Николай Зенькович - Высший генералитет в годы потрясений Мировая история
Как говорится, слышали звон… С чем можно безусловно согласиться в этой публикации, так, пожалуй, с верно обозначенным историческим рубежом, с которого начался пик необычной популярности Щорса. Действительно, этот рубеж приходится на 1935-й год, когда известный украинский кинорежиссер получил социальный заказ на создание художественного кинофильма об «украинском Чапаеве». Однако тональность разговора Сталина с Довженко была несколько иной. Вот как писала об этом «Правда» в 1935 году: «Когда режиссеру А. П. Довженко вручили на заседании Президиума ЦИК СССР орден Ленина и он возвращался на свое место, его догнала реплика товарища Сталина: «За ним долг — украинский Чапаев». Через некоторое время на этом же заседании товарищ Сталин задал вопрос товарищу Довженко: «Щорса Вы знаете»? — «Да», — ответил Довженко. — «Подумайте о нем», — сказал товарищ Сталин».
Довженко не лукавил, давая Сталину утвердительный ответ. Слукавил скорее автор публикации в «Собеседнике», бездоказательно заявив, что героем фильма назначили безвестного красноармейца Щорса. Дело в том, что Довженко был земляком Щорса и, конечно, кое-что о нем слышал.
Здесь мы вплотную подходим к главному аргументу автора заметки в «Собеседнике», доказывающему, что настоящая популярность Щорса началась только после одноименного кинофильма, заказанного Сталиным, и выполнявшего роль пропагандистского шоу. Вождю, мол, требовались молодые, яркие герои, на примере которых можно было бы воспитывать сталинское племя, и он назначал на эти роли тех, кого знал лично или слышал о них хорошее. Не отвергая полностью этого тезиса (действительно, Сталин одно время был членом Реввоенсовета группы войск Курского направления — фактически Украинского фронта — и не мог не слышать о крупнейшей дивизии Щорса), вместе с тем никак нельзя согласиться с мнением, будто до 1935 года имя Щорса нигде не упоминалось. Да, оно не столь часто встречалось в общесоюзных изданиях, но на Украине забыто не было. Вот почему, услышав его от Сталина, Довженко подтвердил, что оно ему известно.
Сегодня мы не можем со всей определенностью сказать, был ли знаком Довженко к моменту разговора со Сталиным о Щорсе с книгой «44 Киевская дивизия», вышедшей в Киеве в 1923 году. Но то, что он пользовался ею, когда в 1936 году засел за сценарий фильма, вытекает из его дневниковых записей. Скорее всего эта книга была в его библиотеке, ибо в то время их выходило не так уж много. Вышедшая за двенадцать лет до встречи Сталина с Довженко, до опубликования в «Правде» биографического очерка о Щорсе, написанного В. Вишневским, автором знаменитых пьес «Первая Конная» и «Оптимистическая трагедия», книга представляла собой сборник документов и еще свежих воспоминаний бойцов, служивших в дивизии Щорса. Ее составителей и авторов не упрекнешь в канонизации образа начдива и приписке ему незаслуженных побед — пропагандистское шоу, по словам некоторых современных критически настроенных исследователей, начнется с 1935 года. Книга задумана как документальный памятник бойцам, командирам, политработникам и ее «основателю и вождю 44 (бывшей 1 Украинской советской дивизии) Щорсу». В предисловии политического отдела этой дивизии говорилось: «История 44-й дивизии написана от начала и до конца ветеранами-красноармейцами, командирами и политработниками дивизии… В ней нет ничего надуманного — все взято из непосредственной жизни и быта дивизии за период ее боевых действий».
В книге есть посвящение, не привести которое нельзя: «…Выдающемуся красному командиру, основателю 1-го Богунского полка 1-й Украинской повстанческой советской дивизии, легендарному начдиву т. Щорсу. Тому, кто с котомкой на плечах пришел к боевикам — партизанам, чтобы организованными рядами повести их в бой с угнетателями рабочих и крестьян. Тому, кто сочетал в себе безграничную храбрость и бунтарский дух красного партизана с четким, дисциплинированным умом красного вождя, тому, кто жизнь свою отдал за революцию в передовых окопах Гражданской войны, с любовью посвящают свой коллективный труд боевые соратники, ветераны 44 дивизии». Так отзывались о Щорсе живые участники событий, и им трудно не верить. Кривит, кривит душой безымянный автор заметки в «Собеседнике», утверждая, что героем фильма назначили безвестного красноармейца Щорса. Кому же тогда был поставлен памятник в Житомире в 1932 году — накануне, а не после марта 1935 года? Архивы свидетельствуют: памятник Щорсу воздвигнут на средства ветеранов дивизии и трудящихся киевских предприятий.
Сейчас самое время еще раз возвратиться к неоднократно высказываемым утверждениям некоторых исследователей о том, что имя Щорса осутствует в исторических, художественных, публицистических публикациях до 1935 года. С этим можно согласиться, но только отчасти. Я уже называл вышедший в Киеве труд об истории 44-й дивизии, к нему следует добавить многочисленные публикации в журнале «Летопись революции», который издавался до 1933 года Институтом истории партии и Октябрьской революции на Украине. Но и эти материалы не единственные. Было немало других. К ним, к сожалению, историки не имели доступа, поскольку многие труды по истории Гражданской войны, авторами которых выступали репрессированные в тридцатые годы военачальники или в которых имелись упоминания о них, были упрятаны в спецхраны, а то и вовсе уничтожены. Такая же участь постигла немало подготовленных рукописей воспоминаний, богатейших личных архивов, которые изымались при арестах.
Сейчас эти документы возвращаются в открытое пользование. Безусловно, такое происходит не только на республиканском и областном уровнях. Поэтому спорным выглядит утверждение днепропетровского краеведа А. Фесенко, относящего первые упоминания о Щорсе и публикацию кратких данных о нем в общесоюзной исторической литературе к тому же 1935 году. А.Фесенко имеет в виду книгу С. Рабиновича «История гражданской войны», вышедшую в 1935 году вторым, исправленным и дополненным изданием, в которой, по мнению исследователя, впервые на союзном уровне сказано о Щорсе. Действительно, на странице 142-й находим следующую фразу: «…Именно здесь крепкий большевик т. Николай Александрович Щорс формировал богунскую бригаду, а в дальнейшем 1-ю Украинскую дивизию (переименованную потом в 44-ю), первым начдивом которой он состоял до своей гибели на фронте 30 августа 1919 года».
А. Фесенко обнаруживает в этом кратком предложении массу фактических неточностей. «В действительности, — пишет он, — приказом Всеукраинского Центрального военно-революционного комитета (ВЦВРК) от 22 сентября 1918 года Щорс был назначен командиром полка имени Богуна (полное название — «Украинский революционный полк имени т-ща Богуна»), в октябре — командиром 2-й бригады в составе Богунского и Таращанского полков. В конце ноября Богунский и Нежинский полки вошли в 1-ю бригаду, а Таращанский и Новгород-Северский — во 2-ю. Щорс при этом комбригом уже не назначался. Побригадное деление в 1-й дивизии на постоянной основе закрепилось только с апреля 1919 года: были сформированы Богунская, Таращанская и Новгород-Северская бригады. Щорс в это время был начальником дивизии, заменив на этом посту И. С. Локотоша. 15 августа 1-я и 44-я пограничная (начдив И. Н. Дубовой) дивизии были сведены в 44-ю стрелковую дивизию, начальником которой 21 августа и был назначен Щорс (Дубовой тогда болел)».
