Н. Стромилов - Впервые над полюсом
НАЧАЛЬНИК ЭКСПЕДИЦИИ ШМИДТ».
Оглушительным «УРА» приветствовали мы своих товарищей, впервые в истории посадивших самолет (причем какой! огромный, четырехмоторный, весом более двадцати тонн!) в непосредственной близости от Северного полюса!
Куда девались сон, усталость! Кругом оживленные, радостные, смеющиеся лица! Оказывается, все улетевшие на полюс были очень хорошими людьми. Мы вспоминаем каждого в отдельности, рассказываем из жизни товарищей наиболее интересные случаи, о части которых, возможно, они сами не имеют понятия.
Вот у дверей фотолаборатории собрал порядочный кружок слушателей повеселевший Мошковский. Любимый герой его рассказов - Папанин.
- В Нарьян-Маре Дмитричу подарили свежей рыбки, - начинает Мошковский. - Вы знаете, что каждый старший механик глубоко уважает Дмитрича и безоговорочно доверяет ему, но все же бдительно следит, чтобы он не положил в самолет чего-нибудь лишнего, сверх установленного веса. А если все же положит - докладывает руководству. Тогда происходит небольшой шум, как говорят в Одессе, и излишки из самолета выгружаются… Так вот, приходит Дмитрич однажды ко мне. «Яша!-говорит он. - Хочешь быть мне большим другом на всю жизнь?» - «Странный вопрос вы мне задаете, Иван Дмитриевич! Думаю, не ошибусь, если скажу - да!» - «Тогда, Яшенька, возьми, спрячь в самолете пятнадцать килограммчиков свежей рыбки! Специально взял нам с тобой на Рудольфе полакомиться!»
- Вы понимаете - не мог я отказать Дмитричу! Взял тюк с рыбкой. Чтоб мне никогда не прыгать с парашютом, если он весил меньше пятидесяти кеге! Прилетаем на Рудольф. Проходит день, два… Дмитрич молчит. И я молчу. Проходит десять дней. Мы оба молчим. Наконец мое терпение лопается, как перегруженный парашют, и я делаю намек, я спрашиваю: «Иван Дмитриевич! Может быть, мы с вами наконец устроим легкий завтрак с участием свежей рыбки?!» И что же, вы думаете, он мне отвечает? - «Браток!-Заметьте, уже не Яша, а «браток». - Как тебе не стыдно! Какая тебе на Рудольфе рыбка! Ты через месяц в Москве будешь, а мы год дрейфовать собираемся! Давай замнем для ясности!» И замял: улетела рыбка на Северный полюс…
Оканчивается один рассказ, начинается другой, и «заседание» переносится в кают-компанию. Веселый у нас сегодня вечерний чай: ни на минуту не прекращаются смех, шутки!
Близится назначенный Кренкелем ночной срок связи. Выхожу из дома. Ветер, снег, туман. Каково-то нашим друзьям там, на льдине, в двадцати километрах от полюса…
* * *
22 мая. Да, чувствуется, что начала функционировать новая, необычная линия связи. Еще ночью стали поступать первые поздравительные телеграммы в адрес воздушной экспедиции и станции «Северный полюс». К середине дня поток телеграмм увеличился настолько, что начальник базы Либин дал указание приносить в радиорубку завтраки, обеды и ужины - сбегать на полчаса в кают-компанию для радистов стало делом трудным. Поначалу не менее трудным оказалось, скажем, есть суп и одновременно работать на ключе. Впрочем, скоро натренировались: на брюках супа оказывалось не более половины. Наибольших успехов в координации движений достиг Богданов. Работая на ключе правой рукой, он левой совершенно свободно намазывал масло на хлеб и виртуозно размешивал в стакане сахар, вращая ложку то по часовой стрелке, то против, в зависимости от требования восхищенных зрителей…
Телеграмм много. Шлют их коллективы фабрик и заводов, колхозов и советских учреждений. Шлют ученые, студенты и школьники. Родные, друзья и знакомые. А подчас приходит теплое приветствие от неизвестного советского человека. Он не подписывает телеграмму. Зачем, ведь его все равно не знают. Он далеко от высоких широт. Может быть, никогда не был в Арктике. Но он патриот, его восхищает посадка первого советского самолета на полюсе, так же как позднее будет восхищать наш первый полет в космос. И он не может молчать: он шлет папанинцам и летчикам поздравления, желает дальнейших успехов в освоении Арктики, выражает надежду, что все вернутся с полюса живыми и здоровыми, дает немного смешные советы. Нас волнуют не столько скупые, близкие к стандартным, слова телеграмм, сколько чувства, которыми они продиктованы. Вновь возникает ощущение великого внимания и заботы, с которыми относится к нам вся страна!
С особым удовлетворением передаю на полюс телеграмму из Ленинграда: сегодня у Жени Федорова родился сын. Отбив ее, вспоминаю, что и у меня сегодня день рождения.
Кренкель послал первую метеосводку с дрейфующей льдины. Сегодня же мы приняли ее и из Москвы: станция «Северный полюс» возглавляла советские станции в метеосводке северного полушария.
Судя по телеграммам, настроение у всех на льдине отличное. Мы считаем, что так и должно быть: разве можно чувствовать себя плохо на полюсе?!
Вечер. Последние известия. Тяжелая артиллерия мятежников ведет обстрел Мадрида. Двадцать часов длится бомбардировка. Много убитых… Участникам экспедиции на Северный полюс шлют привет бойцы Центрального фронта, грудью отстаивающие свободу и независимость испанского народа… Спасибо, дорогие друзья! Успеха вам в вашей борьбе!
* * *
23 мая. В середине дня передаем на Диксон очередную тысячу слов для газет. Там безотказно ведет прием Румянцев. Негромко стучит телеграфный ключ. Вдруг Костя Румянцев перебивает нас - это бывает так редко. «Возьмите правительственную», - говорит он. Бросаю ключ, беру карандаш, бланк. Особенно четко, подтянуто начинает передавать Румянцев. Волнуясь, принимаю.
«НАЧАЛЬНИКУ ЭКСПЕДИЦИИ НА СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС ТОВАРИЩУ О. Ю. ШМИДТУ
КОМАНДИРУ ЛЕТНОГО ОТРЯДА ТОВАРИЩУ М. В. ВОДОПЬЯНОВУ
ВСЕМ УЧАСТНИКАМ ЭКСПЕДИЦИИ НА СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС
ПАРТИЯ И ПРАВИТЕЛЬСТВО ГОРЯЧО ПРИВЕТСТВУЮТ СЛАВНЫХ УЧАСТНИКОВ ПОЛЯРНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ НА СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС И ПОЗДРАВЛЯЮТ ИХ С ВЫПОЛНЕНИЕМ НАМЕЧЕННОЙ ЗАДАЧИ - ЗАВОЕВАНИЯ СЕВЕРНОГО ПОЛЮСА. ЭТА ПОБЕДА СОВЕТСКОЙ АВИАЦИИ И НАУКИ ПОДВОДИТ ИТОГ БЛЕСТЯЩЕМУ ПЕРИОДУ РАБОТЫ ПО ОСВОЕНИЮ АРКТИКИ И СЕВЕРНЫХ ПУТЕЙ, СТОЛЬ НЕОБХОДИМЫХ ДЛЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА. ПЕРВЫЙ ЭТАП ПРОЙДЕН, ПРЕОДОЛЕНЫ ВЕЛИЧАЙШИЕ ТРУДНОСТИ. МЫ УВЕРЕНЫ, ЧТО ГЕРОИЧЕСКИЕ ЗИМОВЩИКИ, ОСТАЮЩИЕСЯ НА СЕВЕРНОМ ПОЛЮСЕ, С ЧЕСТЬЮ ВЫПОЛНЯТ ПОРУЧЕННУЮ ИМ ЗАДАЧУ ПО ИЗУЧЕНИЮ СЕВЕРНОГО ПОЛЮСА. БОЛЬШЕВИСТСКИЙ ПРИВЕТ ОТВАЖНЫМ ЗАВОЕВАТЕЛЯМ СЕВЕРНОГО ПОЛЮСА!».
Через пять минут в кают-компании митинг. Шевелев зачитывает телеграмму. Она встречается бурной овацией. С большим подъемом выступает Шевелев, летчики Молоков, Мазурук, Алексеев и Козлов. В простых, идущих от сердца словах они заверяют народ, партию, правительство, что задание будет выполнено до конца с честью!
