Евгений Джугашвили - Мой дед Иосиф Сталин. «Он – святой!»
«Кто первый взял слово, – начал рассказ Молотов, – я уже не помню. Я тоже в числе первых выступал, может я даже первый, а может второй… Были и другие вопросы, какие, я сейчас точно не могу вспомнить. Может быть, с этого началось. Начали с этого вопроса вне очереди, а вероятно кто-то поставил вопрос: просто надо обсудить Берию… Берия говорил, защищался, прения аж были. Выступал: «Конечно, у меня были ошибки, но прошу, чтобы не исключали из партии».
На Политбюро, оказывается, были прения, и выступил Берия! Но это еще не все. Ф. Чуев записал настоящую сенсацию: Молотов назвал имя убийцы Сталина. Он рассказал, что 1 мая 1953 года, стоя на трибуне Мавзолея, Берия ему доверительно сообщил, что это он спас членов Политбюро, что, дескать, это он убрал Сталина. Спустя несколько лет, едва ли не слово в слово, Молотов повторил то же самое известному писателю В. Карпову. Выбор был не случаен: Ф. Чуев писатель-хроникер, В. Карпов – Герой СССР, писатель. Силу печатного слова Вячеслав Михайлович знал хорошо, сам был редактором газеты «Правда». В книге «Генералиссимус» В. Карпов пишет:
«…И наконец, самое неопровержимое доказательство – признание самого Берии в убийстве Сталина!
Рассказал об этом Молотову. Я не раз хотел его расспросить о загадочной смерти Сталина, но не решался, уж очень вопрос был «щекотливый». Но после наших бесед в течение нескольких лет, после того, как Молотов стал доверять мне и даже просил организовать «конспиративные» встречи с друзьями, я однажды решился затронуть эту тему. Сначала не прямо, а наводящим вопросом:
– Говорят, Сталин умер не своей смертью.
Молотов ответил не сразу. Подумал.
– Да, для таких подозрений есть основания.
– Называют даже конкретного убийцу – Берию.
Вячеслав Михайлович опять довольно долго молчал.
– И это весьма вероятно. Может быть, даже не сам, а через своих чекистов или врачей.
Я чувствовал, что-то не договаривает Молотов, но нажимать на него не решался. Казалось, он больше ничего не скажет. Но, видимо, у него шла внутренняя борьба. Возможно, он думал, что уже стар и не надо уносить с собой большую тайну.
Без моего дополнительного вопроса он вдруг, как бы даже не для меня, стал вспоминать:
– На трибуне Мавзолея 1 мая 1953 года произошел такой вот разговор. Берия был тогда близок к осуществлению своих замыслов по захвату власти. Он уже сам, да и все мы считали его самым влиятельным в Политбюро. Боялись его. Вся охрана вокруг была его ставленники. Он мог в любой момент нас ликвидировать. Но он понимал, что так поступить нельзя, народ не поверит, что все мы враги. Ему выгоднее превратить нас в своих сторонников. И вот, как бы напоминая, что произошло на пленуме после XIX съезда, когда Сталин хотел с нами расправиться, Берия на трибуне Мавзолея, очень значительно сказал мне, но так, чтобы слышали стоявшие рядом Хрущев и Маленков:
– Я всех вас спас… Я убрал его очень вовремя.
Можно ли верить Молотову, что Берия сказал такие слова?
Я думаю, что можно. Молотов очень крупная личность, он понимал цену таким словам и вообще, всегда, на всех постах, знал вес и значимость каждого слова. Это не кухонный разговор. Он понимал, о чем говорит и с кем говорит. Эта фраза не повиснет в воздухе, она отложится в моей памяти, и я как писатель, когда-то дам ей огласку, и страшный смысл ее войдет в историю». (Карпов В. Генералиссимус. Оренбургская книга, 2004. С.778–790).
Прежде чем словам Молотова войти в историю, неплохо бы вспомнить, что 29 июня 1953 года состоялось заседание Президиума ЦК КПСС и Совета Министров СССР. А точнее оно произошло ровно через три дня после убийства Л. Берия – 26 июня. (см. Раздел «Проклятая каста» За что убили Берию). Повестка дня звучала так: «Об организации следствия по делу о преступлениях, антинародных и антигосударственных действиях Берии». В СМИ создавалась ложная обстановка, дескать, Берия арестован и пишет покаянные письма в ЦК, скоро состоится суд. Где как не на этом эпохальном заседании Молотов обязан был рассказать своим товарищам по партии о разговоре с Берией 1 Мая на трибуне Мавзолея. Однако история не сохранила ни единого свидетельства того, что такие слова на этом заседании были произнесены.
Возникает естественный вопрос к автору «Генералиссимуса»: «Почему Молотов промолчал, а стало быть, скрыл от следствия важное свидетельство виновности Берии в смерти Сталина?» Все очень просто: этого разговора на трибуне Мавзолея не было, и быть не могло! Автору наверняка должно было быть известно о том, что Берия занимался атомным проектом, а охрана Сталина подчинялась министерству МГБ, главой которого был Игнатьев. Наконец Берия был преемником вождя и этим все сказано.
Не связано ли это «откровение» Молотова с тем фактом, что появились книги таких исследователей как Ю. Мухин, Е. Прудникова, А. Мартиросян и А. Сухомлинов, в которых раскрывается тайна убийства Сталина и Берии? Но так как тиражи смехотворно малы (от 3000 до 5000 экземпляров!) подавляющее большинство нашего народа до сих пор живет сказками дедушки Никиты и имеет крайне смутное представление о событиях тех дней. Молотов, посредством «исследователей» вроде Карпова вбросил в массовое сознание эту ложь, которая благодаря его авторитету намертво въелась в сознание не одного поколения людей. «Ай, да Молотов! Ай, да…» «сын известной матери!»
Врать, используя свой авторитет, приобретенный в том числе, а может даже и в большей степени, в результате работы с Лениным и Сталиным – это одно и очень некрасиво. Но распространять слухи о том, что Берия сам признался в убийстве Сталина – это уже подлость.
Другими словами, с некогда революционно-исторической личностью произошла натуральная метаморфоза. Он превратился поначалу в союзника переворота, а в конце жизни в провокатора.
Глава 6
Любовь моя – Грузия
В г. Гори я впервые побывал в 1956 году, благодаря Ш. Эгнаташвили. Через 6 лет Р. Бзишвили, одобрив мой выбор невесты, помог с организацией свадебных мероприятий, в том числе свадебного стола, который был накрыт в доме Отара Коринтели. Я некоторое время, бывая в Грузии, не заезжал к Отари, ввиду отсутствия у меня личного автомобиля. А однажды, когда я наконец взял напрокат автомобиль и приехал к нему в Гори, он огорченно заметил, что ему стыдно перед соседями за мое, такое невнимательное поведение. Но, узнав причину, перестал сердиться и с большим удовольствием стал рассматривать мой автотранспорт. Брать напрокат автомобиль я перестал после того как мой друг и крестный моего младшего сына Захар Хиталишвили (герой Советского Союза, летчик-штурмовик) предложил мне пользоваться своей «Волгой» во время моих пребываний в Грузии. Кроме него я одалживал автомобиль также у Резо Порчхидзе. Его «Волга» зеленого цвета с номерными знаками 01–10 стала важной частью наших семейных воспоминаний, особенно для моих детей. Отара Коринтели я стал навещать регулярно во время своих отпусков.
