KnigaRead.com/

Владимир Карпенко - Щорс

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владимир Карпенко, "Щорс" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Не утерпели, сбежали со своего наблюдательного пункта — песчаного обрывчика — к мосту. По широкому оскалу, шалым глазам Божоры можно догадаться, что у кавалерии полный порядок.

— Ноги унесли? — спросил издали Зубов, хотя успел уже пересчитать всадников.

Божора, не спрыгивая с седла, развязал у горла ремешок, неимоверно усталым движением плеч освободился от бурки. Бурка повисла на взмыленном крупе; кто-то из конников сдернул ее.

— Тимофей, хвались трофеем.

Только теперь заметил Николай, что возницей на фургоне был знакомец, разведчик. Он все еще стоял на барках, растирал шапкой распаренное лицо. Из задка фургона, из-под брезента, выволокли немецкого офицера со связанными за спиной руками. Кивнул: в избу, мол, пленного.

Остановились перекурить у сарайчика. Божора, закручивая все еще дрожавшими пальцами цигарку, докладывал и не докладывал — хвалился:

— Как по писаному, Николай Александрович… Навалились зорькой. Голыми руками брали, теплых, из постелей. Оружие в фургон, а самих в сарай. Думаем, строем потом, с песнями… Ай выкуси! Это вчерашних-то. А за ночь, оказывается, еще привалило. Те разместились на другом краю. И спать не успели улечься. Кто-то из моих нос к носу с часовым. Первым полохнул из винта. И началось… Мать моя! Дай бог ноги. Тимошка успел выхватить из сарая одного офицера…

— А тех… бросили? — спросил Зубов с придыханием.

— Ну куда ж… — Божора добродушно усмехнулся; видя построжавшие лица, успокаивал: — Да вы этого не слыхали. Мировой фриц. Кроет по-нашему матюком, а! Хлеще моего анархиста-морячка, ей-право.

«Язык» попался из разговорчивых. На вопросы военного характера отвечать категорически отказался, так как не считает себя пленным. Он офицер германской армии-победительницы; Россия потерпела в войне поражение, запросила мира. Его страна, великая Германия, мир приняла и оставила за собой все занятые ею земли. На Украине они, немцы, не воюют. Пришли как друзья, по приглашению украинского правительства. Совместно с армией господина Петлюры они очищают Украину от банд. Он, обер-лейтенант Хельмут Геймбух, требует отпустить его немедленно, иначе немецкое высшее командование предъявит ультиматум Советской России.

— Ультиматум Советской России? — не утерпел Николай. — Она ни при чем. Вы в плену одной из частей украинской Красной гвардии.

— Нет такой гвардии. Есть банда. Банды те оставили после себя русские большевики.

Зубов потянулся к кобуре. Николай пресек взглядом его намерение. Уставившись в водянистые глаза немца, осипшим вдруг голосом сказал:

— Господин обер-лейтенант, как офицер украинской Красной гвардии, могу принять за личное оскорбление…

— Вы офицеры?..

— Почему 41-й корпус генерала Гофмана остановился в Гомеле?

— Нет приказа о наступлении.

— Куда наступать?

Пленный, поняв, что ответа и на этот вопрос не избежать, начал с деланным усилием разбавлять русские слова своими.

Вот отчего они не торопятся захватить Новозыбково. Похоже на правду. Аппетит у них! Затишье используют по назначению — собирают кулак. Нет, не будет им затишья…

В сенцах загремело сваленное порожнее ведро. Дверь рывком распахнул начальник караула.

— Немцы!

Мигом заняли свой обрывчик. Хорошо видать и без бинокля. Из сосняка на дорогу выходили фургоны. Шли шагом, освещенные полуденным солнцем. Удивляла и возмущала такая беспечность и откровенная наглость. Как видно, налет их конников не воспринят всерьез. Банда и банда; налетела и рассыпалась. Исчезновение солдата и офицера, наверно, не вывело их из себя.

— А не уловка, Николай Александрович? — посомневался Зубов. — Так открыто…

— На всякий случай выдвинь «максимку» к мосту. Фургоны не порожние… Кони напрягаются.

Первая же очередь из пулемета, установленного на сарайчике, подтвердила догадку. Из фургонов сыпанули солдаты. Враз попадали, извиваясь, ящерицами поползли по голому склону к речке. За теплую ночь серый склон зазеленел; лохматые кочки смотрелись отсюда удобным прикрытием.

— На батарею! — прокричал Николай в ухо Зубову. — Не пропустил бы Никитенко. По мосту… Дуром тут не палите.

Едва взбежал на взгорок, к пушке, стрельба вспыхнула и на правом фланге. На слух силился определить, что у Квятека. Бьют из винтовок кучно; умеючи вплетаются в разнобойную пальбу короткими оба пулемета. Вспомнил, Костя за одним, дальше, у колена речки… Стиснуло на миг сердце.

— Кинем парочку, Николай Александрович?

Никитенко без шинели, в распоясанной гимнастерке с закатанными рукавами. Волосатые руки любовно гладили снарядный стакан.

— Куда? В пустой след? Расползлись вон по лугу…

— Для острастки. Нехай думают, что и мы не лыком шиты.

— Дорогое удовольствие. Мост не пропусти… На сарае взмахнут белой тряпкой.

— А броневик ежели?

Николай пожал плечами: какой разговор, мол…

Хитростью не захватив мост, немцы навалились на участок Квятека. Березняком выходили к самой речке. По намерениям пехота готова сунуться в ледяную воду. Топкий открытый берег, простреливаемый насквозь, не давал им ходу. Вытыкалась на опушку и кавалерия в странно знакомой форме, на белых гладких лошадях.

— Польские уланы! — вскричал зло Квятек, посылая из ручного пулемета длинную очередь.

— Старые знакомцы, — пояснил он погодя, когда белые всадники исчезли в березняке и стрельба утихла. — Уланы Довбор-Мусницкого… Под Калинковичами встречались.

Тут и застал Николая вестовой от Зубова. Развернув донесение, вскочил как с шпаренный. Болота! Чуяло сердце. Пехота до батальона, пишет Зубов. Пятьсот штыков… Очумел он! Квятек тоже прочел записку. Молча выпрямился.

— Пулемет, брата моего… и взвод выдели. Случится что со мной, Зубовым… примешь командование. Пробивайтесь на Унечу.

Подоспел кстати. Зубов встретил у сваленной сосны. Мокрый весь, в болотной тине, но довольный; набивая круглый диск ручного пулемета медными патрончиками, клокотал от восторга:

— Вон они, ландверы… залегли на перекур. Чесанули мы их! Спасибо Божоре, подмогнул с конниками… Две атаки отбили. Минут через десять-пятнадцать жди опять…

Точность поразительная. Большая черная стрелка трофейных часов, сохранившихся с времен Анапского полка, обошла три деления — немцы поднялись. Устраивая «льюис» на стволе, Николай до рези вглядывался в сосновую чащу; мешали заросли орешника. Видал какие-то тени в сгущавшихся лесных сумерках. Позади, на поляне, светло. «Солнце еще не село», — подумал он.

— Приготовиться!

Зубов обернулся: ничего, мол, что подменяет его? «Ничего», — ответил взглядом Николай. С каким-то легким чувством нажимал на спусковой крючок. Впервые вот так близко он целится в человека. Стрелял некогда через Прут, наобум — река широкая, камыши. Днем, у Квятека, стрелялось тяжелее — видна цель. С уверенностью не может сказать, что попадал. После его выстрелов люди двигались, вставали, ползли, даже бежали. Тут человека не видать…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*