Акрам Шарипов - Черняховский
В это время в воздухе завыли вражеские пикирующие бомбардировщики. Боевой порядок танков — ромб — растянулся. Бомбардировщики, свалив свой груз, улетели. Между нашими и немецкими танками оставалось лишь каких-нибудь триста метров. Еще минута, другая, и начнется ближний бой — яростный, со стрельбой почти в упор. Некоторые тридцатьчетверки пошли на таран. Черняховский видят в перископ: искры от удара металла о металл посыпались на землю. Машину комкора обходят танки справа и слева. С обеих сторон грохочет артиллерия. Горит немецкий танк Т-IV, только что подбитый самим командиром танковой бригады. Боевые порядки наших и немецких танков перемешались. Машины вспыхивают одна за другой, горят наши и немецкие танки.
Враг в решающий момент ввел в бой еще около двадцати танков. Черняховский решил резервным батальоном контратаковать противника с правого фланга. Удар оказался столь внезапным, что боевой порядок немецких танков сразу же распался. Им стало трудно вести огонь — они мешали друг другу. На поле боя осталось еще восемь пылающих машин врага.
Увидев, как отступают танки дивизии «Великая Германия», командир бригады приоткрыл люк. И эта неосторожность стоила ему жизни. Черняховскому пришлось взять на себя командование бригадой.
Он решил преследовать гитлеровцев.
— Вперед! — скомандовал по радио Черняховский.
Его танк опередили другие. И вдруг вражеский снаряд ударил в бортовую броню. Перед глазами Ивана Даниловича взметнулись лиловые искры. Ему казалось, что тело проваливается, теряет вес. Голова кружилась. Он силился и не мог открыть глаза.
…Черняховский пришел в себя, когда Комаров стал вносить его в санитарную машину. В медсанбате Черняховскому оказали первую помощь. Но через два часа Иван Данилович уже оделся и вызвал к себе адъютанта.
— Есть связь с корпусом?
— Какая связь? — удивился Комаров. — Приказано вас госпитализировать!
— Здорово! — усмехнулся Иван Данилович. — Все по нотам расписали! А кто организует бой на завтра? Немедленно заправляйте машину.
Под Воронежем продолжались ожесточенные сражения. Ставка Верховного Главнокомандования в целях стабилизации обороны на юго-западных подступах к Москве решила нанести контрудар силами резервных соединений Брянского фронта из района южнее Ельца в тыл воронежской группировки противника.
Оперативное командование вермахта не рассчитывало на такое дерзкое решение со стороны советского командования и было вынуждено снять с Воронежского направления 24-й танковый корпус, три пехотные дивизии и направить их в район южнее Ельца.
7 июля 181-я танковая бригада продолжала удерживать западную окраину Воронежа. Противник вел сильный артиллерийский огонь и продолжал вводить в бой все новые и новые силы. Положение бригад корпуса Черняховского становилось все более трудным. Артиллерия, которая не была подчинена танкистам, оставила танки без поддержки и, покинув город, отошла на восточный берег реки Воронеж.
Черняховский, еще не оправившийся после контузии, вновь взял управление войсками корпуса в свои руки, добился поддержки 181-й танковой бригады огнем гвардейских минометов и дальнобойной артиллерии Резерва Верховного Главнокомандования.
Командуя танковым корпусом, Черняховский столкнулся с массой непредвиденных обстоятельств. Не по его желанию и не по его вине корпус вводили в бой по частям. 181-я и 110-я бригады действовали одни против мотопехоты противника западнее и юго-западнее Воронежа, в то время как 18-я мотострелковая бригада по распоряжению штаба фронта вела боевые действия в другом направлении, севернее Воронежа. Ограниченная дальность действий радиостанций не обеспечивала управления войсками, корпус не имел зенитных средств прикрытия с воздуха.
В ожесточенной схватке с врагом победило мужество советских воинов. Семь суток черняховцы днем и ночью стойко отражали натиск танковых дивизий врага.
Все попытки немцев форсировать реку Воронеж и развить наступление на восток были отражены контратаками танкистов генерала Черняховского и пехоты генерала Москаленко. Отборные танковые дивизии немцев, не достигнув цели, повернули на юг и двинулись вдоль Дона.
Для удобства управления войсками 7 июля был создан Воронежский фронт под командованием генерал-лейтенанта Филиппа Ивановича Голикова. С 14 июля фронтом стал командовать генерал-лейтенант Николай Федорович Ватутин.
Лучи жаркого июльского солнца проникали через открытую дверь в блиндаж командного пункта корпуса, где, укутавшись в кавказскую бурку, лежал больной Черняховский. Зуммерили телефоны. Адъютанту было запрещено пропускать в блиндаж тех, кто непосредственно не связан с управлением войсками. Но корпусной врач все же прошел к Черняховскому. Он позвонил начальнику медицинской службы армии: «У командира корпуса приступ малярии, температура 40,4 градуса, состояние больного кризисное, эвакуироваться отказался».
Черняховский, напрягая все силы, приказывает по телефону:
— Командиру артбригады открыть сосредоточенный огонь по высоте Фигурной юго-восточнее Подклетного. Начальнику разведки уточнить, подавлены ли закопанные танки и противотанковые пушки противника у перекрестка дорог в районе Подклетного… Огонь продолжать, пока танки не подойдут к рубежу…
Корпусной врач не знал, как же приступить к разговору с Черняховским.
— Товарищ генерал, командарм приказал эвакуировать вас в госпиталь.
— Никуда я не поеду, пока бой не будет закончен. — Генерал вновь взялся за телефонную трубку.
Артиллеристы сосредоточенным огнем парализовали противотанковую оборону врага. Танкисты Черняховского прорвали оборону и, уничтожив сотни фашистских солдат и офицеров и большое количество боевой техники, перерезали шоссе между Воронежем и Подклетным. Однако наступление, проходившее при равном соотношении сил, не получило дальнейшего развития.
Задача, поставленная 60-й армии — выбить врага из Воронежа, — осталась невыполненной. Все это тревожило командующего фронтом. Чтобы разобраться с положением дел на месте, он приехал к Черняховскому, которого знал еще по Северо-Западному фронту. Ватутин начал с того, что более всего его беспокоило:
— Товарищ генерал, помните, как на северо-западе вы жаловались, что нет танков. Теперь они у вас есть, но где же успехи?
— Товарищ командующий! Дело не только в нас, командование 60-й мало заботится о том, чтобы обеспечить действия корпуса артиллерией и поддержать авиацией. Командарм продолжает, по-видимому, считать, что если танкисты в броне, то им не нужно помогать огнем. Танковые бригады несут потери с флангов, особенно от огня противотанковой артиллерии врага. Поэтому они не могут прорваться в глубину обороны противника.
