Геннадий Ананьев - Котовский
Вскоре пал и Киев. Южная группа оказалась в мешке, и, чтобы уйти от полного разгрома, ей следовало теперь прорываться на соединение с главными силами Красной Армии.
Предстоял невероятно трудный переход. Подготовка же к нему осложнялась еще и тем, что часть красноармейцев - а они в основном были жителями южных районов - поддалась агитации махновцев, которые, выдавая себя за революционеров, обвиняли командование Красной Армии в нежелании защищать Украину и призывали всех, «кому дорога свобода и независимость, остаться на Украине и вести борьбу с деникинцами».
Григорий Иванович в те дни совсем забыл об отдыхе. Он сам проводил митинги в частях и подразделениях, а вечерами, как бывало и прежде, разговаривал по душам с земляками. Они мечтали о скором освобождении родной земли. И соглашались, что во имя выполнения главной стратегической задачи - нужно идти на… север. Совсем немногие остались партизанить.
Бригада Котовского должна была прикрывать отход Южной группы. Четыреста километров фронта нужно Удерживать два-три дня, чтобы дать возможность основным силам Южной группы оторваться от противника.
Сутки прошли сравнительно спокойно. Противник пытался атаковать, но безуспешно. Котовцы оборонялись умело и храбро. Сам комбриг всегда появлялся там, где было труднее всего. В первый день фронт остался незыблемым.
Но, видимо, вражеская разведка донесла, что фронт фактически оголен, и уже на следующий день давление белых усилилось. А бригада стояла. Тогда противник изменил тактику. Он ввел свежие силы: Надднестровскую дивизию Тютюнника, обмундированную и снаряженную румынами. Задача ударной группы - смять флаг бригады Котовского, устремиться в погоню за отступающими частями Южной группы, громить их походные колонны, штабы и обозы.
Дивизии Тютюнника удалось переправиться через Днестр, и она начала продвижение в направлении Вапнярка - Умань. Оборона фронта в такой обстановке теряла смысл, и Котовский принимает решение ударить по флангу и тылу дивизии Тютюнника, сняв все части с фронта и сосредоточив их в один кулак.
Тютюнник не ожидал такой дерзости. Бригада атакует дивизию! Кто может такое предположить?! Котовского же не смущало численное превосходство врага. Он взял себе в союзники внезапность и стремительность и так распределил силы, что на решающем направлении имел численный перевес.
Итог операции: вражеская дивизия разгромлена полностью, сам Тютюнник едва убежал, а Гуляй-Гуленко, один из лучших его атаманов, застрелился. Тылы отходящих колонн Южной группы, да и вся Южная группа были спасены.
2 сентября 1919 года Котовский отдает приказ к отступлению - для соединения с основными силами.
Обоз 2-й бригады перед отходом сосредоточился на станции Попелюхи, сюда же подтянулся и обоз 1-й бригады, которой командовал Грицов. Причем без необходимой охраны. А в это время петлюровцы прорвались к станции Кодыма и, захватив ее, двинулись к Попелюхам и Руднице. Вместо того чтобы организовать оборону Попелюх, обозники в панике бросились бежать.
В этот трудный момент Грицов исчез, и полки бригады остались без управления. Котовский направил в тыл петлюровцам конников Нягу, а сам во главе всего лишь одного эскадрона двинулся на Рудницу, выбил оттуда противника и, догнав бегущий обоз, остановил его и организовал оборону. Когда же преследующая обоз петлюровская конница втянулась в бой, Котовский ударил своим эскадроном с тыла.
Теперь побежали петлюровцы, Котовский, однако, не стал их преследовать, понимая, что одним эскадроном Попелюхи не возьмешь. Нужно было срочно, пока противник не пришел в себя, перегруппировать полки бригады, нанести массированный удар по Попелюхам и прорвать кольцо окружения.
Перегруппировка полков закончилась к утру 3 сентября. К тому времени подошли и полки 1-й бригады, командование которой принял на себя комиссар Ф. Левинзон, прибыл бронепоезд имени Ленина. Все готово для прорыва.
Петлюровцы обороняли Попелюхи отчаянно, вводили в бой все новые и новые силы, но не смогли сдержать упорно рвущихся вперед красноармейцев. К исходу дня враг отступил, оставив на станции два бронепоезда, много оружия и боеприпасов. Путь на север открыт. 6 сентября котовцы соединились с главными силами Южной группы,.
За блестяще выполненное задание командования начдив И.Э. Якир по поручению Реввоенсовета вручил Григорию Ивановичу именные часы.
И вновь почти ежедневные бои. Чаще всего с бандитами, которые считали, что отступавшие большевики везут с собой золотой запас и деньги киевских и одесских банков. Действовали банды молниеносно и нахально. Однажды они окружили 398-й полк. И хотя комполка Лягленко и комиссар Суворов умело руководили боем, вряд ли полку удалось бы вырваться из окружения, если бы ему на помощь не пришел Котовский - конной атакой разорвал кольцо и спас полк.
Шли последние дни мужественного похода. Все больше больных и раненых. Да и здоровые красноармейцы, полуголодные, измученные, двигаются уже из последних сил. Чтобы не демаскировать колонны, идут по ночам, а на привалах костров не разводят, но петлюровцы все же навязали бой. Его приняла бригада Котовского недалеко от станции Попельня 18 сентября.
Бой длился двенадцать часов. Исход его решил смелый рейд кавалерийского и двух пулеметных эскадронов во главе с Нягу в тыл противника. Отряд разгромил вражеский штаб, взорвал железнодорожные пути в нескольких местах, сковав тем самым действия вражеского бронепоезда, а затем ударил с флангов но резервным эскадронам петлюровцев. Противник смятен, он дрогнул. Бригада Ко-товского нанесла значительный урон противнику.
А под Житомиром произошла совсем непредвиденная встреча. Как обычно, впереди двигались дозоры, но никаких предупредительных сигналов они не подавали. Город будто затаился. И вдруг ударили колокола.
- не за беляков ли приняли?
Показалась процессия. Священники, купцы, помещики несли хоругви и иконы, на расшитых рушниках - хлеб и соль.
- Знатная встреча! - лукаво усмехнулся Котовский и пустил коня рысью. Осадил лихо у головы процессии, спрыгнул с коня и, приняв хлеб-соль, поклонился по русскому обычаю в знак благодарности. И вроде не замечал, что «отцы города» в полной растерянности дрожат от страха. Они-то вышли встречать своих - Добровольческую армию генерала Деникина.
10
…Четырехсоткилометровый прорыв сквозь вражеские тиски окончен. Позже его стали называть беспримерным в истории Красной Армии, но тогда подобных слов не говорили, хотя мужество бойцов и командиров было высоко оценено Реввоенсоветом 12-й армии.
