Пит Шоттон - Джон Леннон в моей жизни
Свою роль сыграло и НЕблагоприятное мнение о способностях Пита как барабанщика, сложившееся у Джорджа Мартина, но главным было то, что Пит Бест НАДОЕЛ Битлам, и это, конечно, было фатальным концом. И все же Пит ввел в антураж Битлз постоянное лицо — своего лучшего друга Нила Эспинола, который после лихорадочных метаний согласился остаться дорожным менеджером группы. В 1963 году к Нилу добавился второй «дорожник» — хладнокровный великан, Мэл Эванс, который долгое время дружил с БИТЛЗ и выполнял в «Пещере» обязанности вышибалы.
Мы частенько виделись с Ринго еще задолго до того, как он стал Битлом. Нас познакомил Джордж в кабачке под названием «Виноградины» — прямо на противоположной стороне Мэтью-стрит, напротив «Пещеры». «Пит, — сказал он, — я хотел бы познакомить тебя с моим старым другом Ринго из «Ураганов». В ту же секунду я оказался лицом к лицу с худеньким бородатым существом, облаченным в «ковбойские шмотки» и с кольцами почти на всех пальцах; его венчала обычная зализанная прическа тедди-боя (с пучком преждевременной седины).
«Вот уж действительно Ринго! (от ring — кольцо — прим. пер.) — подумал я про себя. — Что он, ковбоем прикидывается, что ли?»
Но Ринго оказался настолько славным и милым парнем — дружелюбным, скромным и «земным», если хотите, что пришлось сразу простить ему и его нелепое имя, и нелепый вид. И хотя близкими знакомыми мы стали лишь несколько лет спустя, я ничуть не удивился, когда БИТЛЗ решили взять его в группу.
23 августа 1962 года, ровно через неделю после отставки Пита Беста, Джон и Синтия тайно поженились в присутствии только Пола, Джорджа, брата Син Тони и Брайана Эпстайна, в регистрационном бюро «Маунт Плезант», где 24 года назад Джулия Стенли связала себя брачными узами с Фредди Ленноном. Если бы Син не обнаружила, что беременна, эта церемония, возможно, никогда и не состоялась бы: в те дни, сделав свою подругу беременной, приходилось на ней жениться — и точка. Аборты тогда были чем-то неслыханным, не то что законным. Поскольку Мими не одобрила неприглядные обстоятельства венчания ее племянника, Брайан великодушно представил в их распоряжение маленькую квартирку, которую прежде использовал для своих сексуальных дел.
Несколько месяцев Джон и Син продолжали отрицать факт их официального замужества, так как Брайан опасался, что новый статус Джона может снизить его популярность среди фанов. Даже мне эта новость стала известна лишь через несколько недель, когда я поведал Джону о планах жениться на своей подруге Бет в марте будущего года.
«Ну, а как ты, Джон? — поддразнил я его, прекрасно зная о презрении Леннона к святому свадебному обряду. — Когда же вы с Син поженитесь?»
«А мы уже поженились», — сказал он со смущенной улыбкой и тут же переменил тему разговора. Он воспринял свою свадьбу просто как мелкую неприятность, о которой и говорить-то не стоило.
«Жениться, — позднее признался он, — было все равно, что ходить в нелепых носках или с расстегнутой ширинкой.»
К тому времени Джон с Брайаном Эпстайном стали настолько близки, что какой-то год назад это показалось бы просто невероятным. Такие нововведения Брайана, как черные галстуки и облегающие мохеровые костюмы, заменившие Битлам их старые кожаные куртки, Джон воспринял по-философски. Не встретили отпора и настойчивые требования Брайана прекратить есть, курить, и ругаться на сцене и готовить отрепетированные программы. Несмотря на сетования Джона (изреченные им десять лет спустя, о том, что Брайан заставил БИТЛЗ «продаться»), Брайан попросту не мог ЗАСТАВИТЬ Леннона сделать то, чего тот не хотел. В 1962 и 1963 годах главной целью Джона было стать богатым и знаменитым, а прилизывание имиджа в то время было сравнительно низкой платой для достижения этой цели.
«Ладно, — уступил человек, некогда питавший отвращение к школьной форме, — я буду носить костюм. Я одену что угодно, если только мне будут платить. Я не настолько помешан на коже.»
Брайан и Джон, мечтая о будущем БИТЛЗ и обсуждая разные планы, проводили так много времени вместе, что казались почти неразлучными. А в апреле 63-го года дело дошло до того, что Джон согласился составить Брайану компанию в поездке в Испанию «на каникулы», бросив Син одну с новорожденным сыном. За время отсутствия этой довольно странной пары по городу поползли слухи.
Я побывал у Джона через несколько дней после его возвращения в Англию. Когда он начал восторгаться тем, как ему понравилась Испания, я не удержался и решил постебаться над ним. «И, конечно, вы с Брайаном недурно провели время?» — ухмыльнулся я и, подтолкнув его локтем, многозначительно подмигнул.
Я несколько опешил, когда Джон — против ожидания — тоже ухмыльнулся. «Да, …, — проворчал он, — не то, что ты, Пит!»
«Что значит — не то, что я?»
«А то, о чем все п…т.»
«Да брось ты, Джон! Не принимай этого всерьез. Ей-Богу, я просто пошутил.»
«Честно говоря, Пит, — тихо сказал он, — однажды ночью кое-что все же произошло.»
Улыбка мгновенно сошла с моего лица. Если бы я даже и допускал, что в этих слухах есть доля правды, я никогда не сделал бы попыток открыть ее первым. Я по-прежнему стоял за Джона, и он, конечно, знал это, и я предоставил бы остальным самим разбираться и выносить моральный приговор, даже если бы он сказал мне, что совершил УБИЙСТВО. И Джон, несомненно, поступил бы точно так же. В конце концов, такова и есть настоящая дружба.
«А случилось вот что, — пояснил Джон. — Эппи все донимал и донимал меня, и вот как-то ночью я в конце концов стащил свои штаны и сказал ему: «Да ради Бога, Брайан, на, е… мою ё… ж…!» Но он сказал: «Честно говоря, Джон, я этим не занимаюсь. Мне это не нравится».
«Ну чего же ты тогда хочешь? — спросил я. И он сказал: «Я очень хотел бы дотронуться до тебя, Джон». Я дал ему, и он заставил меня кончить. Это — то, что было. Конец истории.»
«И это все? — спросил я. — Ну и что же с того? Что тут такого особенного?»
«Какого х..! Эх, бедолага — ему ох…нно тяжело, что ни говори…» Под этим он имел в виду «мясников-докеров», которые несколько раз отвечали на предложения Брайана превращением его в кробавую отбивную.
«Ну, а что в этом такого плохого, Пит? — риторически спросил Джон. — Ведь ничего плохого! Он просто несчастный ё…тый бедняга и ничего не может с собой поделать.»
«Да что ты мне объясняешь? — воскликнул я. — Я же все понимаю и не из тех, кто п…т. Что значит подобная х…ня для друзей?»
После этого мы перешли на другие темы и никто из нас никогда больше не вспоминал об этом случае. А что касается меня, то настоящим откровением для меня в тот вечер стало не то, что у Джона с Брайаном «что-то было», а то, что он продемонстрировал (правда, в своей грубой манере) такое великодушное сострадание к самому безнадежно преданному из своих поклонников.
