Фаина Раневская - Все афоризмы
Завадский на собрании труппы:
– Сезон обещает быть хорошим…
Раневская шумно вздыхает:
– …но обещание опять не выполнит.
* * *Лозунг «Пятилетку – в четыре года!».
– Хорошо хоть сами календари сокращать не додумались. У нынешней власти хватило бы ума сократить воскресенья за ненадобностью.
* * *Раневская с Марецкой постоянно пикировались острыми фразами, не задевая, однако, болезненных тем. А таковыми были две – здоровье и распределение ролей в театре.
И все же встречались пикировки, подобные такой:
– Помрешь, не забудь занять для меня местечко на том свете, – просит Марецкая.
– В аду или в раю?
– А ты куда собираешься попасть?
Раневская пожимает плечами:
– Куда распределят, но, боюсь, как узнают, что ты со мной, так никуда не пустят. Партийных туда не пускают.
Марецкая была членом партии, Раневскую так и не убедили вступить в партию.
* * *– Для таких, как ты, в аду приготовлены не котлы и сковородки, а бесконечные собрания, – задевает страшную противницу всяких собраний-заседаний Раневскую Марецкая.
– С тобой на трибуне, – немедленно соглашается Раневская.
* * *– Фаина, почему ты не вступаешь с партию? Боишься, что не примут? – интересуется Марецкая.
– Боюсь, что примут, и тогда придется слушать твои выступления не только на профсоюзных, но и на партийных собраниях.
* * *Речь о членстве в КПСС с Раневской заводили не раз. Народная артистка и беспартийная… это было нонсенсом.
– Фаина, если бы ты была членом партии, ты бы быстрей стала дисциплинированной. Партийная дисциплина строже.
– Дисциплины мне хватает и больничной, две дисциплины сразу слишком много.
* * *– Партия – наш рулевой! – бодро вещает на профсоюзном собрании, посвященном открытию очередного съезда КПСС, Марецкая, очень любившая выступать с трибуны.
– Кого она имеет в виду, говоря «наш»? Если она член партии, то как может быть рулевым сама себе? Неужели вышла?
* * *Во время выступления чиновника, вещающего о необходимости перестройки театра:
– Чем бы дитя не тешилось, лишь бы переделки не затевало…
* * *– Чиновники – зло вечное, всегда были и будут, как тараканы и клопы. Их никакой дезинфекцией не выведешь. Разве только не кормить?..
* * *На очередное собрание, посвященное очередной годовщине какого-то события, приехала важная чиновница из министерства культуры. Назначена на пост, видно, недавно, потому важности полна, и еще постоянно напоминала, что она-де из народа:
– Не знаю, как у вас в Москве, а у нас в провинции…
Это должно было демонстрировать преимущества культуры провинции перед столичным упадком. Обычно бывало наоборот, человек, перебираясь в министерство в Москву, делал все, чтобы о его провинциальном прошлом забыли.
Возможно, из-за такого неординарного поведения чиновницу считали свежим глотком воздуха и символом демократии. Уловив это, она подчеркивала свою провинциальность на каждом шагу.
Выступление началось с привычного деления «у вас» и «у нас».
Раневская с места басом продолжила:
– …у нас в Москве сначала здороваются…
* * *– Товарищи, активней предлагайте темы для обсуждения на собраниях предстоящего сезона, – призывает активный член профкома.
Раневская вдруг просит слова.
Прекрасно помня, насколько это опасно, ее просят сначала обозначить тему своего выступления.
– Хочу предложить обсудить название пьесы Островского «Правда – хорошо, а счастье лучше». Какую правду он имел в виду, не газету ли?
Хохот в зале скрыл возмущенный ответ профсоюзного активиста.
* * *Об актере, ушедшем во власть:
– Он так высоко вознесся, что затерялся где-то наверху.
Чуть подумав, добавляет:
– Но гадит оттуда точно в цель.
* * *Ситуация в фильме «Карнавальная ночь» с чинушей Огурцовым, конечно, утрирована, но не так уж далека от действительности.
Такие постановления «Весело встретить Новый год» принимались нередко и приводили к курьезным ситуациям.
В театре просто вечеринка из тех, что «категорически запрещены на рабочем месте». Неожиданно, видно по чьему-то доносу, приезжает начальство. Актеры пойманы, что называется, с поличным на месте преступления. Ясно, что всех ждут выговоры и лишение премии. Обидно, потому что премия обещана неплохая и совсем скоро Новый год.
– Что здесь происходит?! – громовым голосом интересуется начальство.
Безмолвная сцена из последнего действия «Ревизора». Коллег выручает не принимавшая участия, но случайно оказавшаяся рядом Раневская, которая басит из коридора:
– Не видите? Люди встречу Нового года репетируют.
– А почему со спиртным? – не сдается начальство.
– Для реализма. Во время самой встречи спиртное будет бутафорским.
Последней фразы актеры простить Раневской не могли еще долго…
* * *– Сколько чиновника не корми, все равно в твой карман смотрит.
* * *– Ленин посадил на пароход и отправил прочь интеллигенцию. Сделать бы то же с чиновниками. Одна беда – в отличие от интеллигенции их нигде не примут.
* * *– Слушая бесконечные призывы с трибуны о том, кем должен быть и как должен вести, чувствуешь себя вечным должником.
* * *– Чиновники от детей отличаются тем, что дети на головах стоят, а чиновники сидят, у них мозг расположен в седалище.
* * *Раневская спрашивает Марецкую:
– Что там в графине на трибуне?
– А я откуда знаю? Я ни разу не пила.
– Ты бы попробовала, вдруг не вода?
Это была заготовленная шутка актеров – в графин и впрямь налили водку. Но до Марецкой содержимое не дошло, один из выступавших до нее так «приложился» к графину, что его с трудом оторвали от трибуны.
Раневская смеялась над подругой:
– Я же тебе говорила: попробуй.
* * *Весьма упитанный чиновник с трудом поднялся на трибуну. Раневская не удержалась от комментария:
– Откормили, однако, слугу народа…
* * *На стенде вывешен очередной запретительный приказ. Все читают, ворчат, Раневская фыркает:
– Иную бумажку пробить головой трудней, чем стену.
* * *На торжественном заседании с трибуны кто-то разглагольствует об уверенности в завтрашнем дне.
Раневская вздыхает:
– Нам бы во вчерашнем быть уверенными…
* * *О чиновнике:
– У него точка сидения и точка зрения – одно и то же.
* * *– Размер взятки чиновнику зависит от размера его седалища.
Дела домашние
Раневская была совершенно беспомощна в быту и, когда жила одна, постоянно пользовалась услугами домработниц. Считать деньги она не умела, была категорически не способна требовать отчет о потраченных средствах у довольно нахальных особ, работавших по дому, те в ответ обсчитывали и временами даже обкрадывали актрису.
Бывали у Раневской в домработницах и совершенно колоритные особы. У одной из них, Лизы, была мечта выйти замуж в Москве. Чтобы осуществить эту мечту, предприимчивая девушка чего только ни делала, даже тайком надевала на свидание роскошную шубу зашедшей к Раневской в гости Любови Орловой. Свидание оказалось долгим, и Раневской пришлось развлекать гостью гораздо дольше, чем обеим хотелось бы, чтобы та не заметила отсутствия своих соболей в прихожей.
* * *Лиза вела себя так, словно сама была народной артисткой и имела массу привилегий.
– Ето дезинхфекция? С вами говорить народная актриска Раневская. Шо значит у чем дило? Меня клопы заилы. Клопы, говорю.
Конечно, на том конце провода сомневаются, что Раневская может вот так разговаривать, но, подумав, решают, что это розыгрыш великой актрисы, и игру принимают, отвечают, мол, приедем, когда всех клопов пересчитаете, поскольку иначе не знают, сколько с собой порошка для травли брать.
Ничего не подозревающая Раневская, вернувшись домой, застает форменный бедлам – половина мебели перевернута, матрас на полу, все разворошено…
– Лиза, что случилось?! Был налет или пожар?! – хватается за сердце хозяйка, с трудом удерживаясь на ногах.
– Ни, не мешайте, давайте, лучше присоединяйтесь. Сейчас вот в вашем матрасе посчитаем и усе.
– Что посчитаем?! Что ты вообще делаешь?
– Ревизию клопов произвожу, пересчитываю их.
Лиза впрямь принялась поштучно считать клопов, ставя галочку на листе бумаги, найдя следующего. При этом попросту давить их ей в голову не пришло…
* * *Через несколько лет, когда Лиза уже не работала у Раневской, Фаина Георгиевна встретилась с ней на улице и была поражена усталому и недовольному виду своей бывшей домработницы.
– Лиза, что случилось, почему вы так выглядите?
– Да жалею того времени, когда у вас работала.
