Александр Парадисис - Жизнь и деятельность Бальтазара Коссы
Скандальные условия, на которых папа капитулировал перед явным врагом Ватикана, взбудоражили всех христиан Европы. За 25 000 флоринов, которые он получил от Владислава через своего представителя, папа продал ему свою столицу и неограниченную власть в ней.
Это кажется невероятным, но факт этот приводится такими видными историками, как Джино Каппони, Фердинанд Грегоровиус, Марк Ренери.
Рассказывают, что Григорий XII получил величайшее удовлетворение, когда Владислав вторгся в Рим.
«Как ни старался Григорий скрыть свои тайные планы, — пишет Сисмонди, — он не смог удержать радостного возгласа при этом известии, так как больше всего боялся, что его противник Бенедикт (пользуясь поддержкой французского маршала Бусико и генуэзского флота, стоявшего в Остии) захватит Рим, пока он находится в Тоскане».
Теперь у него отлегло от сердца. Бенедикт не мог уже захватить Рим, ему пришлось бы иметь дело с могущественным королём. Кроме того, Григорий обладал теперь достаточными средствами и мог смелее отражать любые нападки и требования созыва собора представителей обеих западных церквей для решения основного вопроса — объединения церкви.
— Я сам созову собор, если мне это будет нужно, — заявил он. — Когда захочу и где захочу. Я сам буду руководить им, там будут мои люди. Собор будет в Удине.
Он долго размышлял и намеренно выбрал этот город. Город, который он считал подходящим местом для созыва собора, расположен в Северной Италии, неподалеку от родины Григория — Венеции и соседствует с Тиролем и Германией, где в это время господствовал Рупрехт, один из немногих правителей, признававших его папой.
Он был уверен, что это место — самое спокойное и безопасное в беспокойной Италии, где его признавали лишь отдельные государства. Григорий направил послания всем монархам, предлагая им прислать представителей церквей для участия в соборе.
Не отставал от Григория XII и Бенедикт XIII. Он тоже разослал приглашения на «вселенский собор».
Местом сбора был объявлен Перпиньян, в то время принадлежавший Арагону, король которого поддерживал папу Бенедикта XIII. Итак, оба папы, до тонкости изучив обстановку и взвесив всё, пришли к одинаковому выводу: нельзя показывать, что они не считаются с требованием христиан всех западноевропейских стран созвать собор. Надо убедить людей, что они признают необходимость внимательного изучения сложившейся обстановки и ищут пути к её оздоровлению. Тогда никто не сможет их обвинить, как это было до сих пор, в том, что они хотят избежать объединения церкви.
Так обстояло дело. Каждый из пап надеялся, что собор, созванный им, будет поддерживать только «своего» папу, только его действия считать правильными и расколу, таким образом, не будет конца.
Комедия продолжалась, иерархи западной церкви открыто издевались над христианством.
Оба они цеплялись за папский престол. Оба боялись друг друга. Но ни тот, ни другой не хотели признаться в этом. Каждый из них старался доказать сторонникам свою абсолютную правоту, каждый старался уверить противника в своей силе. Оба они напоминали хищников, готовых сожрать друг друга.
А что же делал в это время Косса?
Как рассказывают, бывший пират стал одной из виднейших личностей своего времени, наиболее могущественным из всех «принцев западной церкви». Достигнуть этого ему помогли не только его способности, ум и знания, ловкость и сила, но и богатство, награбленное им во времена пиратства и особенно увеличившееся за последние шесть лет, когда он стал кардиналом и папским легатом. Крупнейший и наиболее богатый район Италии — Романья являлся как бы его «государством». Железной рукой он правил там и постоянно стремился расширить границы своего господства. Он не забыл предпринятого им два года назад неудачного нападения на Форли и теперь, обстоятельно изучив обстановку, снова двинулся туда с войском. На этот раз ему удалось захватить город, добавить новую жемчужину в корону папского государства.
Он был единственным из старых кардиналов, которого Григорий XII считал своим другом.
Пользуясь этим, Косса, уединившись с Григорием и одним из его спутников, когда те проезжали через Романью в Тоскану, стал говорить папе, сколько неверных поступков совершил тот за последнее время, и советовать, как поступать в дальнейшем.
Папа Григорий сделал вид, что огорчен: друг неправильно его понял.
— Имеет ли значение то, что собор будет не в Савоне? Я созову его в Удине, это многим больше по душе.
Косса окинул Григория презрительным взглядом.
— Кому ты говоришь это, святой отец? — промолвил он. — Ты думаешь, что можешь обмануть и меня? И старых кардиналов? Зачем понадобилось выдвигать новых кардиналов?
Григорий нахмурил брови.
— Я папа! — крикнул он. — И как папа выдвигаю столько кардиналов, сколько хочу. И буду выдвигать ещё.
Глаза Коссы потемнели.
— Будь осторожен, святой отец, — сухо сказал он. — Не поступай наперекор всем, это не в твоих интересах. Ты лишь эмблема папства. Мы выбрали тебя условно. Ты пошёл на это и подписал соглашение. Ты нарушаешь решение, принятое нами до твоего избрания. Так кто же может обязать меня следовать твоей глупой и нелепой политике?
Папа злобно посмотрел на Коссу, затем обернулся к своему спутнику.
— Карл…
Это был правитель Римини, верный сторонник Григория XII, кондотьер святого престола Карл Малатеста.
— Карл, — повторил папа, — арестуй этого недостойного человека. Надо будет также арестовать в Лукке и других мятежных кардиналов и священников.
Правитель Римини не успел произнести и слова, как Балтазар, засмеявшись, неожиданным резким движением сбросил с плеч красную кардинальскую мантию, и перед присутствующими предстал пират в доспехах со стилетом в руке.
— Карл, — обратился он к Малатесте. — Ты умный человек. Не то, что твой хозяин. Против пятисот твоих воинов я выдвину полторы тысячи своих. Я давно понял, что нельзя доверять этому коварному венецианцу.
Он даже не произнес имени папы.
— Гуиндаччо! — позвал он. — Бей в набат, пусть эти двое увидят наших людей.
Уродливый гигант в сутане, с мечом и стилетом в руках вышел из-за занавеса.
Удар колокола вызвал на улицу сотни вооруженных до зубов людей [2].
Этот эпизод дал повод историкам церкви заявлять, что Косса устроил засаду папе, когда тот проезжал через Романью, и что папа спасся только благодаря помощи Малатесты [89].
Через пять дней, покинув владения своего легата, Григорий XII предал его анафеме, обрекая вечно мучиться на том свете. Кроме того, Григорий XII лишил Коссу звания и прав легата. Жители Болоньи и всей Романьи освобождались от обязательства подчиняться легату, которое они клятвенно принимали раньше. Все приказы Коссы выполнять запрещалось.
