Александр Ефимьев - Бронепоезда в Великой Отечественной войне 1941–1945
С начальником штаба дивизии полковником П. И. Касаткиным В. М. Морозов обсудил все детали предстоящего боя. Дивизионная разведка установила, что, захватив село Ребриково юго-западнее Шатилово, фашисты сосредоточили здесь ударные силы. Бронепоезд должен был нанести по ним внезапный мощный удар. Пехотинцам следовало подпустить фашистов к железной дороге. В этот момент стальная крепость должна прорваться на два-три километра вперед и врезаться в боевые порядки наступающих гитлеровцев. Командиры стрелковых батальонов справедливо рассчитывали, что на открытой местности фашисты не успеют подтянуть артиллерию к железной дороге. В начале боя бронепоезд не должен был обнаружить себя паровозным дымом. Для обеспечения маскировки паровоз растапливали только сухими дровами, поддерживая низкий уровень воды в паровозном котле. От бригады требовалось высочайшее мастерство.
После встречи с командованием 148-й дивизии младший лейтенант В. М. Морозов послал старшего дорожного мастера В. П. Ховалкина с бригадой осмотреть путь западнее Шатилово. Через четыре часа вернулись железнодорожники — братья Василий и Иван Ховалкины, главные кондукторы В. А. Сергеев, А. Е. Еськов, путевой мастер М. В. Сергеев. Они осмотрели пять километров пути, под носом у фашистов устранили повреждения. Теперь бронепоезд смело мог двигаться на перегоне.
Ранним утром 28 ноября 1941 года фашисты перешли в наступление. В. М. Морозов и связист младший сержант П. С. Цветков находились на наблюдательном пункте в боевых порядках пехоты. На заснеженном поле, простирающемся до восточной окраины села, показались гитлеровцы. Они спустились с косогора, преодолели переправу через замерзший ручей, протекавший западнее станции. Группа разведчиков, выдвинувшихся к железной дороге, прикрывалась интенсивным минометным огнем.
Выбор наиболее удобного момента для налета бронепоезда, безусловно, был связан со значительным риском. Подставить боевую машину под ураганный огонь на перегоне означало бы сорвать тщательно спланированную операцию. Но допустить фашистов, обладающих значительным численным и огневым перевесом, на территорию станции тоже нельзя. Они могли укрыться от пулеметного огня за деревьями, кустарниками, станционными постройками. В этом случае бронепоезд мало чем мог помочь пехоте. А дивизия полковника Ф. М. Черокманова в предыдущих боях на Орловщине потеряла две трети личного состава. На переднем крае обороны не было ни одного орудия, лишь пять станковых пулеметов огнем могли поддерживать пехоту.
Фашисты наступали во весь рост, как на параде.
С наблюдательного пункта младший лейтенант В. М. Морозов перешел на переднюю бронеплощадку. Бронепоезд медленно выдвинулся к центру станции из засады. На левом борту были сосредоточены 16 пулеметов. Даже на контрольных платформах из шпал, скрепленных железными скобами, соорудили надежные укрытия. Железнодорожники-пулеметчики А. П. Грицаев, В. А. Сергеев, И. П. Ховалкин расположились здесь, как за бруствером окопа. Вся команда застыла в ожидании приказа «Огонь!».
Старший лейтенант В. М. Морозов, командир отдельного бронепоезда № 2 13-й армии Брянского фронта.
Несколько мин разорвалось впереди. Черной землей засыпало рельсы. Без предварительной разведки двигаться было невозможно. С платформы спрыгнул боец и решительно пошел по шпалам вперед. Это был отважный командир орудия старший сержант А. И. Глушенков. Рядом рвались мины, а он шел, даже не пригибаясь. Для командира, наблюдавшего с бронеплощадки за «прогулкой» Глушенкова, минуты казались вечностью. Андрей прошел вперед метров триста, проверяя каждый рельсовый стык. Миновав зону сплошного огня, он подал сигнал: можно двигаться, путь без повреждений.
Бронепоезд стремительно вырвался вперед. Фашисты, подошедшие к станции, попали под кинжальный пулеметный огонь. Серо-зеленые фигуры падали, как подкошенные.
Наступление фашистов захлебнулось. Но, преследуя противника, бронепоезд сам попал в зону интенсивного обстрела.
Вдруг послышался глухой удар под паровозом. Будку машиниста заволокло удушливым дымом. Машинист К. И. Воробьев приоткрыл дверцу и увидел, как из тендера струями полилась вода. Бронепоезд резко остановился — осколками перебило воздушную тормозную магистраль. Иван Ховалкин, спрыгнув с площадки, пополз вдоль состава, отпуская рычаги тормозов. По снегу тянулся за ним кровавый след — Иван был ранен в обе ноги. Но вскоре бронепоезд приобрел возможность маневра.
Фашисты вели бешеный огонь, стремясь поймать бронепоезд в «вилку». Машинист Воробьев маневрировал, рывками двигая бронепоезд на перегоне. Осколками повредило левую паровую машину. Одна правая не могла обеспечить нормального хода. Поврежденный паровоз только по инерции продолжал движение. Послышался гулкий, зловещий удар колес передней платформы. Ее подбросило, резко закачались обе бронеплощадки. Но машинист смог благополучно провести состав по опасному участку. Под прикрытием леса бронепоезд остановился за входным семафором. Вражеский обстрел не прекращался. Мины одна за другой рвались вблизи бронированного состава.
Неожиданно из-под низко спускавшейся брони вылезла обледеневшая помощник машиниста Мария Козьменкова. Две пары мужских рук быстро подняли Марию в паровозную будку. Едва Иван Гладилин успел захлопнуть дверцу, как рядом с паровозом разорвалась мина.
— Что с тобой? Где тебя так вымочило? — взволнованно спросил Кузьма Воробьев.
— Под машиной душ принимала, — улыбнулась Мария.
В. П. Ховалкин, путевой мастер бронепоезда № 2.
Отогревшись у топки, Мария рассказала, что во время остановки она заметила повреждение одного из инжекторов. Закрыла в будке тендерный клапан. Зацепившись ногами за подножку паровоза, быстро навернула водоприемный рукав, сорванный с гайки разрывом мины. Благодаря ее отваге вода в тендере была сохранена.
Рассказывая на страницах «Красной Звезды» о мужественных бойцах бронепоезда, поэт Александр Безыменский писал: «Машинист Кузьма Воробьев — бронепоездный богатырь. Сколько раз он чинил тендер под огнем врага, затыкая отверстия металлическими бородками… Мария Стефановна Козьменкова — помощник машиниста, героическая женщина, вызывающая восхищение всего экипажа. В самых трудных боях дежурила она и завоевала славу замечательного бойца…».[11]
Под покровом ночи израненный бронепоезд № 2 «черным» паровозом доставили в Елец на ремонт. Его место в боевых операциях временно занял бронепоезд № 4 старшего лейтенанта Н. Д. Левитова.
