Эмануэль Кац - ЛеХИ. Борцы за свободу Израиля
Вне подполья линия Яира была понята и истолкована, как «действия» (против англичан) и «заговор» (с иностранными державами, враждебными Британии. Из «действий» никто не делал секрета, «заговор» же держался поначалу в тайне, и вести о нем просачивались в основном благодаря противникам группы Яира, заинтересованным очернить ее в качестве «пятой колонны», которую надо уничтожить.
ЦАРСТВО ИЗРАИЛЯ ВОССТАНОВЛЕНО БУДЕТ МЕЧОМ…Из написанного Яиром, кроме его стихов, сохранилось немногое. Но стоит вчитаться в то немногое, что дошло до нас, чтобы понять его образ мысли. Еще до раскола, примерно за месяц до начала Второй мировой войны, он пишет: «Эцель борется за восстановление царства Израиля в Стране Израиля. Страна же Израиля — это та территория, которую займет весь еврейский народ в будущем. Ее границы он установит мечом тогда, когда восстановлено будет царство Израиля… Мы создадим в Эрец-Исраэль свободное племя, племя воинов и освободителей…, которое вырвет из рук чужеземцев Иерусалим и освободит страну на веки веков… Еще много войн придется пройти нашему народу прежде, чем освободится он от власти чужеземцев… Поэтому еще многие поколения еврейских детей будут изучать военное дело, и еще много поколений еврейское царство будет подобно военному лагерю среди арабской пустыни.»
Вот как описывает Яир ситуацию, в которой оказалось сионистское движение после начала Второй мировой войны: «Сионизму, и прежде влачившему жалкое существование, — пришел теперь конец. В галуте — кровь льется реками, а ненависть затопила все. Еврейский народ гибнет от меча, от болезней, от голода. Глаза миллионов обращены к Сиону, но спасения нет. А в Сионе — „Белая книга“ гасит последнюю искру надежды пустить корни в родной земле.
…К началу войны вся сионистская политика шла на поводу у Англии, как та захочет, так и будет. И Еврейское агентство („Сохнут“) со страхом и подобострастием исполняло английские приказы, совершенно „бескорыстно“, не требуя для еврейского народа ничего… Оно превратилось в мобилизационный пункт чужой армии вместо того, чтобы стать главным штабом еврейской армии. Такая политика основывается на одной лишь убогой мыслишке, смешанной со слабой надеждой: арабы отказались воевать на стороне Англии, а евреи, наоборот, преисполнены боевого духа и с радостью идут в бой. А потому Англия, победив, не останется в долгу и воздаст еврейскому народу по заслугам.
Такого рода планы не свидетельствуют ни о чем, кроме скудомыслия тех, кто эти планы вынашивает… Наши вожди не принимают в расчет и пытаются скрыть от народа ту опасность, которой он подвергнется, когда победоносная Британия пожелает поступить с сионизмом так, как продиктуют ей ее. собственные империалистические интересы, как она их понимает… Такова политика „старого“ сионизма. Но и его давний соперник, „новый“ сионизм (т. е. ревизионистская „Новая сионистская организация“, — прим. пер.) тоже уверен в реальности этих планов. Он тоже призывает ишув и весь еврейский народ помочь Англии в ее военных усилиях…
Глядя на пораженчество с одной стороны и на преступные, убийственные законы о землях и алие с другой, невольно возникает вопрос: что же будет с „Белой книгой“? Выспренные разглагольствования о мирной конференции и о надеждах, которые осуществятся после того, как демократическая Англия заново переустроит мир — лишены всяких оснований. Мирная конференция по окончании прошлой войны дала сионизму Декларацию Бальфура. Сегодня у сионизма есть „Белая книга“ вместо Декларации Бальфура. Мирная конференция по окончании этой войны начнет с „Белой книги“. Чем же она, в таком случае, может закончиться? У сионизма нет ответа на этот вопрос. Последний и решающий ответ сможет дать только еврейское оружие, еврейская сила.»
Эти взгляды, кажущиеся сегодня столь многим понятными и естественными, или, по крайней мере, заслуживающими обсуждения, натолкнулись летом 1940 года на такую глухую стену непонимания, что пробить ее, казалось, было делом немыслимым. И не только на стену непонимания, но и на целое море злобы, ненависти и презрения.
Война против Британии? — Да ведь это же преступление против еврейского народа! Нож в спину ишува! Люди Штерна — это «пятая колонна»!
Такова была реакция на сам факт появления «группы Штерна» в начале ее деятельности. Никаких объяснений ишув не принимал, ему удобно было думать, что «Белая книга» — это временное недоразумение, которое после окончания войны рассеется как дым. Иными словами, ишуву удобно было сотрудничать с англичанами.
…И вот начались первые аресты. Первыми, кого они затронули, были сотрудники разведотдела Эцеля, перешедшие в «группу Штерна». И сразу же возникает подозрение, что не просто еврейская рука выдала их врагу, но хуже того — рука тех, кто вчера еще был товарищем по оружию…
Это был один из наиболее болезненных моментов в истории вооруженных еврейских подполий в Эрец-Исраэль. Выяснилось, что обязательства, взятые на себя Эцелем по отношению к британским властям, не могут ограничиться одним только военным сотрудничеством. Нашлись такие из членов Эцеля, кто в своем сотрудничестве с англичанами дошли до того, что стали передавать им списки членов «пятой колонны», своих бывших товарищей, — людей ненавидимой ими «группы Штерна», или, как они их назвали, — «раскольников».
Надо, однако, подчеркнуть, что эта трагедия — сотрудничество отдельных членов Эцеля с британской охранкой — не должна бросать тень на героизм и величие Эцеля в более поздний период борьбы, начиная с 1944 года, когда эта организация, руководимая Менахемом Бегиным, избрала новый путь. Этого, к сожалению, нельзя сказать о Хагане, чье сотрудничество с британской охранкой в частности и с британской администрацией вообще оставалось характерной чертой ее борьбы с «поршим» — «отщепенцами» (так называл «организованный ишув» организации, непризнававшие над собой его власти, т. е. Эцель и Лехи) на протяжении всех последних лет британского мандата. Слежка за членами Лехи, а позднее и Эцеля, преследования, похищения, пытки и даже убийство (члена Эцеля Йедидьи Сегаля) — все это было неотъемлемой частью деятельности Хаганы.
АНГЛИЧАНЕ УБИВАЮТ ЯИРАПервые удары, обрушившиеся на «группу Штерна», послужили хорошим уроком на будущее. Члены организации стали уделять больше внимания правилам конспирации, и вскоре Лехи ушла в такое глубокое подполье, какого не знала не только история еврейского народа, но, может быть, и вся мировая история вообще. Но Лехи была не только организацией, ушедшей в подполье, «все видящей и невидимой для других», она была организацией, не знающей компромиссов в своей кровопролитной борьбе, организацией, ведущей самую упорную и жестокую борьбу в истории всех подполий мира.
