Георгий Блюмин - Рублевка, скрытая от посторонних глаз. История старинной дороги
Естественно, что по службе генерал-прокурор был очень близок с «птенцами гнезда Петрова», одним из которых являлся светлейший князь Александр Данилович Меншиков. До нас дошел журнал (юрнал) светлейшего князя, изданный «Российским архивом» (М., 2000. Т. X). Журнал рассказывает, например, о том, как граф П. И. Ягужинский в ноябре – декабре 1715 года вел переговоры с датским и прусским дворами о планах будущей кампании 1716 года против Швеции и об организации совместного русско-датского десанта в Сконию (область Швеции). Ягужинский привез тогда Петру грамоту датского короля Фредерика IV с извещением о взятии шведской крепости Стральзунд в Померании.
Портрет Павла Ивановича Ягужинского. Рисунок А. Скино
Вот некоторые любопытные отрывки из «Повседневных записок делам князя А. Д. Меншикова 1716–1720»: «24 марта 1717 г. из Роттердама, отправив Екатерину в Гаагу, сам на яхте поехал Петр во Францию. При нем находились… генерал-адъютант Ягужинский». А вот запись из юрнала 1719 года с соблюдением орфографии оригинала: «…И по прибытии по розговорех прибыл [А. Д. Меншиков] к господину генералу-маэору Ягушинскому, куда и господин генерал-адмирал его сиятельство граф Апраксин и его превосходительство тайной советник господин Толстой прибыли, и по розговорех оной господин Ягушинской отъехал в путь свой, а его светлость [А. Д. Меншиков] прибыл в дом свой и был в покоях, к нему прибыл архимандрит Феодосий». Речь здесь идет об отъезде Ягужинского на Аландские острова, где тогда происходили мирные переговоры со Швецией.
Петр Великий так отзывался о Ягужинском: «Что смотрит Павел, так верно, как будто я сам видел». Интересно, что большинство исторических документов утверждает, что генерал-прокурор напрочь не воровал, даже малая тень лихоимства и мздоимства на него никогда не падала. За свою долгую и беспорочную службу Павел Иванович был награжден всеми орденами Российской империи и многими ценными подарками: островом на реке Яузе, огромным имением в Дерпте (ныне г. Тарту в Эстонии), большими денежными суммами. Уделял он внимание и полученному в приданое Яскину, посещая тамошнюю церковь. После смерти Петра I А. Д. Меншиков из чувства мести к Ягужинскому отправил его послом при Польском сейме, а временщик Бирон при императрице Анне Иоанновне делает Ягужинского послом в Берлине. Однако петровский генерал-прокурор и при этих неблагоприятных обстоятельствах всегда возвращался к прежней должности.
После Ягужинских Яскино принадлежало правнуку знаменитого петровского горнозаводчика Аникиты Демидова – титулярному советнику Демидову Льву Прокофьевичу (1745–1801) и жене его Авдотье Васильевне. Это был умный, образованный человек, получивший образование в Германии. Яскино при нем фактически преобразовалось в опытную селекционную станцию, где выращивались редкие южные растения. Лев Прокофьевич служил по военной части в чине лейб-гвардии прапорщика, а затем стал коллежским асессором и состоял дежурным офицером в Московском университете. В Москве у него было два дома. От горнозаводчиков Демидовых владельческая линия ведет к потомственным российским князьям Гагариным. В 1852 году хозяином Яскина значится князь Сергей Иванович Гагарин; здесь насчитывается 24 двора и проживает 93 души мужского пола и 91 женского пола. В 1890 году число жителей возрастает до 178, уже с новыми хозяевами.
В это время в летописи села Яскина наступает подлинный историко-культурный период, когда владелицей имения стала Софья Николаевна Карзинкина (1836–1911), благотворительница, жена богатого чаеторговца А. А. Карзинкина, хозяйка художественно-музыкального салона в имении Яскино, владевшая, кстати, также и соседним селом Акуловом. Ее сын Александр Андреевич Карзинкин, археолог и нумизмат, входил в состав Совета Третьяковской галереи (1904–1913) и являлся научным сотрудником Исторического музея (1918–1929). Он был близким другом Ф. И. Шаляпина и мужем знаменитой балерины Аделаиды Антоновны Джури (1872–1963). То была российская артистка балета и педагог, итальянка по происхождению, прима-балерина Большого театра до 1903 года (Эсмеральда, Жизель, Одетта-Одилия), а в 1926–1946 годах – педагог Хореографического училища при Большом театре.
Дочь С. Н. Карзинкиной Елена Андреевна (1869–1943), жена писателя Н. Д. Телешова, в свое время известная художница, последняя любовь художника И. И. Левитана. В Яскине однажды едва не побывал друг Левитана А. П. Чехов. 16 июня 1897 года Чехов навестил Левитана в усадьбе Успенское близ Яскина. Чехов прогуливался по берегу Москвы-реки, вернулся в дом к обеду, но не застал там ни хозяина, ни друга. Хозяин-коммерсант Сергей Морозов отбыл по делам, а Левитан ушел пешком в Яскино на свидание к художнице Е. А. Карзинкиной. Путь неблизкий, но Левитанохотник хаживал с любимой собакой Вестой и на куда более дальние расстояния. Я помню годы моей учебы в одинцовской школе № 7, двухэтажное здание которой и теперь стоит напротив одинцовской администрации. Один из моих соучеников Лера Белкин, предварявший меня по алфавиту в классном журнале, хотя и жил в Яскине, но, насколько мне помнится, никогда не опаздывал на занятия.
Чехов тем июньским днем не пошел в Яскино по стопам своего друга Левитана, а просто огорчился одиночеством и уехал из Успенского в Москву. Спустя несколько дней он напишет в письме к книгоиздателю А. С. Суворину: «На днях был в имении миллионера Морозова, дом как Ватикан, лакеи в белых пикейных жилетах с золотыми цепями на животах, мебель безвкусная, вина от Леве, у хозяина никакого выражения на лице – и я сбежал».
Ни господский дом, ни сад и оранжерея, ни храм Иоанна Богослова в Яскине, к сожалению, до нас не дошли. Только в 1986 году, когда здесь велись строительные работы, из земли извлекли небольшой церковный колокол высотой 36 сантиметров и весом в два пуда. Сегодня этот колокол хранится в Одинцовском краеведческом музее. Как отмечал сам И. И. Левитан, совершенно особенным звоном любви звучал для него этот колокол, призывая в Яскино на вечера в музыкальный салон Карзинкиных. Великий русский художник-пейзажист был еще и превосходным декламатором стихов. Особенно нравилось слушателям в исполнении Левитана стихотворение А. С. Пушкина 1819 года, обращенное поэтом к его петербургскому приятелю Н. В. Всеволожскому. В звонких пушкинских стихах прямо-таки звучит стародавний яскинский колокол:
Прости, счастливый сын пиров,
Балованный дитя свободы!
Итак, от наших берегов,
От мертвой области рабов,
Капральства, прихотей и моды
Ты скачешь в мирную Москву,
Где наслажденьям знают цену,
Беспечно дремлют наяву
И в жизни любят перемену.
В сей азиатской стороне,
Нас уверяют, жизнь игрушка!
В почтенной кичке, в шушуне
Москва премилая старушка.
Разнообразной и живой
Она пленяет пестротой,
Старинной роскошью, пирами,
Невестами, колоколами,
Забавной, легкой суетой,
Невинной прозой и стихами…
17. Эолова арфа
