С Штеменко - Генеральный штаб в годы войны
Одно из важнейших качеств военачальника - это умение найти главный элемент -обстановки, который задает тон развитию событий войны. Определив главный элемент, полководец в состоянии создать модель операции, на основе чего будет осуществляться вся подготовительная работа и направляться действия войск. Там, где имеешь дело с небольшим количеством составных элементов какого-то процесса, задачу определения главного решить, вероятно, не так трудно. Но военачальнику, как говорилось выше, приходится иметь дело с многочисленными факторами, событиями, документами, со множеством различного рода сведений.
В. И. Ленин учил: "Надо уметь найти в каждый особый момент то особое звено цепи, за которое надо всеми силами ухватиться, чтобы удержать всю цепь и подготовить прочно переход к следующему звену..."{70} Все искусство управления и политики, подчеркивал Владимир Ильич, состоит в том, чтобы своевременно учесть и знать, где сосредоточить свои главные силы и внимание. Руководствуясь ленинскими заветами, советские полководцы в ходе прошлой войны верно ухватывали главное звено обстановки, особенно со времени Сталинграда. В сражениях на Волге было определено особое значение 6-й немецкой армии, как основы группировки противника под Сталинградом. Командующие фронтами нашли свое главное звено - неустойчивые участки румынской обороны, которые надо был разрушить, чтобы окружить и уничтожить потом войска Паулюса.
На оборонительном этапе битвы под Курском главное состояло в том, чтобы выбить танки врага, лишить его ударной силы. Н. Ф. Ватутин и К. К. Рокоссовский, ухватившись за эту основную идею, создали несокрушимую противотанковую оборону именно там, где могли наступать танки противника. Цель была достигнута общими усилиями войск, в том числе резервов.
В битве за Белоруссию главное состояло в том, чтобы разрушить опорные центры обороны противника в районе Витебск, Орша, Могилев, Бобруйск, что позволяло разгромить основные силы группы армий "Центр". И. Д. Черняховский, Г. Ф. Захаров, К. К. Рокоссовский, И. X. Баграмян искусно построили операции войск и выполнили поставленные им задачи. Подобных примеров можно привести множество.
Если для полководца важно определить главное, что обусловливает достижение победы в сражении, то для Верховного Главнокомандования еще более важно найти, что обеспечивает победу в кампании.
Весной 1942 г. только что закончилось наше зимнее победоносное наступление, начатое в декабре 1941 г. под Москвой. Советская страна и весь мир воочию увидели, что гитлеровские генералы, стяжавшие себе в легких победах на Западе лавры "непобедимых полководцев", могут быть жестоко биты. Врага отбросили от стен столицы на 120-350 км. Московская победа вдохнула новые силы в наш народ, который самоотверженно воевал и трудился в тылу. Бредовые вражеские планы блицкрига были сорваны.
Силы наступающих советских войск весной 1942 г., однако, иссякли. Фронт стабилизировался. Для советского Верховного Главнокомандования настало время определиться на будущее и решить, как действовать в предстоящей летней кампании, которой отводилась очень важная роль в ходе всей войны. Обороняться или наступать?
Нужно сказать, что союзники обещали Советскому правительству открыть в 1942 г. второй фронт. Это очень обнадеживало и укрепляло мысль о наступлении. Однако чем дальше, тем становилось виднее, что никакого второго фронта пока не будет. Следовательно, Советской стране опять приходилось думать о единоборстве с фашистской Германией. Такое положение меняло дело. Стала видна решающая роль наших резервов, которые были израсходованы в зимних операциях. Предстояло подготовить новые общевойсковые, танковые, авиационные соединения и армии. Для этого предпринимались большие организационные усилия. Промышленность, перебазированная в новые районы, на восток страны, и вновь построенные предприятия начинали массовый выпуск военной продукции.
Однако для завершения формирований и накопления резервов нужно было значительное время. Учитывая все это, мудрый Борис Михайлович Шапошников, бывший тогда начальником Генерального штаба, предложил в качестве основного вида действий Советских Вооруженных Сил на лето 1942 г. принять стратегическую оборону. И. В. Сталин тоже полагал, что для стратегического наступления у нас пока не хватает сил и средств. Он стремился завершить формирование резервов и твердо придерживался мнения, что использовать их можно лишь тогда, когда они будут полностью готовы. Тот же примерно взгляд был и у Г. К. Жукова.
Расхождения тогда определились в том, что И. В. Сталин и Г. К. Жуков полагали в плане стратегической обороны провести ряд частных наступательных операций: первый считал нужным наступать в Крыму, под Харьковом, на льговско-курском и смоленском направлениях, под Ленинградом и Демянском; второй- под Вязьмой и Ржевом. Б. М. Шапошников предлагал ограничиться только обороной. В конечном счете стратегическая оборона была принята в качестве главного вида действий Советских Вооруженных Сил на лето 1942 г., но Ставка приказала также провести частные наступательные операции, согласившись с мнением Верховного Главнокомандующего.
История показала, что основа решения Ставки о стратегической обороне явилась правильной и дала возможность подвести вооруженную борьбу к переломной для хода войны грани. Допущенные же тогда многочисленные исключения из этого правила существенно осложнили решение задачи: они притупили бдительность к действиям противника, неоправданно раздергали и связали силы ряда фронтов, стали источником многих наших злоключений летом 1942 г.
Летом 1943 г. принцип главного звена в цепи событий был выдержан Ставкой Верховного Главнокомандования с исключительной последовательностью, несмотря на все своеобразие методов его осуществления. В то время Советским Вооруженным Силам было всего важнее удержать инициативу на фронтах в своих руках и завершить коренной перелом в ходе войны. Поэтому основным видом действий Советской Армии могло быть только наступление. До тонкостей разобравшись в обстановке, советское стратегическое руководство, однако, увидело, что скорее всего добиться поставленной перед собой цели можно с помощью сочетания преднамеренной обороны (под Курском, например, когда мы обладали превосходством над противником в силах и средствах) с последующим переходом в контрнаступление на решающем участке советско-германского фронта. Кратковременная оборона блестяще выполнила свое предназначение как средство, обеспечившее наибольшее превосходство сил над противником, особую мощь и решительность последующих наших наступательных действий.
