Александр Соловьев - Первые Лица
– Не так давно «Альфа» приобрела компанию с лицензией на строительство сети в Камбодже. Вы не обсуждали возможность приобретения данного актива?
– Пока нет. Мне кажется, что вопрос присутствия в Камбодже неоднозначен. Потому что создавать операционное присутствие в новом регионе, начиная с небольшого рынка, достаточно сложно. Для нас предпочтительнее был бы вариант создания некоторого регионального кластера, который бы рос вокруг какого-то существенного объема. Разные предложения все время возникают: купить лицензию на Кипре, в Шри-Ланке, на Кариб ских островах и т. д. Это очень маленькие рынки с существенным разбросом географическим, существенными различиями в политической ситуации, уровне развития, конкурентной интенсивности. Идти в такие операции совсем бы не хотелось, потому что так мы распылим свои ресурсы. Если мы увидим, что за камбоджийской лицензией может последовать увеличение масштаба присутствия в этом регионе, наверное, этот шаг можно рассматривать как логичный. Если мы не увидим, например, никаких путей для того, чтобы присутствовать в соседнем Вьетнаме, тогда камбоджийская лицензия вряд ли представляет ценность для нас.
– А если коснуться планов экспансии «Вымпелкома» в смежные сектора рынка, например в сферу фиксированной связи, было бы вам интересно приобретение каких-либо дейст вующих игроков или есть смысл строить свою инфраструктуру? Тем более все крупные сотовые операторы сейчас вынуждены оформлять лицензии местных операторов фиксированной связи, чтобы использовать городскую нумерацию...
– Действительно, у нас уже есть огромное количество проводной инфраструктуры: оптические кольца в городах, магистральные каналы, на основании которых мы, кстати, строили свои оценки возможности получения лицензии на дальнюю и международную связь. То есть в принципе переплетение инфраструктуры уже достаточно сильное. Вопрос в бизнес-модели. Хотим ли мы конкурировать в оказании стандартных услуг фиксированной связи? Вряд ли. Потому что там и маржинальность другая, и регуляторная насыщенность другая. Это не выглядит как наиболее перспективный и привлекательный путь для роста компании. С другой стороны, все, что касается широкополосного интернета, выглядит совершенно по-другому. Очевидно, что широкополосный интернет будет играть все большую и большую роль, это сейчас самый быстрорастущий, динамичный сегмент, например, на рынках Север ной Европы. Этот рынок растет быстрее и фиксированного рынка, и мобильного, и у нас, несомненно, есть и интерес к этому рынку, и все возможности для участия в нем: технологии, маркетинг и наша абонентская база. Поэтому когда мы говорим про смежные отрасли, мы прежде всего говорим о тех, где будут расти фиксированные операторы. Идея не в том, чтобы отобрать у них существующий бизнес, идея – прийти туда, где будет происходить рост, и конкурировать там. А рост будет происходить в широкополосном интернете, и на этом поле мы будем играть наверняка. Как с точки зрения проводных решений, так и беспроводных.
– Как раз сейчас вы начинаете создание сети нового поколения – 3G. Как вы планируете ее позиционировать? Будет ли это продукт главным образом для скоростного доступа в интернет? Или же вы выберете обкатанную в Европе бизнес-модель, когда абонентов привлекают подчеркнуто дешевым голосовым трафиком, попутно стараясь продать им как можно больше дорогих дополнительных услуг, таких как видеоклип с голом за €0,7?
– Отличие нашей ситуации от европейской состоит в двух наиболее ярко выраженных моментах. Момент первый: европейцы накладывали сеть 3G на уже полностью созревшую сеть второго поколения стандарта GSM. Мы же по-прежнему продолжаем доращивать, доумощнять наши GSM-сети, потому что по-прежнему трафик растет достаточно сильно и наши инвестиции в сеть второго поколения остаются значительными. Соответственно, мы должны интегрировать эти два процесса гораздо более тесно. Потому что часть наших инвестиций в третье поколение отмигрирует из инвестиций в GSM. Это говорит о том, что наш фокус, наверное, будет не на том, чтобы создать такое же по качеству непрерывное покрытие в третьем поколении. Оно наверняка сначала будет островное. Дальше посмотрим, как пойдет бизнес и как мы его будем развивать.
Второй момент в том, что технология третьего поколения, которая запускалась пять лет назад в Европе, к сегодняшнему дню уже созрела, это уже HSPA – реальный широкополосный интернет. Это открывает совершенно иную возможность посмотреть на то, как запускать сеть третьего поколения. И сделать ставку не на ту модель, которую запускал оператор 3, предлагавший копеечный голосовой трафик, а сделать модель ближе к той, что выбрал Vodafone. Они делали упор на высокоскоростной интернет, на передачу данных, продвигая главным образом беспроводные модемы в виде карт для лэптопа. Мне кажется, такая модель оправданна по целому ряду обстоятельств. Во-первых, она менее чувствительна к непрерывности услуг. Но это даже не главное. Если посмотреть с экономической точки зрения, то запуск голосовой услуги третьего поколения не создаст никакого дополнительного продукта. Качество от этого не улучшится, ведь покрытие сети долгое время будет меньше, чем у сетей GSM. Таким образом не возникнет никакого дополнительного источника доходов для нас. Те же люди перейдут из одной сети в другую, денег больше они тратить не будут. А если мы сделаем ставку на широкополосный доступ, то это абсолютно новый источник выручки, так как таких услуг сейчас нет, а они на данный момент очень востребованы. Поэтому на этом мы сейчас в большей степени фокусируем свои усилия. Пытаемся понять, насколько это реально, потому что все-таки продажа широкополосного интернета – это услуга резидентская, то есть это уже работа не с индивидуумом, а с домохозяйствами, то есть квартирами, домами. И мы стараемся понять – беспроводной интернет меняет эту концепцию или нет? Становится данная услуга индивидуальной или это по-прежнему услуга, направленная на домохозяйства? Нами сейчас ведется большое количество исследований в данном направлении, но в целом можно с уверенностью сказать, что мы это направление будем развивать, мы будем туда инвестировать. Особенно если учесть сложности с расчисткой частот в Москве и в других крупных городах, не исключено, что мы вообще придем к другой концепции построения сети 3G: не из центра к окраинам, а наоборот – с окраин к центру.
– Оправданны ли, на ваш взгляд, предположения, что с началом активного внедрения сетей нового поколения ры нок вернется к ситуации жесткой конкуренции за абонента между ведущими операторами?
– Конкуренция есть и сейчас, только она существенно поменяла фокус. Мы конкурируем не за счет друг друга за новых абонентов, а конкурируем параллельно друг с другом за свою абонентскую базу. Конкуренция идет не за счет цены, а за счет качества услуг, креативности услуг, сервиса. Естественно, это имеет определенные рамки – если завтра мы неожиданно сделаем цену за минуту разговора $10, то очень быстро потеряем всю абонентскую базу. Я думаю, что с появлением сетей нового поколения ничего не изменится принципиально. Приведу пример. Я смотрел примерно полгода назад квартальный отчет Merril Lynch, где подробнейшим образом анализируются все основные рынки сотовой связи, отслеживается масса параметров по всем операторам на этих рынках. Так вот, например, оператор 3, несмотря на всю дешевизну и попытки интенсифицировать конкуренцию, с большим трудом набирает долю рынка. Практически нигде им пока не удалось построить успешных операций. Они везде присутствуют, их влияние заметно на рынке, но про успешность этих операций говорить пока нельзя. К чему я это говорю? К тому, что сама по себе интенсификация ценовой конкуренции ничем не обоснована. Вряд ли стоит надеяться, что мы сможем перетянуть в свою сеть 3G, резко снизив цены, такое огромное количество абонентов, которое позволит нам компенсировать снижение цен. Кроме того, я не думаю, что кому-то из «большой тройки» удастся значительно вырваться вперед по временному фактору: разрыв между операторами вряд ли будет больше трех-пяти месяцев. Все построят примерно одинаковые сети, предложат примерно одинаковые услуги. И я не вижу, как это может явиться катализатором ценовой конкуренции. Давайте не забывать, что мы все-таки по-прежнему работаем на ценах за минуту, которые, по данным того же исследования, входят в десятку самых низких в мире. Поэтому я не вижу экономической необходимости для снижения цен и для ужесточения ценовой конкуренции. Это съест огромное количество ресурсов и затормозит развитие качества услуг третьего поколения. Конкуренция будет интенсивной, но будет вестись за то, как наиболее быстро, умело и интересно вывести новые услуги на рынок.
