Шапи Казиев - Имам Шамиль
После Чиркея значительно пополнившийся отряд имама двинулся дальше. Обеспокоенное царское командование решило положить конец «беспорядкам» и выслало навстречу Шамилю отряд во главе с начальником Левого фланга Кавказской линии генералом Клюгенау. 10 июля старые знакомые встретились во владениях шамхала Тарковского у села Ишкарты. О переговорах на этот раз никто и не помышлял. Шамиль атаковал генерала с нескольких сторон. Решительный натиск опрокинул авангард Клюгенау, бой завязался в селе. Мюриды накатывались волнами, сломили сопротивление и вынудили Клюгенау отступить.
Развивая успех, Шамиль занял еще два больших села — Каранай и Эрпели. Сообщения между Темир-Хан-Шурой и царскими укреплениями в нагорном Дагестане были прерваны. Теперь Шамиль имел полную возможность заняться утверждением своей власти в Аварии.
Тогда же в Эрпели Шамиль решил преподать урок неотвратимости наказания, ждущего предателей. Он разрушил и сжег дом князя Уллубия, который после битвы за Ахульго был назначен в Гимрах старшиной и сжег дом Шамиля. Этот же самый Уллубий дважды пытался отравить Шамиля, подсылая к нему убийц с ядом. Но оба раза заговор был раскрыт.
Вернувшись в Темир-Хан-Шуру, Клюгенау значительно укрепил свой отряд и вновь двинулся в горы, пылая мщением и надеясь не дать Шамилю укрепиться в Дагестане. К тому времени Шамиль, утвердив свою власть во множестве сел, пришел в Гимры, после чего распустил часть войск ввиду начавшейся в горах жатвы. Здесь его 14 сентября и застал Клюгенау. Гимры так часто подвергались нападениям, что захватом села Клюгенау мог руководить с закрытыми глазами. Те же орудия на окрестных высотах, те же завалы в ущелье на подступах к аулу, те же укрепленные сакли, которые горцы не сдавали до последнего. И все же Клюгенау потребовалась целая неделя, чтобы овладеть селом. Опытные, закаленные в боях мюриды 1840-го были уже совсем не теми новобранцами Гази-Магомеда, что сражались в 1832-м. Шамиль был вынужден отступить, контратаковал, но отбить родное село ему не удалось.
Однако не удалось и Клюгенау положить конец деятельности Шамиля в Дагестане. Восстание вскоре охватило всю Аварию.
Прекрасная пленница
Пока Шамиль был занят дагестанскими делами, его наибы развернули в Чечне партизанскую войну. Генерал-лейтенант А. Галафеев не в силах был поспеть за мобильными отрядами и нес большие потери в густых лесах, а на открытых местностях находил лишь покинутые аулы. И пока одни завлекали противника в глухие дебри, другие совершали опустошительные рейды на линейные крепости.
На рассвете 11 октября наиб Магомед Ахбердилав подошел к крепости Моздок. Все было окутано густым туманом, и наиб рассчитывал захватить городок внезапным вторжением. Однако туман скрывал не только нежданных гостей, но и разлившийся после сильных дождей Терек. Пока искали брод, туман рассеялся и горцев заметили со сторожевых вышек. Горцы бросились на приступ, но шквал картечи заставил их остановиться. В Моздоке стоял сильный гарнизон, и взять крепость открытым натиском было невозможно.
Не сумев достичь главной цели, Ахбердилав обложил крепость и предал все вокруг опустошению. Имение генерала князя Бековича-Черкасского было полностью разорено. В Моздоке жило много состоятельных людей, и Ахбердилав захватил богатую добычу. Сверх того, он взял в плен дюжину горожан, надеясь получить за них выкуп.
Не успел Ахбердилав удалиться за Терек, как его догнали посланцы из Моздока, предлагая выкупить пленных. Ахбердилав легко расстался почти со всеми. Не вернул он лишь юную армянку Анну, дочь моздокского купца-миллионщика Улуханова. Девушка отличалась удивительной красотой, которая, как надеялся Ахбердилав, смягчит его вину за неудачный штурм крепости.
В ожидании возвращения Шамиля из Дагестана Ахбердилав устроил Анну в лучшем из имевшихся у него помещений. Деньги же, полученные за других пленных, за вычетом установленного взноса в казну Имамата, раздал нуждающимся чеченцам из своего наибства.
Когда Шамиль вернулся в Чечню, Ахбердилав явился к нему со склоненной головой. Повинившись за невзятую крепость, он объявил, что привез имаму сокровище, которого не стоят все крепости вместе взятые.
Шамиль долго молчал, глядя на прекрасную пленницу. Чувствовал, как ее удивительная красота властно берет в плен его самого. Очнувшись от наваждения, он сказал своему наибу:
— За ангелов денег не берут.
Через несколько дней он велел отправить девушку обратно без всякого выкупа. …Если только сама она не пожелает стать его женой.
Но что-то свершилось и в душе юной пленницы. Она отказалась возвращаться домой и согласилась выйти замуж за Шамиля. Анне было тогда 18 лет. На Кавказе, так же как и в России, брак заключался только между единоверцами. Анна приняла ислам и новое имя — Шуайнат, после чего и был совершен обряд бракосочетания. Нарекая невесту новым именем, найденным им в книге о благочестивых женщинах, Шамиль вспоминал, как его самого обратили из Али в Шамиля и какие чудесные изменения произвело в нем это событие. Он верил, что с его юной женой произойдет то же самое. Так оно и случилось. С тех пор и до самой смерти Шамиля Шуайнат оставалась его преданной женой.
Наиб Ахбердилав не раз становился участником необыкновенных романтических историй. Одна из них произошла с ним самим. Однажды в Чечне он увидел девушку необычайной красоты и грации. Ахбердилав решил, что это его судьба, и попросил своего друга — чеченского наиба сосватать ему прекрасную чеченку. Наиб отправился к родителям девушки и вскоре обрадовал взволнованного друга их согласием. Увозя в Дагестан свою невесту, Ахбердилав был счастлив как никогда. По горским обычаям невесте полагалось грустить, но ее скупые слезы показались Ахбердилаву слишком уж горькими. Он осторожно, мизинцем, снял слезинку с глаз девушки и попросил открыть причину ее печали. Девушка молчала. Но настойчивый Ахбердилав добился от нее неожиданного признания, ранившего его в самое сердце. Девушка любила его друга — того самого наиба, которого Ахбердилав посылал сватом. Верный мужской дружбе и своему обыкновению решать трудные дела посредством кинжала, Ахбердилав тут же отрубил свой мизинец, коснувшийся девушки. Подобные рыцарские поступки не были в горах редкостью. На свадьбе друга Ахбердилав был самым желанным гостем.
Переход Хаджи-Мурада к Шамилю
В конце того же 1840 года случилось еще одно событие, заметно повлиявшее на дальнейший ход Кавказской войны.
Аварский старшина Хаджи-Мурад был в Дагестане весьма известной личностью. Несмотря на то, что управлять Аварией после истребления ханского дома был назначен родственник аварских ханов Ахмед-хан Мехтулинский, настоящим правителем был Хаджи-Мурад. Славу свою он добыл отнюдь не участием в убийстве имама Гамзат-бека и не благородным происхождением, а безумной храбростью, неукротимой силой и воинскими талантами. На сабле его было написано: «Не вынимай из ножен без нужды», но лишь благодаря Хаджи-Мураду, которому едва исполнилось 20 лет, горная Авария все еще оставалась независимой от Шамиля.
