Валерий Хотног - Двадцать пять лет в плену у веселых и находчивых
1995 год
На Сочинском фестивале команд КВН неожиданно для меня объявилась две известные мне команды: из Самары и Владикавказа. Встреча и с теми и с другими для меня была очень трогательной. Особенно с Владикавказом. Кстати, обе команды были из городов, которые сменили свое название после распада СССР.
Руководители команды КВН из Владикавказа были те же, что приглашали меня к себе в гости от МИСИ. В один из вечеров они пригласили в ресторан, который был под Зимним залом в Сочи. Ходил я туда уже с Наташей, что сильно ее повеселило.
Появление этих команд вряд ли можно считать случайным, потому что именно в том году на фестиваль приехало сразу много команд, больше ста. По сравнению с прошлыми фестивалями это был прорыв. Фестиваль все больше напоминал современные фестивали в Сочи, где просмотр команд превращался в некий священный акт. Задача команды была хорошо показать себя именно на этих просмотрах, потому что от этого зависело, где команда будет играть в начинающемся сезоне. И это неожиданно большое количество команд нас просто накрыло. К концу фестиваля я ходил как зомби, от бесконечных репетиций, просмотров и бессонных ночей засыпая прямо на ходу.
В том году я вывел свою формулу «двадцати трех минут». Банкеты стали привычным делом в КВН. Они проводились не только посте фестиваля в Сочи, но и после каждой игры. Это был настоящий «экшен» кавээновской жизни, целая философия. Знаю многих, для которых жизнь в КВН была интересна именно этими банкетами. Поскольку я человек в основном непьющий, мне ничего не оставалось, как на всех этих банкетах наблюдать и обобщать. А в ночном клубе в Сочи часто приходилось еще и работать, снимать для телевизионною эфира репортажи о жизни КВН или игровые ролики. На моих глазах происходили все трансформации с людьми на этих банкетах. Цифру 23 я получил, выведя среднее из многочисленных наблюдений. Замечу, знаменитый роман Коэльо «Одиннадцать минут» еще не был написан. Более того, всем командам, с которыми приходилось работать, я говорил, что у нас есть только двадцать минут после начала банкета на серьезные разговоры, оценки, планы. Многие интересовались почему. Иногда я объяснял генезис полученной цифры. В любом случае тогда действительно все вопросы надо было решать в первые двадцать минут. Потом это было невозможно. Лобызания, объяснения в любви, пьяное восхищение игрой на сцене и тому подобное — нее это уже сильно искажало реальность.
В 1995 году в команду КВН Запорожского государственного медицинского института влилась часть команды КВН «Криворожская шпана», с которой я работал в первом сезоне Первой лиги в Воронеже. Оставшаяся часть «Криворожской шпаны» переживала раскол и просила меня продолжать с ними работать. Конечно, «Криворожскую шпану» я не бросил, тем более что с «Транзитом» работал Олег Комаров. Это и определило у «Транзита» на тот момент стиль «Дрим тим». А «Криворожская шпана» так и не оправилась от внутренних переживаний. Их лидеры очень рефлексировали, постоянно оглядывались на «Транзит», соперничали с ними и, став заложниками ситуации, тихо угасали. И даже не поможет попытка объединения с командой КВН Кемеровского университета в следующем, 1996 году. Впрочем, исход их объединения я вычислил еще до того, как они стали вместе играть. Я не верил в это объединение. Его мотивом, по крайней мере для криворожской части команды, было лишь желание «ответить» ушедшим в «Транзит».
Как обычно, после фестиваля начался сезон телевизионным игр КВН в Москве. Наиболее насыщенной на события была первая половина года. Игры в Высшей лиге, которые проходили 18 марта, 22 апреля, 20 мая и 10 июня, пересекались со съемками и монтажами «Ноу-хау». Приходилось постоянно корректировать график производства «Ноу-хау» с учетом этих дат. Из «старых» команд, с которыми я работал, была только команда КВН из Симферополя. В этом же году совершенно случайно, по указке редактора, я готовил к игре команду КВН ЭКСПО Ставропольского политехнического института. Это была практика, сложившаяся уже в течение нескольких лет при производстве телевизионной передачи КВН; помимо команд, с которыми я работал по собственному желанию или по инициативе самих команд, мне поручали, и это входило в мои обязанности, работать с явно слабыми командами с целью поддержать уровень телевизионной передачи. Команда ЭКСПО участвовала в одной игре с Симферополем и попали в сезон сразу после фестиваля в Сочи. Несколько интересных актеров в команде было, хотя натянутые отношения между некоторыми участниками команды и отсутствие опыта не позволили добиться успеха. В отличие от Симферополя задача с ЭКСПО была «не провалить игру». Поэтому на них я тратил больше времени. За игру мне не было стыдно, мы сделали даже больше, чем можно было ожидать. Самая лучшая награда — это когда проигравшая команда благодарит за работу, объясняясь в любви. Одни из участников этой команды, имеющий отношение к финансам, научил меня отсчитывать денежные купюры из пачки при получении заработной платы: «Один, раз, два, три, четыре…»
Год был знаменателен тем, что в сезоне начала играть новая команда КВН из Екатеринбурга. Та, которую мы все будем знать через несколько дет как «Уральские пельмени». Команда уникальная, своеобразная, не вписывающаяся не только в привычные стили, но и в стандартные схемы подготовки к игре. К себе они не подпускали никого из так называемых тренеров. Впрочем, со временем меня подпустили. Они прислушивались к моим оценкам и советам, кое-что из предложенных режиссерских ходов брали. Но команда была постоянно в поисках, непрерывно что-то происходило. И вот когда начал «фонтанировать» Дима Соколов, ко мне подошел Сергей Ершов и сказал: «А вот сейчас, Валера, ты нам будешь мешать! Тебе надо уйти». Мгновенно переварив сказанное им, я оставил их на час. Больше я таких слов никогда и ни от кого не услышу. И дело не только в отсутствии смелости у участников команды. Дело в отсутствии у других того уникального творческого дара, которым обладали участники «Уральских пельменей». Был в той команде и Сергей Исаев, знакомый мне по команде КВН «Соседи» из Тюмени, игравшей в телевизионном КВН еще в 1989 голу. А еще я знаком был с ним по отдыху в спортивном студенческом лагере МИСИ на берегу Азовского моря. Мы со своим коллективом проводили там для отдыхающих дискотеки и различные конкурсы, и, как ведущий, я встретился с ним на одном из таких конкурсов. Через пару лет я впишу его в титры победителя «Конкурса изобретений» в телепрограмме «Ноу-хау» на канале РТР просто так, чтобы доставить удовольствие хорошему человеку.
Самарскую команду после удачного выступления в Сочи взяли в Первую лигу, где мы с ней работали до финала. Именно в этой команде, поскольку ее участники были выходцами из СТЭМа и особо писать шутки не умели, мы пытались найти и «взрастить» своих авторов. Эта утопическая идея меня периодически посещала, но первая реальная возможность проверить ее на практике выпала только тогда. Несмотря на то что команда имела отношение к местному университету, авторов искали по всему городу, используя ресурс руководства команды. Среди прочих нашли интересного, своеобразного человека по фамилии Еранцев. Дима высушивал нам мозг, особенно Мишке Марфину, поскольку всегда честно выдавал количество, надеясь, что оно когда-то превратится в качество. Увы, чуда не происходило. Хотя что-то он все же творил, и команда ставила его тексты. Через много лет от ребят из команды КВН СОК и узнаю, что этот замечательный человек стал редактором одной из самарских газет. Хочется верить, что наша деятельность ему помогла или, по крайней мере, не помешала и карьере. Самара для меня стала примечательной еще одним явлением. К тому моменту уже стало почти нормой появление нескольких команд из одного города. Как возится, между собой они всегда конкурировали, поскольку играли у себя в городе и были соперниками. А потом еще и конкурировали за право получать деньги из региона на поездки в лиги и на фестивали КВН. Те, кто оказывались ближе к деньгам, всячески ставили препятствия землякам. Так случилось и с «Самарским самолетом». Они имели доступ к определенным средствам «Авиакора» и не очень-то были заинтересованы в росте остальных команд. Представить тогда, что сразу две команды из одного города будут играть в каком-нибудь сезоне, мы еще не могли. Это считалось невозможным. Впервые на примере этой команды я пытался убедить ребят в необходимости сборной от города, не имея никакого реального опыта в этих вопросах. Но условия объединения как раз и оказывались камнем преткновения. Самолюбие одних и амбиции других часто не позволяли сохранить надолго сборную от города или региона. Только с годами появился необходимый для этого опыт, и мне частенько приходилось выступать в роли «связующего» в таких объединительных процессах. А в той самарской команде это не очень получалось, хотя какие-то «мозги» из других самарских команд удавалось на время заполучить. Один из приглашенных авторов даже выдал на следующий год шедевр на 2-м музыкальном фестивале в Юрмале («Вышла баба в поле рожать…»).
