Сергей Павлович Королев - Ребров Михаил Федорович
«…Всей душой рвусь и тянусь к Москве, хотя сейчас на скорый возврат надежды слабые, и это крайне огорчает, так как в конце концов ведь всего в своей жизни не переделаешь, а дни уходят за днями и уносят за собой золотые годы. Я, может быть, поздно понял и почувствовал радость жизни — тем более хочется скорее к ней вернуться, но, увы, приходится лишь иногда собрать свою выдержку, чтобы дальше здесь жить, работать и ждать».
«…Мне хочется, чтобы ты была сильной и стойкой в жизни. Знай, что я стараюсь быть таким, и прежде всего для тебя.
Как ни тяжка наша разлука, но она нужна во имя большого дела для нашей Родины, и мы должны быть стойкими».
«…Мне так трудно стало жить и работать: сил мало, чувствую, что устал и издергался до последнего предела.
…Но огромное, как снежная гора, наше дело тащит все дальше и дальше и нельзя сейчас отходить в сторону. Это все нужно нашей Родине и народу».
«…Я даже вспомнил свое пребывание на Чукотке — как ты знаешь, это довольно грустные воспоминания».
«…Мне сейчас очень трудно здесь, близятся самые наши горячие денечки…»
«Пишу наспех, в нашу первую боевую ночь… Дни мои проходят с большой загрузкой и напряжением, но настроение хорошее. Спешим, чтобы тут долго не задерживаться…»
«Мы работали последние двое суток без перерыва…»
«Наташа! Через несколько дней наступит день твоего совершеннолетия, и ты по праву можешь считаться взрослым человеком.
От всего сердца приветствую тебя в этот день и желаю быть достойным гражданином нашей Великой Советской Родины. Несмотря на тяжелые испытания, которые все мы вынесли за минувшие годы, ни на один миг наша Родина не оставляла заботу о тебе. Как ни было трудно, но ты росла и училась, и жизнь для тебя была светлой.
Помни об этом всегда и всегда люби наш народ и землю, на которой ты выросла. Этого я тебе желаю во всем и всегда!
Желаю тебе также радостного труда, хорошей учебы, а также счастья в твоей жизни, и я уверен, что ты окажешься достойной своего избрания.
Личная жизнь — во многом в твоих руках, а хороших людей на свете много встретишь. Будет и большая любовь и дружба — все это обязательно будет!
Я искренне и крепко тебя люблю, часто вспоминаю…
…Сейчас я нахожусь очень далеко от тебя, но 10 апреля — знай, что буду тебя вспоминать здесь, в этой пустыне.
Не забывай своего отца, который тебя очень любит, всегда помнит и никогда не забудет.
Крепко, крепко тебя обнимаю и целую.
Всегда твой друг Сергей»
«В нашу работу втянуты очень многие организации и институты практически по всей стране. Много разных мнений, много опытов, много самых различных результатов — все это должно дать в итоге только одно правильное решение. Вот почему так много уходит сил и нервной энергии на все это…»
«Мечты, мечты… Но, впрочем, ведь человек без мечтаний — все равно что птица без крыльев. Правда?
А сейчас близка к осуществлению, пожалуй, самая заветная мечта человечества. Во все века, во все эпохи люди вглядывались в темную синеву небес и мечтали…»
«Безграничная книга Познания и Жизни (громко сказано!) листается нами здесь впервые. Надо быстро понять, осмыслить то или иное событие, явление и затем безошибочно дать решение…»
«Я поздно встал, в 11 часов, пошел в баньку и хорошенько помылся, а потом лег снова спать и сейчас (16.15) собираюсь идти на «праздничный обед», т. е. просто на обед в нашу столовую (это был день 1 мая 1957 г. — М. Р.).
Все эти дни много работал, у нас и завтра, 2.V., нормальный рабочий день (да и слава богу — скорее, что надо, доделать, а не сидеть сложа руки).
Вот почти год я не работал с моими дорогими товарищами-конструкторами…
Я все больше убеждаюсь, как много значит в каждом деле отношение того или иного человека к порученной задаче, его характер и то личное, свое, что он вкладывает в свой труд. А особенно это [важно] в нашем, таком новом и необычном деле, где запросто приходится перелистывать книгу знаний.
Я действительно в самом праздничном настроении сегодня».
«Сейчас уже 23.30, и мне надо ехать на работу…
…Вчера и сегодня был очень занят: в ближайшие дни [забот] будет больше. Эта декада вся будет очень занята у меня».
«Жизнь наша и дела идут, как принято говорить, — ходом, а я добавил бы — очень быстрым ходом. Все дело, конечно, в том, что происходящие и произошедшие события (речь идет об испытаниях сверхмощной боевой ракеты. — М. Р.), по мере нашего познания их, в процессе изучения полученных данных, несут нам все новые и новые неожиданности и открытия».
«Мне думается, что до берега уж не так далеко и мы, конечно, доплывем, если только будем дружно, вместе выгребать против волн и штормов…
Числа до 12–13/VI, очевидно, буду очень занят… Мы должны добиваться здесь, именно здесь и сейчас, нужного нам решения…»
«Последние двое суток у нас не так жарко, но сильнейший ветер и пыль засыпает все… Ночи совсем холодные. В общем, как здесь говорят, это совсем не Рио-де-Жанейро. С этим трудно не согласиться, но тем желаннее янтарный берег».
«Спасибо, тысячу раз большое тебе спасибо, мой верный и дорогой друг, за твои слова участия и поддержки.
Конечно, я и сам понимал и понимаю, что нельзя было рассчитывать на легкую дорогу, и мы не рассчитывали, но все же пока все идет очень уж трудно.
Правда, и задача небывалая еще во всей истории нашей техники, да, пожалуй, и вообще техники.
Сегодня меня взяло некоторое сомнение в том, как же, родная, тебе, наверное, тяжело переживать все мои такие тяжелые письма! Видимо, я об этом подумал, и мне, конечно, очень важно с тобой поделиться, ведь мне так откровенно на эти темы ни с кем делиться нельзя, но тебе ведь это вдвойне тяжело, раз ты вдалеке от событий и лишь их отголоски в моих письмах до тебя доходят…
Вчера у меня в домике собрались все наши «ГК»… и все после длительного и «злого» совещания сидели опустив головы. Тогда я достал «заиньку» (жена Сергея Павловича, Нина Ивановна, прислала на космодром шоколадный тор с зайцем. — М. Р.), и, надо сказать, эффект был неописуемый!
Ведь здесь абсолютно ничего нет. Все очень активно начали заниматься этим приятным делом. Было общее пожелание послать тебе благодарственную ВЧ-грамму, и я выполняю волю товарищей — передаю тебе их привет и благодарность.
Ну, а сегодня тоже было у меня сборище и пиво с воблой (!!!).
Одним словом, нет возможности передать наш общий восторг и благодарность».
«…Дела наши печальные весьма! Две неудачи, одна за другой (сперва Л., а потом В.), и в обоих случаях все же больше недосмотр, ошибки…
Правда, как говорится, мы все умные «после», и, может быть, не всё и не всегда можно было предугадать и оценить раньше. Но это не меняет в общем и целом итогов и, следовательно, нашего общего современного уровня.
Плохо как никогда!
Буду сегодня докладывать Н. С. (Н. С. — Никита Сергеевич Хрущев. — М. Р.) — что-то он скажет, да, верно, и поделом нам!
Мы здесь все, конечно, и все время весьма плотно работаем, а главное, нет морального отдыха или даже покоя, все в голове одни и те же мысли, все собрано к одной цели. Будем через пару дней пробовать снова свои силы в борьбе с великими тайнами всемогущей Природы. Что ждет нас?»
«…Дела наши нелегкие, поначалу были одни неприятности и отказы. Плохо, что в большинстве случаев никаких «проблем» нет, а просто грубый недосмотр, небрежность…»
