Владимир Чиков - Охота за атомной бомбой: Досье КГБ №13 676
Гарри и его жена Гершель испытывали в жизни двойные трудности как по причине бедности, так и из-за недостатка образования. У них в семье никогда не забывали выпавшие на их долю испытания в период Великой депрессии. Молодой Моррис был воспитан на идеалах социальной справедливости и просвещения и не стремился к богатству. Начав трудовую деятельность в возрасте девяти лет, он испробовал себя на разных работах — от разнорабочего до официанта. С помощью автостопа он добрался до штата Миссисипи, где, как он считал, жизнь будет подешевле, но и там расходы оказались очень большими. Коэн чувствовал себя несчастным в государстве, которое поражало своей бесчеловечностью и расизмом и где он не нашел реформаторов, готовых разделить его взгляды. В коммунистической молодежной ячейке в Иллинойсе состояло несколько преподавателей с радикальными взглядами и, кроме него самого, еще один студент. Когда Коэн вернулся в Нью-Йорк и занялся распространением газет и брошюр, в том числе и переведенных на английский язык советских изданий, его политическая судьба определилась на всю жизнь.
Читая автобиографию Коэна, генерал Фитин удовлетворенно улыбнулся при упоминании в ней Интернациональных бригад. Сотрудники службы зарубежной разведки хорошо знали, как много кандидатов на вербовку для советской разведки было в этих бригадах. Но вербовка Израэля Альтмана была необычной.
Компаньеро Браун
Добровольцы Интернациональных бригад вступали в мир романтических идеалов, захватывающих интриг и физической опасности. Начать нужно было с нелегального въезда в Испанию с поддельным паспортом и под чужим именем. При переходе через горные перевалы и ущелья на границе между Францией и Испанией они проходили проверку и учились подчиняться приказам. Затем их доставляли в Альбасет — штаб-квартиру бригад, откуда распределяли по батальонам. Всего через несколько недель после эмоционального принятия решения молодой человек оказывался под огнем, и прежняя жизнь превращалась для него в сон.
Среди тысяч людей, переживших этот резкий переход из одного состояния в другое, находился и Израэль Пикетт Альтман, двадцати семи лет от роду, перешедший границу ночью в июле 1937 года. Удивляя своих товарищей смелостью, самоотверженностью и знанием марксизма, он быстро стал политическим комиссаром батальона пулеметчиков имени Маккензи — Папино, названного так в честь двух канадских патриотов. В конце года батальон вместе с советскими танками принял участие в кровавой битве при Фуэнтес-де-Эбро, где Альтман был сражен шквалом пулеметного огня. Раненный в обе ноги, он так полностью и не восстановил функции нижних конечностей и до конца своих дней передвигался с трудом. Он также получил ранение в нижнюю часть живота и навсегда был обречен остаться бездетным. Но он выжил.
Прикованный к больничной койке в госпитале Барселоны, Альтман сделал то, что обязан был сделать революционер: он освоил труды Ленина и Сталина. Проведя в госпитале три месяца и проштудировав три тома работ, подлеченный до такого состояния, чтобы можно было выписаться оттуда, он получает приглашение посетить расположенное буквально рядом здание с колоннами, окруженное высокой стеной. Это была вилла, ранее принадлежавшая какому-то аристократу из Сарагосы, а теперь в ней располагалась школа разведывательно-подрывных операций армии республиканцев. На пропускном пункте Альтмана встретил здоровый детина атлетического телосложения с переломанным носом над короткими седеющими усами. На нем была куртка цвета хаки без погон и каких-либо знаков отличия.
Сопровождая его через сад к зданию школы, мужчина на отличном английском языке сообщил Альтману, что здесь учатся представители двенадцати стран, включая Соединенные Штаты, осваивая профессии радиооператоров, снайперов и специалистов подрывного дела. Он добавил также, что командование бригады Авраама Линкольна рекомендовало Альтмана в связи с его ранением на курсы радиооператоров. Он не стал говорить ему, что во время учебы Альтмана проверят еще на пригодность к выполнению заданий советских разведывательных служб.
— Благодарю вас, компаньеро, — произнес Альтман. — Извините, как мне вас называть?
— Зовите меня Браун, этого достаточно.
Под этим вымышленным именем скрывался один из резидентов НКВД в Испании. По своему официальному положению он был советником республиканского правительства по вопросам безопасности. В течение всей его выдающейся карьеры у него были различные псевдонимы — Лев Николький, Лев Николаев, Игорь Берг, не говоря уже о нерусских именах, которые уже никогда не станут известны. Он был урожденный Лейба Лазаревич Фелдбин. Но в историю вошел под именем Александра Орлова, под которым и получил широкую известность. Недавно к его делу под № 32 476 получил допуск Олег Царев. На основе этого дела он выпустил книгу «Роковые иллюзии», написанную совместно с англичанином Джоном Костелло.
Орлов начинал с нелегальной работы во Франции, затем работал в Австрии и Великобритании. В Испании он встречался со знаменитым разведчиком Кимом Филби, который в то время был аккредитован при штабе генерала Франко в качестве корреспондента лондонской газеты «Таймс». Будучи трехзвездочным генералом, он руководил партизанскими операциями против националистов и организовывал «мобильные группы» для выявления и уничтожения троцкистов в рядах республиканцев. К числу его жертв относится Эндрю Нин — руководитель Рабочей партии марксистского объединения (POUM), обстоятельства исчезновения которого долгое время были окутаны непроницаемой тайной.
Орлову пришлось пройти через невероятные испытания. Зная о массовых репрессиях, свирепствовавших в СССР и опустошавших и партию, и вооруженные силы, и специальные службы, он принял решение не возвращаться на родину, но продолжать разведывательную работу в интересах своей страны. Имея основания опасаться покушения в случае его отказа подчиниться приказу о возвращении в Москву, он принимает все возможные меры, чтобы скрыться вместе с женой и дочкой от убийц из «эскадрона смерти», которые наводнили Европу, выполняя свою зловещую работу.
Предчувствия не обманули его. 9 июля 1938 года в Барселоне он получает шифрованную телеграмму с приказом отправиться в город Антверпен и встретиться там на борту советского судна «Свирь» с представителем Центра. Орлов сразу понял, что такое послание может означать только одно: арест. Вместо того чтобы отправить отчет о вербовке Альтмана дипломатической почтой, он передает его майору по фамилии Стрик — преподавателю барселонской разведшколы и впоследствии герою Великой Отечественной войны. Настоящее имя Стрика было Кирилл Орловский. Затем он телеграфирует в Центр и сообщает о том, что, как и приказано, прибудет на судно «Свирь» 14 июля. Вечером того же дня он вместе с семьей исчезает из Барселоны.
