Иван Федюнинский - На Востоке
Исключительную смелость проявил в бою политрук танкового батальона старший лейтенант А. И. Киселев. Он все время был впереди, огнем из танка метко разил живую силу и технику врага. Был и такой случай. Японцы пытались незаметно на танках подобраться к нашим боевым машинам, чтобы захватить их. Киселев обнаружил танки и стал терпеливо ждать. Когда осталось не более 200 метров, политрук открыл огонь и двумя выстрелами уничтожил японский танк. Остальные повернули вспять.
Однажды он во главе небольшой группы из трех танков был направлен в разведку. Обнаружил четыре вражеских орудия, два он подбил первыми же выстрелами, расчеты остальных разбежались. Смертельно раненный в бою, политрук сказал своим боевым друзьям: Я не выживу, но знаю, товарищи, начатое дело вы доведете до конца.
Бок о бок с советскими воинами отважно сражались монгольские цирики. Монгольские артиллеристы под командованием Басарджаба, Цога и многих других метким огнем помогали советским танкистам уничтожать ненавистного врага. Высокое мастерство и бесстрашие в бою показал рядовой Хаянхирва. Он уничтожил немало вражеских солдат и офицеров.
Эскадрон, в котором служил цирик Самдан, попал в тяжелое положение. Подразделение получило задачу отойти на более выгодный рубеж. Самдан пулеметным огнем прикрывал действия эскадрона. Японцы быстро приближались. Когда до врагов осталось 50 метров, боец открыл губительный огонь. Израсходовав все патроны, отважный цирик в рукопашной схватке уничтожил еще несколько японцев. Славный сын монгольского народа посмертно награжден монгольским орденом Красного Знамени.
В память разгрома японских самураев на горе Баин-Цаган воздвигнут монумент славным танкистам 11-й танковой бригады. На высоком постаменте установлен танк. Одна из надписей, сделанных на постаменте, гласит: Гремя огнем, сверкая блеском стали, пойдут машины в яростный поход. Тут же недалеко высится мраморный обелиск воинам 24-го мотострелкового полка, отдавшим свою жизнь за свободу и независимость миролюбивого монгольского народа.
Разгром японцев на горе Баин-Цаган — одна из славных героических страниц в общей летописи советского и монгольского народов.
Глава четвертая
На восточном берегу Халхин-Гола
Потерпев поражение в районе горы Баин-Цаган, японцы тем не менее не отказались от активных действий. Как доносила наша разведка, они готовились к новому наступлению, перегруппировывали и пополняли свои силы. Но, наученные горьким опытом, уже не решались на глубокий маневр, связанный с форсированием реки Халхин-Гол. Враг ставил перед собой ограниченную задачу — отбросить советско-монгольские войска с восточного берега реки, лишить их выгодного плацдарма. Для решения этой задачи он пытался фронтальными ударами сбить наши части с выгодных рубежей. Причем атаки, как правило, в этот период старался проводить в ночное время.
Так, в ночь на 7 июля на участке 149-го мотострелкового полка японцы предприняли свою первую ночную атаку. Надо сказать, что удар они нанесли неожиданный, и подразделения полка были частично потеснены к Халхин-Голу. До рассвета враг сумел прочно закрепиться на высотах в 3–4 километрах от реки.
Дальнейшая попытка японцев продвинуться к реке Халхин-Гол успеха не имела. 8 июля перешли в контратаку наш 24-й мотострелковый полк и часть сил 5-й пулеметно-стрелковой бригады, чтобы помочь 149-му мотострелковому полку восстановить положение. Однако полностью задачу выполнить не удалось, успех имел лишь наш полк, хотя и достался он очень нелегко.
Особенно тяжелым и упорным стал бой за господствующую высоту. Местность перед ней хорошо просматривалась и была пристреляна из всех видов оружия. Воинам наших стрелковых подразделений нельзя было высунуть голову из окопа. Уже немало красноармейцев пострадало от пулеметного артиллерийского огня японцев. Необходимо было во что бы то ни стало сбить врага с этой высоты, лишить его выгодного рубежа. Но как это сделать?
Я прибыл на передний край, облюбовал наиболее удобный для наблюдения окоп, принялся за изучение обороны противника. Одно понял — атака должна быть стремительной и дерзкой, после короткого, но мощного огневого налета, причем начаться в самом конце, когда снаряды еще будут рваться на высоте.
Со мной в окопе был только командир взвода, назначенного для выполнения этой нелегкой и ответственной задачи. Я не стал брать с собой ни командира батальона, ни командира роты. Опасно такой большой группой передвигаться под носом у японцев.
Взводом же этим командовал комсомолец лейтенант Константин Крот. Командир роты дал мне о нем самые лестные отзывы.
Я поставил задачу, разъяснил порядок взаимодействия и спросил:
— Справитесь?
— Справимся, — ответил лейтенант. — Красноармейцы рвутся в бой.
Вернувшись на командно-наблюдательный пункт командира батальона, я тут же дал необходимые распоряжения по организации артиллерийской поддержки атаки.
И вот в небо взвилась красная ракета. Ударили артиллерийские орудия, и еще не закончился артналет, когда, первым выскочив из окопа, бросился вперед лейтенант К. И. Крот. За ним, быстро развернувшись в цепь, ринулись красноармейцы. Японцы словно ожидали этого. Они открыли интенсивную стрельбу из орудий, минометов, пулеметов. Однако это не остановило советских воинов.
Константин Крот был в центре атакующей цепи. Искусно используя складки местности, он вел взвод от одного укрытия к другому. Однако огонь врага был очень сильным, и атака захлебнулась.
Воины взвода не отошли назад. Они закрепились на достигнутом рубеже и по распоряжению командира взвода стали окапываться. Я внимательно следил за боем, который длился более часа. Обе стороны несли потери, а высота по-прежнему находилась в руках врага. Когда наши воины снова поднялись в атаку, с южных скатов высоты ударил до сего времени молчавший пулемет противника, преградив им дорогу. Бойцы опять залегли. Создалось критическое положение. Каждая задержка атаки давала японцам преимущество. Они могли подбросить к высоте свежие силы. Я приказал активизировать действия наших подразделений на других участках. И вдруг увидел, что лейтенант Крот встал во весь рост и громко крикнул:
— Вперед, за мной, ребята! Ура!
Он устремился на высоту, не оглядываясь назад, потому что знал: бойцы последуют за ним. Так и произошло. Услышав призыв и увидев рванувшегося вперед командира, воины дружно поднялись с земли и атаковали врага. Громкое ура раскатилось над полем боя. Атака была столь стремительной, что японцы не выдержали, дрогнули и побежали. Взвод лейтенанта Крота овладел высотой и быстро закрепился на ней.
