Борис Грибанов - Фолкнер
Роман "Шум и ярость" оказался именно тем случаем, когда писатель думал, что возникший у него в голове образ-сюжет уместится в рассказ, а на самом деле этот образ-сюжет оказался настолько емким и сложным, что потребовал для своего раскрытия целого романа.
В выступлениях и интервью Фолкнер довольно подробно останавливался на творческой истории романа "Шум и ярость", а поскольку этот роман самый сложный из всего написанного Фолкнером, его высказывания представляют интерес и помогают и лучше понять роман, и представить себе на этом примере некоторые особенности творческого метода Фолкнера.
Фолкнер говорил: "Эта книга началась как рассказ, это была история без фабулы о нескольких детях, которых отослали из дома, пока там происходят похороны их бабушки. Они были слишком малы, чтобы объяснять им, что происходит, и они видят только случайно во время своих детских игр такие печальные вещи, как вынос гроба из дома и тому подобное".
В другой раз Фолкнер рассказывал, что роман начался с представленной им картины, символику которой он не сразу понял.
"Это был скорее образ, очень волнующий меня образ детей. Конечно, я не знал в тот момент, что один из них идиот, но там было трое мальчиков и одна девочка, и девочка одна оказалась достаточно храброй, чтобы вскарабкаться на дерево и заглянуть в окно, куда запрещалось заглядывать, чтобы увидеть, что там происходит. И потребовалась вся книга, все последующие четыреста страниц, чтобы объяснить, почему она была достаточно храброй, чтобы залезть на дерево и заглянуть в окно. И символ испачканных штанишек обозначает падшую Кэдди, которая послужила причиной того, что один из братьев покончил самоубийством, а другой брат присвоил себе деньги, которые она посылала своей дочери.
К тому времени, когда я объяснил, кто они и что делают… я понял, что будет невозможно уложить все это в рассказ и что получится целая книга. И тогда я понял символику испачканных штанишек, и этот образ сменился другим — девочки без отца и без матери, которая спускается по водосточной трубе, чтобы спастись из единственного дома, который у нее есть, где она никогда не видела ни любви, ни нежности, ни понимания.
Я начал рассказывать эту историю глазами ребенка-идиота, поскольку мне казалось, что будет более эффективно, если она будет рассказана кем-то, способным только знать, что происходит, но не почему. Я увидел, что на этот раз мне не удалось рассказать эту историю. Я попытался рассказать ее вторично, глазами брата. Опять было не то. Я рассказал ее в третий раз глазами другого брата. И опять это было не то. Я попытался сложить все куски вместе и восполнить пробелы, выступив сам в качестве рассказчика".
Роман состоит из четырех частей — первая часть написана от имени идиота Бенджи, вторая рассказывается его братом Квентином, третья — другим братом, Джейсоном, и, наконец, четвертая часть дана в традиционном авторском изложении. Сложность структуры романа заключается и в том, что Фолкнер отказался от временной последовательности в расположении частей романа. Более того, внутри частей — особенно 1-й и 2-й — настолько перемешаны события настоящего времени с воспоминаниями о прошлом, что читателю бывает трудно в этом разобраться.
Некоторые критики утверждали, что если бы часть Джексона предшествовала бы части Бенджи, читателю легче было бы установить последовательность и логическую связь событий. Но, как справедливо заметил Жан-Поль Сартр, когда читатель пытается расположить все сцены внутри каждой части в хронологической последовательности, он обнаруживает, что конструирует другой роман. Это замечание справедливо и в отношении порядка расположения частей.
Структурная сложность романа "Шум и ярость" отнюдь не нарочитая прихоть писателя, она проистекает совсем не из желания автора написать «посложнее», В этой структуре есть своя внутренняя логика. Ведь книга эта совсем не рассказ о Бенджи, Джексоне, мисс Квентине и негритянке Дилси в пасхальные дни 1928 года. Роман гораздо сложнее и многоплановое.
Первая часть романа, написанная от лица Бенджи, датирована 7 апреля 1928 года, но в воспоминаниях Бенджи даны существенные детали детства и юности последнего поколения семьи Компсонов. Во второй части, представляющей сложный внутренний монолог Квентина, действие происходит 2 июня 1910 года, но мысли Квентина сосредоточены главным образом на событиях лета 1909 года, которое оказалось переломным в жизни семьи. И только третья часть (Джейсона) и четвертая (авторская) действительно описывают конкретные события, имевшие место 6 и 8 апреля 1928 года.
Но, даже уяснив себе эту внутреннюю логику структуры романа, читатель сплошь и рядом остается в затруднительном положении. Не удовлетворен был и сам Фолкнер. Он писал: "И все-таки книга не была завершена, пока через пятнадцать лет после того, как роман был издан, я не написал «Дополнение» — последнюю попытку завершить эту историю и выкинуть ее из головы, чтобы я мог успокоиться".
История этого «Дополнения» такова. В 1945 году известный американский литератор Малькольм Каули решил издать сборник избранных произведений Фолкнера. Он вступил с автором в переписку, советуясь с ним, какие произведения или отрывки из них следует включить в такой сборник. Из романа "Шум и ярость" они решили взять четвертую часть, но Фолкнер при этом предложил для того, чтобы читателю было легче разобраться в происходящем, написать вступление "на одну-две странички". Вместо этого Каули получил от него рукопись в 20 с лишним страниц, названную Фолкнером "Дополнение. Компсоны: 1699–1945". В письме Каули Фолкнер писал: "Я должен был сделать это раньше, когда писал роман. Тогда вся картина приобрела бы четкость, как составная картинка-загадка, когда ее касается волшебная палочка".
Многие американские критики считают роман "Шум и ярость" произведением, рассказывающим об упадке семейства Компсонов. Это правильно, хотя и не совсем, ибо проблематика романа гораздо шире. Но действительно, читатель "Шума и ярости" с первых же страниц ощущает эту атмосферу упадка, экономического распада, психического и нравственного вырождения последних представителей некогда богатого аристократического рода. Читатель понимает, что этот упадок начался задолго до событий, описываемых в романе. Однако в самом произведении предыстория рода Компсонов не фигурирует, она только смутно ощущается как тяжкое наследство прошлого.
В «Дополнении» Фолкнер счел нужным изложить родословную Компсонов, начиная с того Компсона, который бежал в 1699 году из Англии в Америку. Созидателем богатства и величия семьи Компсонов стал Джейсон Ликургус Компсон, который "однажды в мае 1820 года приехал в эти места по Нантчезской Тропе с парой хороших пистолетов, в плохоньком седле, на маленькой, легкой кобыле с сильными ногами, которая могла проскакать первые два форлонга за полминуты и следующие две примерно за столько же, хотя на этом ее возможности кончались". Он добрался до конторы агента по торговле с индейским племенем чикесо, стал работать в лавке продавцом, а через год был уже ее совладельцем. Его лошадка прилежно выигрывала все скачки с лошадьми индейцев чикесо, принося своему хозяину немалые доходы. Еще через год лошадка перешла к вождю племени чикесо Иккемотуббе, а Джейсон Ликургус Компсон оказался владельцем квадратной мили земли, вокруг которой впоследствии построился город Джеффер-сон. Через двадцать лет на этой земле был уже не лес, а парк, в центре которого стоял большой, окруженный колоннами дом, обставленный мебелью, привезенной из Франции и Нового Орлеана.
