Валентин Масальский - Скобелев: исторический портрет
Командование Дунайской армии, конечно, понимало значение Шипки. Скобелеву, в частности, было поручено осмотреть эти позиции и доложить их состояние. Как сообщает на основании архивных материалов автор фундаментального советского исследования об этой войне Н.И.Беляев, Скобелев после осмотра сделал ошибочный вывод, что «позиция у Шипки в настоящее время чрезвычайно сильна». Однако в оценке Скобелева, если ее правильно понимать, не было ничего ошибочного. Сила позиции была в рельефе местности, в нахождении русских на гребне перевала. Но Скобелев вовсе не утверждал, что эту позицию не следует укреплять в инженерном отношении и огневыми средствами, припасами и людьми. Напротив, безразличие командования к нуждам защитников Шипки вызывало с его стороны возмущение и требования конкретных мер по оказанию помощи слабому шипкинскому гарнизону. Лишь благодаря героизму солдат и болгарских ополченцев в ожесточенных августовских боях турецкие атаки были отбиты и перевалы удержаны.
Скобелеву в это время было поручено наблюдение за движением турок. Опасались движения Османа из Плевны на Ловчу, движения турок из-за перевалов и из Ловчи на Сельви и Габрово. Пассивная роль наблюдателя не удовлетворяла Скобелева. К тому же он скоро понял, что наступление турок из Ловчи невозможно. В этом его убедили личная рекогносцировка пути на Ловчу, донесения поставленного им казачьего разъезда, лазутчиков и болгарина, выбравшегося из города. В письме Газенкампфу он анализировал: «В Ловче, которую рекогносцировали 3-го дня, нет признаков присутствия значительных сил. В окрестностях Траяна, кроме шайки в несколько сот башибузуков, нет ничего. Не слишком верьте грозным сообщениям из Сельви. Больное место на Шипке, а не здесь. Султан в Казанлы-ке. Две турецкие колонны взлетели на воздух, но не успели еще обломки упасть, как следующие колонны шли в атаку — каково? Султан объявил, что проклянет армию, если она не возьмет Шипку. Повторяю — там больное место…»
Бесполезное стояние на месте выводило Скобелева из себя. Ведь гарнизон Шипки в это время изнемогал в неравной борьбе. Пренебрегая дисциплиной, Скобелев бомбардировал Ф.Ф.Радецкого и Святополка-Мирского письмами, доказывая необходимость идти на помощь войскам на перевалах. Дорогу он разведал, и она пригодна даже для артиллерии. 14 августа он писал Мирскому: «Потрясающее впечатление… о положении наших на Шипке заставляет меня высказать вам мое глубокое убеждение: неприятель искусно маневрирует, отвлекая часть наших сил от сражения на перевале. Немедленное прибытие 9 батальонов может иметь решающее значение в нашу пользу… В данный момент Сельви не угрожает никакой опасности… Только что с двумя сотнями из-под Ловчи; никаких признаков значительных сил».
Скобелев правильно определял положение. Опасения движения турок из Ловчи с ее небольшим гарнизоном были совершенно беспочвенными. Выхода же Османа из Плев-ны следовало опасаться лишь в том случае, если бы Сулейман прорвался через перевал. На следующий день Скобелев вновь писал Радецкому: «Вверенный мне отряд, по моему убеждению, бесцельно стоит впереди Сельви… Между тем присутствие в бою на Шипке 4-х отличных батальонов… могло бы иметь большое значение… Начальник штаба вверенного мне отряда капитан Куропаткин объяснит вам, на основании каких дисциплинарных соображений я беру смелость прямо обращаться к вашему превосходительству». Не добившись результата и потеряв терпение, Скобелев 16 августа направил Радецкому новое письмо, прося разрешения ударить турок, атакующих Шипку, с тыла. Не решаясь взять на себя ответственность, Радецкий ответил Скобелеву, что переслал его предложение Непокойчицкому. Но тот по-прежнему боялся за Сельви!
Наконец, 19 августа перед Скобелевым открылась перспектива активного действия: его отряд был включен в качестве авангарда в большой отряд генерала А.К.Имеретинского, предназначенного для овладения Ловчей. К счастью для Скобелева, Имеретинский не стеснял его инициативы. Как вспоминал много лет спустя участник ловченского сражения Е.К.Андреевский, «Имеретинский при мне в ответ на обращение к нему Скобелева, который сказал, что уже наметил себе многое в предстоящем деле и просит лишь снисходительно смотреть на некоторую его самостоятельность… ответил ему: — Михаил Дмитриевич, было бы странно, если бы я вздумал строить из себя человека, знающего больше, чем ты… Ты своим большим умом поймешь, где и насколько тебе надлежит пользоваться тем plein pouvoir, который я тебе охотно предоставляю… — Да, — ответил Михаил Дмитриевич, — лучшего я ничего не мог и получить от тебя в ответ на обуревавшие меня мысли…».
Не часто Скобелеву приходилось встречать такую доброжелательность. Воспряв духом, он развернул бурную деятельность, разработал план действий и того же 19 августа послал Имеретинскому записку следующего содержания: «Задача: взять город Ловчу с возможно меньшими потерями». Дальше излагался план, в основе которого лежали принципы, выработанные Скобелевым еще в Туркестане и ставшие основой его полководческого искусства: «Основные принципы:
1) Тщательное знакомство с местностью и расположением противника.
2) Обширная артиллерийская подготовка с дальних и близких позиций.
3) Постепенность атаки.
4) Содействие фортификации.
5) Сильные резервы и экономное их расходование».
Весь русский отряд насчитывал 25 батальонов пехоты, 1 эскадрон и 14 сотен кавалерии, 2 саперных взвода и 98 орудий. Турок было в Ловче 8 тысяч (из них 2,5–3 тыс. черкесов и башибузуков) при 6 орудиях, но это были дальнобойные орудия, которых не было у русских. Превосходство наступающих в живой силе было пятикратным, в артиллерии почти шестнадцатикратным. Однако город был окружен высокими холмами, позволившими туркам создать сильную оборону. Командовала над местностью гора Рыжая, расположенная на правом, восточном берегу реки Осмы. На ней противник организовал главный пункт обороны. На западном берегу располагалась вторая позиция турок, в том числе сильный редут. Рельеф местности позволял создать здесь вторую Плевну, но сил для этого у турок было мало. Командовал турецким войском Рифат-паша.
Исследователями давно отмечалось, что опасность Ловчи для Западного отряда была надуманной, силы турок были для этого слишком незначительными. Занятие Ловчи Османом стало его большой ошибкой, так как 8 таборов очень пригодились бы в Плевне, но оказались бесполезны в Ловче. Что же касается решения русского командования о взятии Ловчи, то его никак нельзя назвать ошибкой. Ловча была важным узлом коммуникаций, через нее шли дороги на Плевну, Сельви, Траян, через нее Осман-паша получал подкрепления от Сулеймана. Окружение Плевны без взятия Ловчи было неполным. Необходимость ее ликвидации станет еще очевидней позже, когда будет принято решение о блокаде Плевны. Кроме того, взятие этого сильно укрепленного пункта имело бы большое значение для поднятия морального духа войск Западного отряда, терпевших неудачи под Плевной.
