Анатолий Корольченко - Выбитый генералитет
Я. Б. Гамарник
1894–1937
Сидевших за дубовым барьером на позорной скамье было восемь, но подсудимых было девять. Одного не было — начальника Главного политического управления РККА, заместителя наркома обороны, армейского комиссара 1-го ранга Гамарника.
После первомайского праздника он неожиданно слег: обострился стародавний диабет. Его комната на квартире с кроватью, столом и телефоном стала рабочим кабинетом, куда дважды и трижды в день приходили его помощники с документами.
А в конце мая его посетил Тухачевский.
— Получил новое назначение, в Приволжский военный округ, — объяснил маршал.
— Знаю, знаю. — О таком решении он не мог не знать.
— Пришел попрощаться. Уезжаю завтра с женой. Обещали там долго не задерживать.
— Да, да, — сочувственно покачивал головой Ян Борисович.
— Поправляйтесь, Ян Борисович! — пожелал, прощаясь, маршал.
— Счастливого пути, Михаил Николаевич. Всего вам доброго.
Он, конечно, знал о той невидимой сети, которую плели для Тухачевского, предчувствовал надвигающуюся грозу и над другими командармами, занимающими ответственные посты в столице и на периферии. Более того, он чувствовал, что гроза заденет и его, начальника Главпура. Ведь разразилась же буря три месяца назад над Серго Орджоникидзе, вынудив того застрелиться! В газетах о самоубийстве члена Политбюро не было проронено ни слова, сообщалось, что подвело сердце, но он-то, Гамарник, знал причину кончины мужественного большевика. И когда в конце мая ему стало известно об аресте Якира, Уборевича, Эйдемана, Тухачевского, он понял, что не миновать ареста и ему.
В ту последнюю ночь больной не сомкнул глаз, лежал, прислушиваясь к ночным звукам и тяжким ударам сердца. И мысленно перед ним, словно кинолента, проскользнула вся его жизнь.
Он родился на Украине, в Житомире, в июне 1894 года. Юношей был вовлечен в революционное движение вначале в Петербургском, а затем в Киевском университетах. Принимал активное участие в подготовке Октябрьского вооруженного восстания в Киеве, был членом ревкома. Когда на Украину вторглись германские и австро-венгерские войска, он провел большую работу по мобилизации народа для отпора оккупантам.
Как один из руководителей большевистской фракции, решительно отстаивал ленинскую позицию о Брестском мире. Во время германской оккупации Украины и захвата ее буржуазными националистами вел большую работу по развертыванию партизанского движения в тылу врага. Он входил в состав ревкома, возглавившего вооруженное восстание в Харькове в начале 1919 года, был активным участником становления советской власти на юге Украины, членом РВС Южной группы войск 12-й армии, совершившей 400-километровый переход по тылам врага из района Одессы до Житомира, принимал участие в освобождении Киева.
По окончании гражданской войны Гамарник боролся с бандами, занимался восстановлением народного хозяйства. С 1923 по 1928 год он — председатель Приморского губисполкома, Дальревкома, секретарь Далькрайкома партии и член РВС Сибирского военного округа. Много внимания уделял укреплению обороны дальневосточных рубежей.
С конца 1928 года был первым секретарем ЦК КП(б) Белоруссии и членом РВС Белорусского военного округа. С октября 1929 года — начальник Политуправления Красной Армии и член РВС СССР. Одновременно он был ответственным редактором газеты «Красная звезда». Таков, кратко, был жизненный путь этого военного и политического деятеля.
Его взгляд упал на ковер. Там на кожаном ремне висела револьверная кобура. Непроизвольно рука потянулась к ней. Стараясь не потревожить спящих, он извлек из кобуры револьвер, погладил оружие, нащупал пальцами заложенные в гнездо барабана патроны. Все шесть на месте.
Припомнился случай, когда вот этот самый револьвер спас его от верной смерти. Дело было на Украине. Он с красноармейским отрядом гонялся за неуловимыми подвижными бандами Махно. После двухсуточного преследования штаб перемещался в небольшое село. Зима стояла морозная, снежная; дороги перемело, и колонна штаба растянулась. Устроившись в пахучем стоге сеней-розвальней, он незаметно заснул.
— Бандиты, товарищ комиссар! — разбудил его крик возницы. — На нас скачет!
С недалекой опушки к дороге мчался на яром коне всадник. Конь утопал в рыхлом снегу по самое брюхо. С губ слетала кружевная пена.
— Гони! — крикнул Гамарник вознице, пытаясь дотянуться до кобуры. Под широкополым тулупом она куда-то сползла, пальцы судорожно рыскали по жестким завиткам овчины.
— Пошли-и! Пошли-и-и! — хлестал вожжами неказистых лошадок перепуганный возница.
Все же они сумели оставить за собой махновца, и он мчался за ними с угрожающе вскинутой саблей. Из-под черной лохматой папахи сверкали злые глаза.
— Стой! Стой! — всадник намеревался приблизиться так, чтобы ударом сабли сразить сидящего в санях начальника. То, что это был красный командир выдавала буденовка с нашитой алой матерчатой звездой. А он, Гамарник, никак не мог нащупать злосчастную кобуру. Наконец, достал ее, расстегнул ремешок застежки, почувствовал холод металла.
— Ну, бородач, держись! — махновец наклонился со вскинутой для удара саблей.
Вырвав пистолет, Ян, не целясь, нажал на спуск. Выстрел оказался удачным: пуля угодила прямо в лоб махновца…
Потом мысль о зимней схватке сменилась событиями последних дней. Он, конечно, понимал всю сложность внезапно возникшей ситуации. Уж ему то были известны взаимоотношения в ведомственных кругах. Знал, что закрытое письмо Сталина, в котором вождь требовал усиления борьбы с затаившимися в стране врагами и диверсантами, выльется в массовые репрессии. Знал, что он, начальник Главпура Красной Армии, непременно войдет в обойму обреченных военачальников. И их, и его, конечно, будут судить. Но за что? За какое предательство?.. Впрочем, они найдут причину…
Он глянул в окно: там уже обозначился рассвет. Проходила бесконечно долгая ночь, которую он провел в тяжелых раздумьях. И навязчивой была мысль о лежащем под подушкой револьвере. Отделаться от нее не было сил.
Выстрел прозвучал под утро 31 мая…
Хоронили Гамарника 2 июня, это был день его рождения: исполнилось 43 года. Гроб в крематорий сопровождали три человека: жена, дочь и шофер. Он лежал в гробу в солдатской гимнастерке, без орденов. Их забрали накануне при обыске… После кремации выдали урну с прахом, сказав, чтобы место ее захоронения искали сами.
А через три дня семью выселили из квартиры и отправили в далекую ссылку.
12 июня 1937 года был опубликован приказ № 96 за подписью Ворошилова. В нем были такие строки: «… 11 июня перед Специальным Присутствием Верховного Суда СССР предстали главные предатели и главари этой отвратительной изменнической банды: Тухачевский М. Н., Якир И. Э., Уборевич И. П., Корк А. И., Эйдеман Р. П., Фельдман Б. М., Примаков В. М. и Путна В. К.
