Николай Скрицкий - Флагманы Победы. Командующие флотами и флотилиями в годы Великой Отечественной войны 1941–1945
В 1953 году, вскоре после смерти Сталина, Кузнецова восстановили в звании адмирала флота, а после реорганизации Военного министерства и Министерства Военно-морского флота в Министерство обороны СССР назначили первым заместителем министра обороны – главнокомандующим военно-морскими силами[136].
В этот период Кузнецов старался создать сбалансированный флот с применением современных видов оружия и техники (атомные двигатели, ракеты, вычислительная техника, электроника и автоматика). О ракетном вооружении Кузнецов поднимал вопрос еще в 1951 году. В 1954–1955 годах на кораблях и берегу появились первые ракетные комплексы, строили первую атомную подводную лодку. В 1955 году флагман подал записку Г.К. Жукову записку о необходимости начать разработку для подводных лодок дальнобойных ракет, гироскопических приборов и вычислительной техники для их применения. Это были последние важные документы, подписанные главкомом ВМС СССР. В дискуссиях о развитии военного флота главком ВМС имел свои взгляды и твердо защищал их, высказавшись даже о некомпетентности Н.С. Хрущева. Вскоре ему это припомнили. В марте 1955 года флотоводцу присвоили звание Адмирала Флота Советского Союза. Однако через два месяца у Кузнецова случился инфаркт. Он обратился к министру обороны с просьбой перевести на более легкую работу. Жуков, расценив обращение как нежелание работать с ним, предложил назвать человека, который мог бы принять должность, и Кузнецов назвал С.Г. Горшкова[137].
Когда 29 октября 1955 года взорвался и затонул в Севастополе линейный корабль «Новороссийск», главкома обвинили в неудовлетворительном руководстве, хотя из-за инфаркта он полгода не исполнял должность. В начале декабря его сняли с поста. Декабрь 1955 – февраль 1956 года моряк находился в распоряжении министра обороны СССР. В феврале 1956 года его уволили в отставку в звании вице-адмирала. В воспоминаниях Кузнецов писал: «На строгость по уставу жаловаться не положено. Но я возмущался тем, что решение было принято без вызова меня, без дачи объяснений и даже без предъявления документа о моем освобождении»[138].
Позднее адмиралу Касатонову стало известно от маршала А.М. Василевского, что решение принял по записке Жукова сам Н.С. Хрущев. Долгое время обращения моряка в Президиум ЦК КПСС, к Л.И. Брежневу, министрам обороны Г.К. Жукову и A.A. Гречко с просьбой объективно разобраться в его деле не находили ответа. Только 26 июля 1988 года Президиум Верховного Совета СССР принял указ о восстановлении Н.Г. Кузнецова в воинском звании Адмирала Флота Советского Союза[139].
Оставленный без должности, Николай Герасимович оставался моряком и энергично взялся за литературную деятельность. Он редактировал и снабдил предисловием книгу о судьбе конвоя PQ-17, переводил книгу Д. Калверта «Подо льдом к полюсу», для академического журнала написал опубликованную в 1975 году статью «Некоторые вопросы океанско-морских операций английского и американского флотов в годы Второй мировой войны»[140].
Работая в библиотеках и архивах, моряк готовил и воспоминания, и статьи по вопросам истории флота. Кузнецов свободно читал литературу на английском, немецком, испанском и немецком языках. Три года моряк собирал материалы к своим воспоминаниям. В 1965 году книга «Накануне» была готова. Высокую оценку ей дал K.M. Симонов. За первой книгой последовали другие.
С 1971 года Н.Г. Кузнецов работал на общественных началах в качестве военного консультанта в Главной редакционной комиссии научного труда «История Второй мировой войны 1939–1945 гг.». В этот же период выходят одна за другой статьи и книги воспоминаний флотоводца о его деятельности в Испании и участии в управлении флотом в годы Великой Отечественной войны: «Накануне» (1971), «На далеком меридиане» (1971), «На флотах боевая тревога» (1971), «Курсом к победе» (1975), «Крутые повороты: Из записок адмирала» (1995) и др. Книги давались Кузнецову нелегко, были выстраданы. Часть его работ увидела свет лишь после смерти флотоводца. Другие, опубликованные при жизни, вызывали необычайный интерес читателей (особенно книга «Накануне», от которой ожидали откровений) и были позднее переизданы.
Основной целью автора явились выводы о прошедшем, из которых следовало извлекать поучения для будущего. Он и других флотоводцев побуждал писать о прошлом, чтобы последующие моряки учились на опыте былом. Одним из немногих мемуаристов он затрагивал вопросы стратегии.
Адмирал писал и биографические очерки о людях, с которыми встречался. Своему будущему биографу В. Рудному, критикуя одну из написанных им работ, адмирал высказал свое мнение: «В биографической книге, если она назначена не только для временной пропаганды, нужно уметь раскрыть качества военачальника. Не только говорить, где он был, а рассказать, какую работу проводил, что сделал и в чем заключается его талант. Нельзя вырывать из коллектива и ставить над коллективом. Это не поднимает, а обедняет. Он не парил над флотом, а трудился на флоте вместе с другими людьми. У большого начальника наряду с большими делами бывают и ошибки. Они случаются на фоне жизни и деятельности флота. Их нельзя замалчивать, чтобы описание полезной деятельности, хороших дел не превратилось в лакировку»[141].
Наградили флотоводца за заслуги 4 орденами Ленина (1937, 1945, 1945, 1952), 3 орденами Красного Знамени (1937, 1944, 1950), 2 орденами Ушакова I степени (1944, 1945), орденом Красной Звезды (1935), орденом «Знак Почета» (1934), польскими орденами Крест Грюнвальда 1-го класса, Командорский крест, югославскими – «Партизанская звезда» I степени, «Народное освобождение» (все в 1946 году), монгольским «За боевые заслуги» (1972). Умер Николай Герасимович 6 декабря 1974 года в Москве и похоронен на Новодевичьем кладбище, на 1-м участке, 44-й ряд, 1-е место[142].
Летчик В.К. Коккинаки называл Кузнецова на редкость порядочным человеком. Маршал Советского Союза А. М. Василевский писал семье покойного, что хранит постоянную память «о редкостном человеке, талантливейшем военачальнике и любимом друге Николае Герасимовиче, отдавшем все, что он мог за свою жизнь, делу укрепления, развития и победы наших славных Вооруженных сил»[143].
Три сына флотоводца (Виктор, Николай, Владимир) учились в Нахимовском и высших военно-морских училищах. Отец воспитал их в убеждении, что родство не облегчает, а обязывает.
Лишь в 1988 году моряка восстановили в звании Адмирала Флота Советского Союза. Его именем названы Военно-морская академия в Санкт-Петербурге и авианесущий корабль Северного флота[144]. В Котласе есть улица Н.Г. Кузнецова[145].
