Игорь Зимин - Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1
Случались и просто скандальные связи, на которые высший свет закрывал глаза, хотя о них было всем прекрасно известно. Великий князь Николай Николаевич (старший) открыто жил с балериной Е. Г. Числовой. Великий князь Константин Николаевич на склоне лет также имел связь на стороне. Младший брат Александра III великий князь Алексей Александрович в молодые годы, несмотря на категорический запрет отца, тайно обвенчался в Италии с фрейлиной А. В. Жуковской, а в зрелые годы жил с замужней герцогиней Зинаидой Дмитриевной Лейхтенбергской, женой герцога Евгения Лейхтенбергского, которая справедливо считалась одной из красивейших женщин Европы.
Когда Александр III умер, его младшие братья, дяди молодого императора Николая II, ощутили себя в новом качестве. Если раньше они признавали официальное и неофициальное старшинство императора, то к племяннику они относились снисходительно. В лучшем случае. Между собой они называли Николая II не иначе как «дурачок Ники». Да и по-другому быть не могло, поскольку сам молодой император был действительно инфантилен, и 26-летнего Николая II министр императорского двора граф И. И. Воронцов-Дашков воспринимал на уровне 14-летнего мальчика.
При Николае II морганатические браки стали скандальным, но довольно обычным делом. Дядя царя, великий князь Павел Александрович, овдовев, решил жениться во второй раз на разведенной жене полковника Пистолькорса. Николай II, прекрасно понимая, что за этим может последовать, попытался «хлопнуть кулаком по столу». 20 октября 1902 г. он писал матери: «Еще весною я имел с ним крутой разговор, кончившийся тем, что я его предупредил обо всех последствиях, которые его ожидают. К всеобщему огорчению, ничего не помогло… Как все это больно и тяжело, и как совестно перед всем светом за наше семейство! Какое теперь ручательство, что Кирилл не сделает того же завтра и Борис или Сергей М. не поступят также послезавтра? И целая колония Русской императорской фамилии будет жить в Париже со своими полузаконными или незаконными женами? Бог знает, что такое за время, когда один только эгоизм царствует над всеми другими чувствами: совести, долга и порядочности?»206
И предвидения царя вскоре оправдались. В 1905 г. двоюродный брат Николая II – великий князь Кирилл Владимирович женился на разведенной супруге великого герцога Дармштадтского Эрнста – Виктории-Мелите. Особую скандальность ситуации придавало то, что герцог Дармштадтский Эрнст был родным братом императрицы Александры Федоровны. Великого князя с треском уволили из флота и запретили проживать в России. Отец «разжалованного» великого князя – великий князь Владимир Александрович при поддержке своей жены Михень устроил грандиозный скандал, грозя оставить все официальные посты. Но, надо отдать должное, Николай II не изменил своего решения.
Тем не менее под давлением обстоятельств в августе 1911 г. в примечании к статье 188 полный запрет на неравнородные браки был сохранен только для великих князей и великих княжон207. Это решение создало юридический прецедент для заключения брака племянницы Николая II Ирины
Александровны (дочери младшей сестры царя – Ксении Александровны) с Феликсом Юсуповым.
Одним из последних громких морганатических браков в семье Романовых стала женитьба младшего брата Николая II – великого князя Михаила Александровича на Наталии Сергеевне Вульферт в 1913 г. Наталия Сергеевна Вульферт, в девичестве Шереметевская, имела довольно скандальную репутацию. Дочь московского адвоката и польки, она в 1902 г. вышла замуж за московского актера Мамонтова. В 1905 г. развелась с ним и во второй раз вышла замуж за ротмистра Вульферта, служившего в гвардейском полку «синих кирасир». Полком командовал великий князь Михаил Александрович. Наталия Вульферт немедленно стала его любовницей. Она развелась с Вульфертом и вскоре родила великому князю ребенка. Весной 1913 г. они выехали из России.
Этому браку пытались воспрепятствовать. Чинов дворцовой полиции и заграничную агентуру подняли на ноги. В мае 1913 г. любовники поселились в Берхтесгадене, на границе Верхней Баварии и Тироля. Однако великому князю удалось обмануть плотное кольцо негласной охраны. Михаил Александрович публично упомянул о своем намерении посетить Ниццу. Именно туда и были брошены все агенты. Но сам великий князь выехал в Вену, куда раньше отправился его доверенный. В Вене была православная церковь, устроенная сербским правительством для своих подданных. Настоятель этой церкви за тысячу крон наскоро тайно обвенчал высокую чету208. Николаю II пришлось запретить брату въезд в Россию.
При Николае II великие князья попытались изменить свое положение и начать играть новую роль. Более активную. Фактически это означало, что большая семья становилась не более чем фикцией. Борьба честолюбия и высочайшего эгоизма окончательно расколола ее на несколько враждующих кланов. Однако всё оправдывалось, конечно, высокими устремлениями. Об этом писал великий князь Александр Михайлович: «Мы просто хотели, чтобы нам позволили занимать должности в различных казенных учреждениях, и преимущественно в провинции, где мы могли бы быть полезны тем, что служили бы связывающим звеном между царем и русским народом».
Однако Николай II, несмотря на свою неопытность, уже вполне понимал, насколько для него усложнится процесс управления страной, когда ему придется навязывать свою волю и конфликтовать с родственниками, а не с покорными министрами. Кроме того, Романовы фактически были недоступны для обычного правосудия, но при этом их «проколы на работе» сильно били по авторитету всей императорской семьи. Поэтому молодой царь, сославшись на вековые традиции династии Романовых, немедленно пресек эти поползновения: «В продолжение трехсот лет мои отцы и деды предназначали своих родных к военной карьере. Я не хочу порывать с этой традицией. Я не могу позволить моим дядям и кузенам вмешиваться в дела управления»209.
Во взаимоотношениях с родственниками вплоть до 1917 г. существовали и другие традиции. Например, уехать за границу великие князья могли только после официального разрешения императора. И такое разрешение они должны были «испрашивать» у государя. Конечно, как правило, это была довольно пустая формальность, и неофициально все сводилось к прощальному свиданию в дружественной обстановке обеденного стола210. Однако эта традиция позволяла царю контролировать перемещения своей многочисленной родни и просто быть в курсе ее намерений. Со временем и в силу своего официального положения Николай II приобрел некоторую сноровку в обращении с родственниками.
Конечно, в бытность Николая II цесаревичем у него были дружеские отношения со своими многочисленными кузенами. Однако со временем император замкнулся в себе, поскольку дружить с кем-либо из своего окружения в обыденном значении этого слова он не мог. Это было связано с возможным влиянием на принятие решений. Эта история при российском императорском дворе повторялась не единожды. Дружба с ровесниками в мальчишеские годы – и постепенное ее охлаждение после восшествия на престол. В лучшем случае на роль друга могла претендовать жена императора, но и подобное случалось не слишком часто. Даже небольшие и неформальные встречи с кем-либо из императорского окружения «казались чем-то из ряда вон выходящим при российском дворе с его устоявшимися и неизменными традициями»211, поскольку это «общение в неформальном кругу противоречило всем традициям русского двора»212.
