Александр Шувалов - Женская гениальность. История болезни
Постепенно она превратилась из юной девушки в мудрую и зрелую монахиню, вокруг нее сформировался круг людей, обращавшихся к ней за духовными советами как в монастыре, так и за его стенами. А тут начались и видения. Однажды Тереза увидела дьявола в образе отвратительного и злобно рычавшего на нее негритенка. В другой раз дьявол «сел на молитвенник», но, окропленный святой водой, быстро скрылся. А однажды херувим начинал пронзать ее сердце огненным копьем.
Спокойная и сытая жизнь в монастыре перестала удовлетворять Терезу. В продолжение следующих 20 лет она странствовала по Испании, терпя всевозможные лишения и оскорбления во имя возрождения идеала средневекового монашества.
В мистической области жизни святой Терезы главенствующую роль играли слуховые галлюцинации. «Голоса» давали ей советы не только в отношении серьезных поступков, но и в мелочах. Нередко они расстраивали ее планы, выступали против ее личных предпочтений, запрещали ей поступать так, как она собиралась, или же заставляли ее сделать то, что казалось бесполезным. Они предупреждали ее об опасностях в путешествиях, о предстоящих поворотах судьбы. Психиатры называют такие галлюцинации «императивными», т. е. приказывающими.
Святая Тереза – один из самых ярких примеров возможного двойственного толкования биографических сведений. С рациональной точки зрения наличие хронического галлюцинаторного синдрома свидетельствует о психическом расстройстве, вероятно, шизофреноподобной природы (шизотипическое расстройство). Продуктивная писательская и религиозная деятельность святой Терезы не противоречит такому предположению, так как интеллект при этом заболевании не страдает.
А с точки зрения мистицизма трактовка будет полярно противоположной. Психолог Абрахам Маслоу считал мистические галлюцинации и переживания единения с Богом «вершинными» и предостерегал от «ошибочности» их смешивания с душевными заболеваниями. Так где же истина? Где-то посередине?
Зражевская Александра Васильевна (1805–1867) – русская писательница и переводчица, в настоящее время малоизвестна. Но и в годы ее популярности Белинский отзывался о ней весьма недоброжелательно: «действуют все князья и княжны, графы и графини… изображена поэтка… пишет и читает вслух… плохие стихи». Мечте Зражевской стать «русской госпожой де Сталь», о чем она сообщала в письме к В.А. Жуковскому, не суждено было воплотиться в реальность.
А так все хорошо начиналось! Сочинять Зражевская стала очень рано: с 11 лет «беспокойная страсть переводить бумагу уже всецело овладела ею». Она писала повести, романы, фантастические рассказы, писала много и с недетским усердием, хотя родные, опасаясь вредных последствий такого раннего развития, старались удержать ее от чрезмерного увлечения.
После 1843 г. Зражевскую перестают печатать, а в 1846 г. уже явно заметны признаки тяжелого душевного расстройства. Психическая болезнь прогрессировала и без соответствующего лечения вскоре приняла форму буйного помешательства. Она то воображала себя дочерью великого князя, то женихом королевы Виктории, то библейским отроком Львом. Изолировавшись от окружающих в мире своих болезненных фантазий, Зражевская, видимо, по привычке еще делала попытки писать и в 1850-х гг. сочинила роман под заглавием «Женский век». Но эта рукопись была уничтожена, а сама писательница надолго помещена в лечебницу для душевнобольных – больницу «Всех скорбящих».
Имя писательницы забылось, а между тем Зражевская является одной из очень немногих русских женщин XIX в., дерзнувших вступить на тернистый путь литературы, когда «ложный взгляд на женщину», по словам того же Белинского, «осуждал ее на молчание» и когда очень немногие осмеливались высказаться за участие представительниц «прекрасного пола» в литературе.
Принимая во внимание неблагоприятное и прогрессирующее течение психического заболевания и бредовые переживания, которые привели писательницу в психиатрическую больницу, можно предположить, что она страдала бредовой формой шизофрении, дебют которой протекал по маниакальному типу.
Камилла Клодель (1864–1943) – французский скульптор реалистического направления; ученица и возлюбленная Огюста Родена. В журнале «Фемина» в 1903 г. Камиллу Клодель назвали величайшим скульптором Франции.
Еще ребенком Камилла начала увлеченно заниматься лепкой, хотя нельзя указать, какое событие дало толчок этому неудержимому порыву. Она вся отдается ваянию, вовлекает в дело и окружающих: отец, мать, брат, сестра – все по очереди обречены ей позировать. Она отважно берется за живую натуру, не имея за плечами ни единого урока, не получив ни единого совета. Провинциалка без связей, без поддержки, Клодель только и могла, что приобщиться к опыту Родена в обмен на свою самоотверженную к нему любовь. В этом симбиозе – тайна ее гения. Когда они расстались, все рухнуло.
Отец и младшая сестра с детства считали Камиллу странной: им было не понять, почему она любила гулять при свете звезд. И хотя Камиллу называли одной из первых красавиц городка, молодые люди почему-то ее «побаивались».
Со временем Клодель начинают обвинять в копировании и заимствовании роденовского стиля в работе, а ее личное счастье омрачается любовным треугольником. Через 15 лет «совместной» жизни Камилла решается на разрыв. Ожесточенная и обиженная, она сама начинает видеть в бывшем любовнике похитителя ее творческих замыслов. Неудивительно, что каждый гость оказывается для Камиллы шпионом, и она всем заявляет, что Роден мешает продвижению ее работ. В перерывах между приступами параноидного психоза Клодель напряженно работает.
С 1895 г. психотическое состояние Клодель обостряется: ночами она начинает бродить под окнами особняка, где живет Роден, и выкрикивает угрозы, беспокоя соседей; днем окна квартиры Клодель плотно закрыты ставнями – Камилла боится дневного света. Она еще продолжает создавать удивительные вещи, но тьма душевной болезни все сильнее сгущается над ее рассудком.
Мания преследования усугубляется с каждым днем. Большую часть созданных работ Камилла безжалостно уничтожает, чтобы другие не «украли» ее идеи и не нажили на них миллионы. Окна и двери мастерской не открывались неделями, чтобы «участники заговора», к которым она относит Огюста Родена, родственников и натурщиков, не смогли уничтожить дело ее жизни. Все поступки и письма с 1905 г. свидетельствовали о неадекватном состоянии Камиллы и необходимости серьезного лечения.
С 1913 г. Клодель уже живет в сумрачном мире злых призраков и вымышленных врагов. Она спала, подложив под руку утыканную гвоздями ручку от швабры, – Камилла была уверена, что Роден подкупил двух натурщиков-итальянцев и они вот-вот влезут к ней через окно, чтобы украсть скульптуры.
10 марта 1913 г. к дому на набережной Бурбонов подъехала «скорая», и дюжие санитары взломали дверь квартиры. Камилла Клодель с разрешения родственников была доставлена в психиатрическую клинику в парижском пригороде. Оттуда ее вскоре перевезли в другую лечебницу – в Мондеверг, забытый богом угол на юге Франции, где ей предстояло провести последние 30 лет жизни.
Камилла Клодель, скончавшаяся в 1943 г. в возрасте 79 лет, была мертва для общества и искусства уже с 1910 г., которым прерывается ее краткая карьера, отмеченная знаком незавершенности и судорожного стремления к так и не достигнутой цели.
Судя по описанию заболевания Клодель, речь шла не о «нервной депрессии» (хотя депрессивный синдром мог присутствовать в структуре ее психического расстройства), а, скорее всего, о шизофрении с параноидным (бред преследования) синдромом с прогрессирующим затяжным течением. К сожалению, и «добропорядочные семейства» вряд ли в состоянии содержать в домашних условиях острых психотических больных. В психиатрии есть такой термин – «преследуемый преследователь». Он обозначает больного, страдающего бредом преследования, который считает, что его должны убить, и с целью «самозащиты» может совершать агрессивные (вплоть до убийства) действия в отношении подозрительных с его точки зрения лиц. Клодель относилась именно к такому типу больных.
Спесивцева Ольга Александровна (1895–1991) – русская артистка балета; прославилась как выдающаяся балерина лирико-романтического плана. Сергей Дягилев говорил: «В мире родилось яблоко, его разрезали надвое, одна половина стала Анной Павловой, другая – Ольгой Спесивцевой». И добавлял: «Для меня Спесивцева – та сторона яблока, которая обращена к солнцу».
Спесивцева – одна из наиболее трагических фигур в русском балете: и детство, и расцвет ее таланта пришлись на нелегкое время. Мать по бедности отдала трех своих детей в приют. Там они проявили артистические способности и были приняты в Санкт-Петербургское театральное училище. Но гениальной оказалась одна – Ольга. Окончив училище, она сразу была принята в императорскую балетную труппу, дебютировав на сцене Мариинского театра в «Раймонде».
