютерной системы, в которую он не смог бы проникнуть и заложить туда «логическую бомбу».
Логическая бомба? Израиль? В Южной Калифорнии, конечно, бывает немало странного, но это звучало уж совсем дико. Полицейские позвонили в Santa Cruz Operation и сообщили, что личность взломщика установлена. Окружной суд выдал ордера на задержание Кевина Дэвида Митника и Бонни Вителло по подозрению в недозволенном проникновении в компьютерную систему, что по законам штата Калифорния считается мошенничеством. Полицейские, проводившие обыск, описали Бонни как «яркую и опасную личность». А двадцатитрехлетний Митник был охарактеризован как матерый преступник с большим «послужным списком» прошлых преступлений. Через три дня после выдачи ордеров оба подозреваемых добровольно сдались, придя в полицейский участок в Голливуде. Как только выяснилось, что Митник действовал в одиночку, уголовное дело против Бонни было закрыто.
Несмотря на все свои прошлые неприятности, Кевин привлекался к ответственности только как несовершеннолетний и ни разу не проходил по «взрослой» статье. Понятно, ему совсем не хотелось загреметь на этот раз в тюрьму для взрослых. Поэтому он отказался признать себя виновным в мошенничестве, в котором его обвиняли. Его адвокат обещал, что если Кевин согласится сотрудничать со следствием и подробно объяснит, как он взломал систему в Santa Cruz Operation, то обвинение будет смягчено: вместо мошенничества он пойдет по статье за мелкое хулиганство. Кевин согласился и отделался небольшим штрафом, испытательным сроком в тридцать шесть месяцев и трехчасовой беседой с компьютерщиками из Santa Cruz в присутствии адвокатов обеих сторон.
Когда Стеф Марр наконец-то увидел Митника в лицо, он сначала хотел выразить этому парню свое искреннее восхищение. Ведь Митник оказался хитрее его, Стефа, систем защиты: проник в охраняемую систему и какое-то время не позволял себя выследить. На Стефа произвел впечатление такой высокий профессионализм, поэтому он приветствовал Кевина с искренним дружелюбием. Однако Кевин отреагировал холодно-безразлично. Стеф начал задавать свои узкотехнические вопросы, но Кевин, отвечая, обращался не к нему, а к адвокату Santa Cruz Operation. И в его ответах сквозило неприкрытое высокомерие. Поговорить так, как рассчитывал Стеф Марр, – доверительно, как хакер с хакером, – не удалось.
Летом того же года Кевин и Бонни поженились. Время для них было нелегкое: над Кевином нависла угроза наказания, и приходилось часто ездить в Санта-Крус на судебные слушания. Конечно, свой тридцатый день рождения Бонни предпочла бы отметить не в такой обстановке, но выбирать не приходилось. Ведь, несмотря на неприятности, которые причинил ей Кении, она все-таки хотела выйти за него замуж. Один раз она уже участвовала в пышной церемонии бракосочетания по католическому обряду, и больше ей этого не хотелось. А Кевину было в общем-то все равно, как обставить свадебную церемонию. Поэтому они просто отправились в мэрию и через пятнадцать минут вышли оттуда мужем и женой. Правда, чтобы умилостивить мать Бонни, им пришлось нарядиться в праздничную одежду и отправиться к ней на торжественный обед. Там они поулыбались перед объективом фотоаппарата – надо же иметь снимки на память об этом событии! Бонни была счастлива: Кевин подарил ей обручальное колечко и торжественно поклялся, что с компьютерным хулиганством покончено навсегда.
Но даже если Кевин и вправду намеревался покончить со своим прошлым, это не помогло. Через месяц или около того он засветился в документах службы безопасности Pacific Bell. Один радиолюбитель, с которым у Кевина были когда-то не очень-то теплые отношения, теперь работал в телефонной компании. И вот однажды ему пришло в голову зачитать в эфире служебную записку, составленную сотрудником службы безопасности. В ней подробно перечислялось, какие записи были на дискетах, найденных при обыске после взлома системы Santa Cruz, и авторы записки постарались придать делу самую тревожную огласку. На дискетах чего только не было: и команды для перехвата сообщений, и коды для подключения к разным компьютерным системам по всей Калифорнии, и инструкции, как выдавать себя за агента службы безопасности, и много чего еще. В заключительной части делался вывод, что нынешние хакеры применяют все более изощренные методы, чтобы взламывать компьютеры телефонных компаний, и обезвредить их становится все труднее. А в самом конце звучали вообще леденящие душу слова: вполне возможно, что эту подпольную технологию захотят прибрать к рукам террористы или организованные преступные группировки!
Когда эту передачу услышал Кевин, его охватило страшное возбуждение. Ему захотелось во что бы то ни стало увидеть этот документ своими глазами. Он позвонил сначала Ленни, потом Роско. Вообще-то Роско уже не занимался незаконной хакерской деятельностью, но перед заманчивым предложением совершить одну разовую акцию устоять не смог. Втроем они разработали план, как раздобыть эту служебную записку. Кевин позвонил в Сан-Франциско, в офис того чиновника службы безопасности, который составил записку. Трубку сняла секретарша. Кевин представился другим чиновником и заявил, что он так и не получил положенный ему экземпляр служебной записки. Не будет ли девушка так добра, чтобы переслать его по факсу? Ну конечно, какие могут быть возражения! У нее в факс-аппарате даже и номер запрограммирован для скоростного набора. Девушка-секретарша, конечно, не догадывалась, что этот номер был запрограммирован самим Кевином и был номером факс-аппарата, стоявшего у Роско на работе. Роско, в свою очередь, перепрограммировал свой факс-аппарат так. что когда установилась связь с аппаратом в Сан-Франциско, это выглядело так, как если бы на вызов ответил действительно «правильный» факс-аппарат.
Роско зачитал Кевину текст служебной записки по телефону, но Кевина это не удовлетворило. Ему надо было увидеть документ собственными глазами, причем как можно скорее, не дожидаясь конца рабочего дня. Поэтому он настоял, чтобы Роско переслал ему этот пакет по факсу на номер одного копишопа в Сан-Фернандо.
