Виктор Фомин - Семь бед (рассказы)
Села последняя батарея в радиостанции, пришлось самостоятельно выходить к заставе. Вопреки ожиданиям, ругать меня не стали, даже дали шесть часов отдыха. Мы помылись, побрились, выспались, сменили батареи, плотно поели горячего и запаслись продуктами. Перед выходом на очередной маршрут начальник заставы сказал, что в отряде поднят резерв второй очереди и к утру будет подмога, видимо, часть наших измотанных заслонов и поисковых групп сменят свежими.
Но в наши стройные планы вмешалась трагическая случайность: водитель заснул за рулем, машина потеряла управление и рухнула с моста в воду, задев на ходу еще одну. Результат аварии был страшен - погибли двое, травмированы около двадцати человек, разбиты две машины. Остатки заслонов до нас не дошли - произошло нарушение на пятой заставе, и они свернули туда. Кроме того, пришлось снять и отправить им в помощь часть людей, вырвав их из нашего оцепления.
Все это усилило общую нервозность, и начались проколы и недоразумения. Один заслон допустил разрыв в цепи, который обнаружился только через три часа. Сразу пришлось расширить кольцо окружения, усилить наряды и выпустить дополнительные поисковые группы. То есть сделали шаг назад. В воскресенье утром пошел сильный дождь, поднялся ветер, погода бушевала до середины ночи. Две поисковых группы сбились с маршрута, неожиданно столкнулись и в условиях плохой видимости чуть не перестреляли друг друга. В душе росла тупая злоба на этих неуловимых нарушителей, на белый свет и свою беспомощность что-либо изменить в этой тупиковой ситуации.
В тяжких бессонных трудах прошли еще пять дней. По-прежнему мы ночами стояли на блоках, меняясь парами через каждые четыре часа. Утром сдавали посты заставским нарядам и выходили на маршрут поиска. Вечером в пятницу второй недели поиска нас поставили на ту самую промоину, которую мы сторожили в самую первую ночь. Теперь приказа на костер никто не давал, а на разговоры сил не было. Но зато без хохмы не обошлось. Все дело в злополучном грейдере, который стоял возле места наблюдения. Из-за высокой травы и кустов торчала только срединная балка и расходящиеся от нее в стороны толстые поперечные тяги, из которых вниз, к невидимой лопате, опускались блестящие штыри упоров. В тусклом свете звезд - ни дать ни взять фигура человека с лыжными палками в руках. И мы, три дурака и тупая собака, всю ночь по очереди бросались ловить этого августовского лыжника. Издерганное подсознание по два-три раза за ночь каждому "показало" в дурацкой железяке человека. Даже оболтус Дик дважды за ночь с рычанием свирепо кидался на злополучный механизм, здорово пугая нас, слепо привыкших доверять чутью зверя. После очередного окружения грейдера, с рычанием, сдавленными хрипами: "Стой, руки вверх, стреляем!" мы переглянулись, и каждый увидел вокруг себя полных идиотов. Дик сделал невинное лицо, опустил шерсть на загривке, поднял на грейдер лапу, отметил и с невинным выражением оглянулся на нас, как бы говоря: "Да вы что, ребята? Я же просто по нужде отошел!" Нервы сдали окончательно, и мы повалились на траву, давясь смехом. Дохихикались до рези в животе, затем я срезал кинжалом пару кустов и закрыл чертова "лыжника" с ног до головы.
Остаток ночи прошел спокойно, а утром завертелась финальная карусель. Когда подошла машина с меняющим нас нарядом, ожила радиостанция и звенящий от напряжения голос Зверева, чуть прерывающийся на бегу, выдал: "Я полста третий, иду за пакетом, держу крепко!" Дальше следовал кодовый набор цифр и коротких фраз. Из всего этого стало ясно, что группа Зверя идет по свежему следу группы нарушителей в сторону границы, примерно в пяти километрах от нас. Я вырвал из планшета карту, прикинул направление и выкрикнул в притихший эфир свои позывные, место расположения и готовность помочь. Станция отозвалась голосом Репнина: "Сорок второй пошел, с поправкой лево, шестьдесят седьмой - право", и мы рванулись в лес. Где-то километрах в восьми, слева от нас и висящей на нарушителях группы Зверева так же кинулась еще одна группа - лейтенанта Новикова. Идея проста - выстроиться трезубцем, на острие которого и гнать нарушителей, не давая им возможности свернуть или разделиться.
Набирая темп и выравнивая дыхание, я лихорадочно вспоминал, что за люди и собака у Новикова. Кажется, у него двое из нашего взвода и один связист, если так, то с ними Граф, матерый зверь, след пятичасовой давности берет, как свежий. Возьмут, а мы пошумим, поможем.
Но через час гонки случилось что-то невероятное, ситуация опять собралась выскочить из-под контроля. Неожиданно я очень четко, видимо, мы достаточно сблизились, услышал задыхающийся голос Зверя:
- Вий пал, подыхает, пакеты потеряны, как поняли?
Тут же влез Новиков:
- Как пал? Ранен?
- Не знаю, начал спотыкаться и рухнул. Идем по примерному направлению.
Да, действительно непонятно, особо много в эфире открытым текстом не поговоришь, все нужно кодировать. Но здесь дело нечисто, если уж такой спец, как Зверь, в открытую треплется. Я попытался темп увеличить, но ребята мои, к таким гонкам совсем не привыкшие, не вытянули. Тут опять центр вмешался: "Полсотни третий, шестьдесят седьмой, свети через сотню" - это значит, через каждые полторы минуты давать сигнальную ракету, пугать нарушителей. Волей-неволей побежишь сломя голову, если на плечах противник висит. Только на кой черт?! Чего они там себе думают, ведь знают же, что у меня слабая группа, да и Дик недоучка! Такими темпами Новиков со Зверем этих паразитов прямехонько мне под ноги выгонят, а вдруг оплошает Дик? Что тогда, еще неделю в тайге землю носом рыть?! Ладно, штабу виднее, в конце концов, мы слышим только поисковые группы, да и то ближние. С заслонами и всеми остальными штаб по другим частотам связан, чтоб не путались все в одной куче.
Еще через полчаса, ломясь по лысому склону сопки, я увидел слева и сзади сигнальную ракету. Ясно, это - зверевская группа. И почти тут же Дик вильнул, как велосипед, и, уткнув нос в землю, потянул чуть вправо, рожа у него стала сосредоточенная, ну, куда деваться, хоть фотографируй для журнала с подписью "Герой Хасана!" Ясно, след взял, но вот сколько человек, да и тот ли след? В такой травище сам Чингачгук ни черта бы не разобрал. На всякий случай я в станцию выдохнул "Сорок второй, похоже взял дорожку, уверенности нет." Шум в эфире изменился, как будто кто-то нажал кнопку "Передача", но молчит, потом Репнин выдал пару междометий и рявкнул: "На что похоже?! На ...?!" Я не обиделся и коротко ответил: "Терпи, первый". Метров через триста попалась чистая полянка, я плавно осадил рвущегося Дика и упал на карачки, вглядываясь в мох. Есть, нашли! Два четких отпечатка китайских кед разного размера. Минимум двоих гоним, третий след искать некогда, эти горячие, достать надо! Сразу в эфир:
