Михаил Лилье - Дневник осады Порт-Артура
Это отступление могло бы иметь еще более печальные последствия, но, к счастью, японцы опять не стали нас преследовать, а, заняв определенные пункты, тотчас, по своему обыкновению, стали на них укрепляться.
К вечеру на смену нашим охотничьим командам пришли свежие части.
Здесь нелишним будет отметить ошибку генерала Кондратенко, который до сих пор почему-то посылал на передовые позиции не целые части войск, представлявшие собой вполне определенные тактические единицы, а вновь составленные, разношерстные отряды, так называемые «сводные команды». Эти «сводные команды» представляли собой какие-то мешаные части, не имевшие никакой сплоченности, так как офицеры не знали нижних чинов, а те, в свою очередь, совершенно не были знакомы ни друг с другом, ни со своими начальниками.
Вот таких-то команд и было особенно много в 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерала Кондратенко.
Единственно энергии и распорядительности подполковника Крестинского мы обязаны в этот день тем, что беспорядочное бегство нашего отряда правого фланга было быстро остановлено и не повлекло за собой особенно тяжелых последствий.
14 июня
С утра идет сильный дождь.
Японцы, заняв новые позиции, находятся теперь от Артура верстах в десяти.
Потери наши, насколько выяснилось до сих пор, были: 8 офицеров раненых, из них двое очень тяжело, и до 200 нижних чинов убитыми и ранеными.
Японские миноноски ночью опять побывали под крепостью. Вестей с севера никаких нет.
15 июня
Рано утром береговые батареи открыли огонь по появившимся перед крепостью японским миноноскам.
Одна из них неосторожно приблизилась, говорят, на 1000 шагов к подошве Золотой горы и была потоплена огнем батареи Плоского мыса.
Сегодня с двумя товарищами я ездил осматривать передовые позиции нашего правого фланга.
Погода была великолепная. Шедший ночью дождь освежил воздух и прибил всю пыль.
Дорога, по которой мы ехали, вела к г. Дальнему и проходила среди удивительно красивой местности
По мере приближения к позиции мы встречали массу отдельных наших рядов, живописно расположившихся в чаще деревьев. Передовая позиция вблизи Лунвантанской долины была занята тремя «сборными командами», то есть сводными, надерганными по распоряжению генерала Кондратенко, из всей 7-й стрелковой дивизии.
Отряд этот был совершенно предоставлен самому себе, так как ему не было дано ни диспозиций, ни каких-либо определенных указаний.
Кроме того, и сама его позиция вблизи Лунвантанской долины была выбрана очень удачно.
Я вполне был согласен с офицерами, которые ею были крайне недовольны.
Действительно, впереди позиций нашего отряда возвышались горы, занятые японцами. Стоило только японцам поставить на этих горах пару горных орудий, и они били бы нашу пехоту сверху вниз совершенно безнаказанно.
Ввиду того, что наши солдатики состояли в «сборных командах», они не имели ни ротной кухни, ни двуколок, ни артельщика и уже трое суток были без горячей пищи. Несмотря на все это, настроение духа среди пехотных офицеров было самое бодрое.
Здесь, между прочим, я встретил капитана Гемельмана, бывшего участкового начальника. В качестве любителя сильных ощущений он вольным туристом разъезжал по передовым позициям.
Он также принимал участие в бою 13 июня, во время которого лично угостил наступавших японцев несколькими камнеметными фугасами.
16 июня
Целый день льет дождь. Туманно и сыро. Улицы обратились в сплошные реки.
На душе смертельная тоска...
Воображаю, как скверно себя чувствуют наши солдатики, находящиеся на передовых позициях...
17 июня
Всю ночь свирепствовала ужасная гроза и дождь лил как из ведра. Я в первый раз в жизни слышал такие оглушительные раскаты грома и видел такой ослепительный, почти беспрерывный блеск молнии.
Во время грозы на передовой позиции одной из рот 26-го Восточно-Сибирского стрелкового полка что-то почудилось. Часовой начал стрелять, а рота в панике, покинув палатки и траншеи, бросилась в бегство. Офицерам после долгих усилий едва удалось остановить и успокоить бегущих.
Трудно описать те тяготы на передовых позициях, какие приходится переносить нашим войскам, да еще в такую погоду.
18 июня
В крепости тихо. Ужасная, гнетущая тоска.
Скучающая публика слоняется или по бульвару, или по порту.
У всех на языке один и тот же вопрос: «Ну, что нового?»
Ходят самые невероятные слухи о каких-то столкновениях армии генерала Куропаткина с японцами.
19 июня
Объезжал наши передовые позиции.
Войска на них поустроились. Везде видны висящие на солнце для просушки шинели, сюртуки, рубахи и прочая амуниция.
Сегодня ночью хотели сделать вылазку в японское расположение, но о ней так много было разговоров, что слух мог легко достичь японцев. Ввиду этого вылазки отменили и поступили, по моему мнению, вполне правильно.
Говорят, что японцы сделали сегодня в полдень, как раз во время нашего обеда, внезапное наступление на наш левый фланг, но были отбиты.
Среди высшего нашего начальства, по слухам, все время идут большие нелады.
20 июня
Чудный ясный день. Небо безоблачно.
Ветра почти нет.
Ночью, около 2 часов, один японский миноносец подходил почти до нашего бонного заграждения. Очевидно, он имел какие-нибудь замыслы против крейсера «Баян», который незадолго до этого был поставлен на наружном рейде за потопленным пароходом «Барри».
Крейсер «Баян» должен был защищать наружный рейд от постоянных нападений японских миноносцев, дерзости которых за последнее время положительно нет границ.
Сегодня вторично благополучно пришел из Инкоу наш миноносец «Лейтенант Бураков» под командой лейтенанта Долгобородова. Привезены новости, которые в значительно преувеличенном виде циркулируют в публике.
Так, сообщают, будто бы адмирал Скрыдлов в своем набеге на берега Японии одержал блестящие победы: потопил два японских транспорта, один с осадной артиллерией, другой — с японским наместником для Маньчжурии; два других парохода с углем взял в плен и привел во Владивосток.
Говорят еще, будто адмирал Скрыдлов расстрелял одного нашего морского офицера за неисполнение его приказаний.
Об армии генерала Куропаткина сообщают, что она находится в блестящем состоянии и насчитывает в своем составе до 120 батальонов.
В «Новом крае» объявлены следующие рыночные цены на продукты первой необходимости на 21 июня 1904 года: куры от 1 руб. 40 коп. до 1 руб. 60 коп. штука. Яйца куриные от 5 руб. 20 коп. до 5 руб. 50 коп. сотня. Масло коровье от 80 коп. до 1 руб. фунт. Маргарин от 50 коп. до 70 коп. фунт. Рыба свежая 25-30 коп. фунт. Макароны 30-35 коп. фунт. Томат-пюре 30 коп. фунт. Шпинат 6 коп. фунт. Лук зеленый 6 коп. фунт. Лук репчатый 20-30 коп. фунт. Бураки 6 коп. фунт. Морковь 4 коп. фунт. Картофель 18-20 коп. фунт. Крупа манная 25 коп. фунт. Перловая 25 коп. фунт. Мясо говяжье 25 коп. фунт. Свиное мясо 25 коп. фунт. Телятина и баранина 35 коп. фунт. Хлеб белый 14-15 коп. фунт. Черный хлеб 5-6 коп. фунт.
