Василий Абрамов - На ратных дорогах
Инструктируя солдат двух рот, выделенных для ночного налета на Мазанку, Кочетков наставлял:
— Многие из нас уже били фашистов. Помните, что они смелы, верней, нахальны, если их много. А когда оказываются в меньшинстве, сразу скисают. Поэтому действуйте дружнее, шумите за троих, пусть фашисты думают, что нас по меньшей мере полк.
Немецкий батальон, занявший Мазанку, заканчивал ужин, когда селение было окружено. Кочетков дал сигнал и первым закричал «ура». Пулеметчики обстреляли собравшихся возле кухонь солдат. Послышались взрывы гранат. Внезапный налет ошеломил гитлеровцев. Почти не оказав сопротивления, вражеский батальон оставил Мазанку.
В полночь мы получили донесение Рубцова об итогах боя. Тут же военком Кальченко собрал политработников, проинструктировал их и вместе с ними на рассвете выехал в полки. Солдаты узнали подробности разгрома вражеского батальона в Мазанке, усвоили из бесед основное — что, если действовать смело и умело, можно успешно бить фашистов. У людей появилась вера в свои силы.
Утром после сильного артиллерийского обстрела противник начал наступление против 294-го полка. Наши выждали, затем накрыли наступавших огнем из всех видов оружия. Вражеская атака сорвалась.
После двухчасового затишья немцы снова повели артиллерийский обстрел наших позиций. На правофланговый 2-й батальон 294-го полка теперь пошла пехота противника при поддержке 10 танков.
Но и на этот раз враг потерпел неудачу.
В жарком бою полковая артиллерийская батарея подбила три танка, а два других вывели из строя связками гранат пограничники С. Седов и М. Андреев. Батальон тоже понес потери, но враг оказался отброшенным, и это главное.
Не сумев пробиться с ходу, немцы изменили тактику. Третью атаку на батальон 294-го полка они повели в обход деревни Розенталь.
Бой был упорным. Командир полка доложил, что артиллеристы Г. Колосков и X. Петренко, только недавно освоившие стрельбу из пушек, подбили еще три танка. Пехоте противника тоже нанесен большой урон.
Спустя минут десять Мартыненок позвонил снова:
— Товарищ полковник, меня беспокоит рота, обошедшая нас справа. Танки в складках местности недосягаемы для артиллерии и могут безнаказанно подойти к окопам. Политрук Степанов с пятью добровольцами намерен ползти навстречу танкам и уничтожить их связками гранат…
На этом доклад прервался. Очевидно, вражеский снаряд перебил телефонный провод.
Несколько позднее выяснилось, что во избежание обхода майор Мартыненок отвел батальон на полкилометра и занял прилегавшие к Розенталю высоты.
В бою особенно отличилась минометная батарея, которой командовал младший лейтенант А Мелихов. Шахтер-забойщик, он добровольно пошел в пограничную школу. Стал хорошим пограничником, а теперь и минометчиком. Батарея Мелихова уничтожила в тот день около ста фашистов.
На участке 262-го полка противник при поддержке танков атаковал деревни Верхняя Фундуклы и Мазанка. После упорного сопротивления наши батальоны вынуждены были отойти на запасные позиции по восточным окраинам деревень. После этого нажим противника здесь ослабел. Но наблюдатели докладывали о накапливании танков и автомашин в районе Зуи — севернее Мазанки и Верхней Фундуклы.
Я решил батарею из своего резерва выдвинуть к деревне Нейзац, где находился командный пункт Рубцова. Оттуда она могла поражать врага прямой наводкой.
Рубцов доложил:
— У немцев творится что-то непонятное. В полутора-двух километрах от Нейзаца на виду у нас они поставили около сотни танков и автомашин с пехотой. Вроде собираются обедать. Некоторые снимают минометы с автомашин.
— Хорошо, Скоро буду у вас.
Выехали мы с комиссаром. Рубцова с группой офицеров застали на окраине Нейзаца, откуда хорошо просматривалась вся местность впереди. Действительно, за невысоким пригорком собрались танки и автомашины. Не маскируясь, на пригорок поднялась группа солдат и устанавливала минометы. Ясно, что через несколько минут противник откроет огонь по Нейзацу и на полк двинутся танки. Надо упредить врага!
— Через сколько минут вы сможете накрыть огнем минометы и танки? — спрашиваю у майора Изугенева и командира батареи.
— Минут через пять.
— Много! Даю вам три минуты! Огонь откроете по моему сигналу, стреляйте поточнее и почаще.
Стоявший рядом военком 262-го полка Тилинин удивился:
— Товарищ полковник, вы серьезно думаете одной батареей и шестью минометами разогнать такую прорву танков?
— Не думаю, а убежден в этом. На нас сработает закон внезапности.
Минометы и батарея дали по одному пристрелочному выстрелу. Потом мины накрыли копошившихся на пригорке немцев, а снаряды стали рваться среди скопления танков. Поднявшиеся столбы черного дыма ясно говорили о судьбе нескольких машин.
В бинокль хорошо видна возникшая у противника суматоха. Танкисты и шоферы, собравшиеся с котелками возле походных кухонь, бросились к своим машинам.
Обгоняя друг друга, танки и автомобили начали уходить в сторону Зуи. Несколько танков повернули пушки в сторону Нейзаца, но, сделав по пять-шесть выстрелов, умчались вслед за остальными. Там, где только что находилась громадная сила, остались с десяток подбитых или пылающих машин да исковерканные минометы.
Не в силах сдержать охватившие их чувства, офицеры начали подбрасывать пилотки и кричать «ура». А больше и громче всех кричали, пожалуй, Рубцов да Тилинин. Майор Изугенев расплылся в довольной улыбке.
В окопах тоже царило оживление. Солдаты выскочили наверх, громко выражая свою радость-
Вместе с Кальченко и Рубцовым мы подошли туда.
— Вот здорово артиллеристы пуганули их! — восхищались стрелки.
— Это только начало, товарищи! Противник скоро придет в себя, начнет атаку. Тогда многое от вас будет зависеть, от матушки-пехоты, — предупредил Кальченко.
— И мы не подведем, товарищ комиссар! — ответил молодой, большеглазый солдат.
— Если так будете вести себя, можете не выполнить этого обещания, — вмешался я в разговор. — Радость, товарищи, надо выражать разумно. Вот вы выскочили из окопов и демаскируете себя. А противник засечет и обстреляет. Многим тогда не поздоровится.
Солдаты сразу же разошлись по своим местам. Только мы вернулись на КП Рубцова, как меня подозвали к телефону. Майор Серебряков доложил:
— Поймали шпиона. Он дал интересные показания. Желателен ваш приезд.
Оказалось, что возвращавшегося из 262-го полка офицера политотдела М. Григорьева догнал гражданин на подводе. Григорьев спросил:
— Далеко едете?
— В Нейзац, родственника проведать. Политрук обратил внимание на несколько необычный выговор, но не подал виду, деланно обрадовался:
