Евгений Полищук - «Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1
Саша страшно переживал. Перестал посещать занятия, но строгое напоминание о поступлении в училище по путевке комсомола и о том, что авиатехники нужны в авиации не меньше, чем летчики, заставило его взяться за учебу и окончить училище с отличием. После Перми его направили под Ленинград, где он окончил еще одну школу техников авиации, после чего был направлен для прохождения службы в город Краснодар на Кубани.
Целых четыре года он прослужил техником звена связи 74-й Таманской стрелковой дивизии, имел благодарности и поощрения за хорошую службу, творческий подход к своим обязанностям. И все четыре года он неустанно пытался перейти в летный состав. Сколько сил и нервов, сколько упорства и настойчивости ему пришлось проявить, сколько рапортов послать по команде, пока его личное обращение к командованию военно-воздушных сил Северо-Кавказского военного округа в Ростове-на-Дону, наконец, предопределило его судьбу и дальнейшую жизнь.
К двадцати пяти годам он окончил авиашколу в городе Кача под Севастополем и стал летчиком-истребителем. Потом была служба в Молдавии, освоение новых самолетов «МиГ-3» и затем война.
Вначале Мария слушала его рассеянно, она устала и очень хотела спать. Но потом заинтересовалась, и сонливость отступила. Капитан говорил скороговоркой, глухим баском, подчас пропуская слова, но было в его рассказе что-то неотразимо привлекательное – он был насыщен переживаниями, чистыми и непосредственными, и эти искренние признания ее тоже захватили и взволновали.
Однако пора было снимать банки – вся его спина покрылась темными пятнами. Собрав банки в наволочку, она поправила ему подушку, одеяло и уже собралась уходить, когда капитан неожиданно взял ее за руку и вежливо попросил:
– Посиди еще чуток. Ведь у тебя сейчас совсем немного работы…
И было в его голосе что-то такое, что она не смогла отказать. Так и просидела возле него до отбоя, слушая его рассказы, внимательно, как могут и умеют слушать только женщины. Когда же прозвучал сигнал отбоя, она пожелала ему спокойной ночи, взяла коптилку и ушла в комнату дежурного врача.
Щеки ее горели. Она была взволнована и не могла сосредоточиться, не понимая, что с ней происходит и что ее так взволновало. Вроде бы обыкновенный рассказ о жизни…
Покрышкин пробыл в лазарете еще три дня. К нему приходили летчики из его эскадрильи и знакомились с Марией. Среди них выделялся лейтенант Труд, шутник и балагур. Его она запомнила еще с первого памятного вечера.
8
В полк Саша вернулся в конце сентября. Товарищи сразу заметили, что он изменился: стал приветливее, веселее, словно помолодел на несколько лет. От Андрея Труда они уже знали о его интересе к очаровательной сестрице из санчасти БАО, но помалкивали, зная, что Александр не любит плоских шуток по своему адресу. Только Труд, прищурив свои хитрющие глаза, нет-нет да вопрошал: «Здорово же тебя вылечили в санчасти. Вот бы и мне к такой кудеснице попасть». На что Покрышкин, на удивление, не сердился и, улыбаясь, подтверждал: «Да, брат, лечение было мировое».
Через несколько дней его неожиданно вызвали в штаб армии. После завтрака он быстренько собрался и приехал на полуторке в санчасть – проститься о Марией.
Возвращая томик Гюго, он сказал:
– Спасибо. Прекрасный роман. Надеюсь, я его не задержал?
– Ничего, я рада, что он вам понравился.
Они разговаривали в амбулатории, вокруг сновали люди.
– Что ж, вероятно, мы с вами больше не увидимся. Меня вызывают в штаб нашей армии и хотят назначить в другой полк, – сообщил он.
Они вышли на крыльцо. Стоял чудесный осенний день, легкий ветерок шевелил листья у деревьев возле дома.
– Так что не поминайте лихом! – Покрышкин козырнул. Он хотел еще что-то сказать, но не решился.
– Да вроде бы не за что, – тихо ответила она.
До нее еще не доходило, что все это правда, что они действительно расстаются, и, может быть, навсегда.
Он легко сбежал с пригорка, прыгнул в кузов полуторки, и машина тронулась. Из кабины ей приветливо помахал рукой Андрей Труд.
Мария с грустью посмотрела вслед. Потом спохватилась, стала лихорадочно перелистывать книгу: «Ну как же так! Мог же хотя бы записку написать! Может, больше не увидимся… Да и почему, собственно говоря, он должен мне писать. Кто я ему? Подумаешь, познакомились… Поговорили… И все…»
Она вернулась в амбулаторию и принялась за свои дела. Примерно через час над поселком на бреющем пронесся истребитель и покачал крыльями. «Вот тебе, медсестра, последний привет», – подумала Мария, услышав грохот мотора и увидев в окно быстро удаляющийся силуэт самолета.
9
– Ну, как дела, капитан? – приветствовал Покрышкина на следующее утро командующий армией генерал-майор Науменко, когда тот доложил о прибытии.
– Нормально, товарищ генерал.
– Садись и расскажи толком, что там с тобой произошло.
Саша коротко стал излагать суть дела, генерал внимательно его слушал.
– Вот что, Покрышкин, – сказал генерал, когда капитан закончил рассказ. – Я думаю, что в свой полк тебе возвращаться не следует, сам понимаешь, почему. Предлагаю тебе должность заместиля командира в другом полку. Поезжай на аэродром, посмотри новые самолеты, которые получил этот полк, подумай, а завтра утром все окончательно решим. Согласен?
– Согласен, товарищ генерал!
Науменко тут же вызвал адъютанта и дал ему указание доставить Покрышкина на аэродром.
Расчет генерала был правильным. Увидев новые «Ла-5», Саша забыл обо всем на свете. Истребители действительно были чудесными. Удачно закапотированный мощный мотор казался совсем небольшим, сплюснутый с боков фюзеляж плавно сходил на нет у самого руля поворота. Воздухозаборник и маслорадиатор были убраны так, что их практически было не видно. Тонкие, высокие стойки шасси придавали самолету изящность, как бы подчеркивали его стремительность. И вооружение мощное – две синхронизированные пушки 20-го калибра.
До самого вечера Покрышкин бродил по аэродрому, любовался истребителями, беседовал с техниками, поднимался в кабину, включал рацию. Да, это была уже не та техника, на которой он начинал войну.
А вечером, ворочаясь на жесткой койке в общежитии с боку на бок, он все не мог уснуть. «Как быть? – уже в который раз задавал себе вопрос. – Что завтра сказать генералу? Машины, конечно, хорошие, но ведь и наш полк будет получать новые самолеты. Ради чего я должен расстаться с однополчанами, с преданным другом Вадимом и с Марией, которая мне так понравилась? Только из-за того, что не сложились отношения с командиром полка?.. Так эти командиры приходят и уходят… Сколько их еще может быть на моем веку, тем более в войну. С командиром полка мне делить нечего. Свое дело на войне я всегда выполнял и буду выполнять честно, а там видно будет. Все, решено – остаюсь!»
