Вилем Балинт - Жизнь в родной земле
Замешательство среди совначальства было колоссальное. Всеобщей массой пустилось оно приводить памятник в надлежащий порядок.
Как утверждал мой приятель-коммунист мог такую «шутку» выкинуть только коммунист. По его словам к памятнику, за время его изготовления, ни один простой смертный не имел доступа. Я это, на основании собственного наблюдения и аналогии с подобными случаями, свидетелем которых я был, вполне допускаю. Советская жизнь полна самых неожиданных сюрпризов. Люди, можно, сказать, собрались отдать дань признательности своему «непогрешимому» идеологу социализма, — а тут тебе, на — скрывай ведро с нечистотами и мой изгаженный образ «святого».
Вероятно, вы здесь за границей что либо подобное не слышали?! — заканчивает подсоветский информатор.
22. Ходоки «туда»
— Как вы думаете можно ли в СССР нелегально пробраться и с какими опасностями это сопряжено? — после некоторого перерыва задаю вопрос. — Пробравшись в СССР, с какими трудностями придется столкнуться?
— Как при переходе каждой границы, а советской в особенности, — первая большая опасность ждет человека со стороны пограничной охраны. Если напоретесь на советский пограничный пост — считайте, что в самом непродолжительном времени вас ждет конец.
Вообще же, как правило, каждый нелегальный ходок в СССР, по моему, должен иметь одного надежного, знакомого человека, живущего хотя бы в 50–60-ти верстах от границы. Без такого человека ходить в СССР дело, по моему, совершенно безнадежное, окончится обязательно смертью. Без такого человека, миновав благополучно пограничные посты и уйдя в глубь страны, вы, в конце концов, должны будете к кому либо или попроситься переспать или будете просить хлеба, или же обратитесь просто за советом. И вот этот первый человек, к которому вы обратитесь и который вас не знает, обязательно вас предаст НКВД. При чем 99 % за то, что этот человек будет сам, в действительности, самый отъявленный и непримиримый враг Соввласти.
Почему предаст?! — А потому, что он будет вас считать за агента НКВД, который, по его мнению, пришел просто проверить его бдительность. Получается чрезвычайно парадоксальное явление, но что это так бывает — я со всей настойчивостью утверждаю.
Другое дело, когда вы миновав благополучно советских пограничников и обходя все населенные пункты, попадете прямо на квартиру к вашему знакомому! Попав к нему на квартиру, можете с того момента считать, что ваше, сопряженное с опасностью для жизни, предприятие увенчалось успехом. Подсоветский ваш знакомый дальнейшее обделает все в три счета, тем паче для человека из-за границы. Уверяю вас в том, что вашими покровителями будут даже и некоторые коммунисты, конечно, «неправоверные», а свои ребята, примазавшиеся к коммунистам. Начиная этим моментом вы можете целый СССР изъездить вдоль и поперек: от польской границы аж до Владивостока и от Батума до Архангельска. Все дороги вам будут открыты.
Снабдив соответствующими документами, вас сделают такой советской шишкой, что вы и сам себя не узнаете. А чтобы вы не засыпались на первых порах в своей роли — дадут вам проводника.
Для ходока «туда» самое главное иметь одного человека — хорошего знакомого, и к нему во что бы то ни стало стремиться добраться. Без наличия такого человека, ходок в конце-концов обязательно погибнет. Иметь там одного знакомого человека, антикоммунистически настроенного, это значит иметь потом бесконечное число верных и убежденных помощников, готовых на самые рискованные, отважные шаги.
Прошел я основательную двадцатилетнюю советскую школу жизни, прекрасно знаю, чем народная масса в СССР дышит и чего жаждет, но все это там под десятью замками. Надо иметь ключ. В данном случае, ключом к душе подсоветских людей явится для ходока знакомый человек.
23. Над чем подсоветские люди смеются
— Если вам еще не надоело слушать меня — продолжает после небольшой паузы подсоветский человек, заметив, видимо, тяжелую грусть на моем лице, — могу вам рассказать один эпизод из советской жизни, так сказать, из «веселого».
Я любил посещать цирки. В цирке человек обыкновенно забывал на миг тяжелую повседневную советскую жизнь. Полагаю, что вам, по всей вероятности, будет интересно узнать, что, собственно, так у людей вызывает смех, иногда гомерический — смех до слез. Как это было раньше, так и теперь, главной атракцией в цирке являются клоуны. Клоунов публика всегда любила, любит она там их и теперь. Да как их и не любить! Помню, однажды в Ростовском цирке публика была особенно в большом экстазе от клоунов за следующее их выступление: встречаются это два приятеля — клоуны. Один из них иностранец, приехавший к своему коллеге, советскому клоуну, в СССР, в гости. При встрече, после долгой разлуки, приятели ведут приблизительно такой разговор:
«А-а… дорогой товарищ, мой долгожданный гость! приветствую тебя на нашей наидемократичнейшей, наисвободнейшей (в публике смех) рабоче-крестьянской земле», обращается советский клоун к иностранному: отдохнешь ты у нас, дружок, и откормишься после голодной буржуазной жизни» (в публике смех).
«Да я, дорогой товарищ, заграницей совсем не голодал», отвечает иностранный клоун.
«Ну, если не голодал, то во всяком случае очень мало ел», перебивает советский клоун.
«Да нет, дружок! ты, я вижу, совсем неправильно информирован, у нас очень много и сытно едят», снова отвечает другой.
«Гм… много!.. сытно! А что, собственно, у вас там едят?» спрашивает советский.
«Утром, на завтрак, кофе, булка с маслом, в обед — жирный мясной суп, бифштекс, пирожное на закуску, на ужин — тоже что либо мясное, с соусом»…
— «Ну, брат, заткнись»… перебивает советский клоун и хлопает иностранного своего коллегу по плечу»: куда вам до нас! У нас утром селедка, в обед — селедка, и на ужин — селедка… знаете… самая рыба! Не то, что у вас, мясо-да-мясо… А ну-ка посчитай, сколько в этой рыбе сидит калорий (смех публики усиливается) да всяких там пользительных жиров»?..
— «А у нас, кроме того», защищается иностранный: «всегда, как правило, пьют после обеда и ужина пиво»…
— «Ха-ха-ха! Вот так учудил, дружок! Ха-ха-ха. как правило… пьют пиво… детский напиток» заливаясь смехом, говорит советский: а у нас, товарищ, без всяких правил пьют — утром водку, в обед водку, вечером водку и целую ночь водку… Эх! Куда вам до нас… толстобрюхие буржуи»…
Взрыв всеобщего смеха, крики — браво заглушают дальнейшие слова советского клоуна.
«Да ты не смейся, товарищ», пытается снова защищаться иностранный гость: «у нас народ очень много еды за день съедает»…
