Александра Борисенко - История сказки
Памела Трэверс училась у Йейтса и Рассела, общалась с Т. С. Элиотом, а в зрелые годы усыновила внука биографа Йетса, Джозефа Хоуна. Внуков было двое. Мальчики-близнецы заметно отличались характером: один всё время плакал и кричал, другой лежал и безмятежно улыбался. Памела, посоветовавшись с астрологом, выбрала шумного, беспокойного брата. Камилл (так звали мальчика) долгое время не подозревал, что он усыновлён и что у него есть близнец, и лишь в семнадцать лет встретился с братом Антонием — тот разыскал его в Лондоне. Так в жизнь Памелы Трэверс вплелся вполне сказочный сюжет. (Заметим, что в «Мэри Поппинс» очень много близнецов: Джон и Барбара, небесные Близнецы, Фанни и Анни, полисмены-тройняшки…) Так незаметно переходят друг в друга книга и жизнь, текст и рисунок, австралийские сахарные плантации и лондонский парк. Нужно лишь соединить.
* * *Памела Трэверс умерла в Лондоне 23 апреля 1996 года, в возрасте 96 лет. В тот же год журналистка Валери Лоусон выпустила её биографию «С небес она спустилась», а режиссёр Лиза Мэтьюз сняла о ней документальный фильм.
Памела Трэверс ненавидела биографии. И всё-таки ещё при жизни передала 28 коробок своих дневников и писем библиотеке Митчелла в Сиднее.
Она терпеть не могла поставленный Диснеем фильм. Но за два года до смерти продала права на постановку мюзикла Камерону Макинтошу, продюсеру «Кошек» и «Призрака оперы». Сейчас мюзикл идёт на сцене с большим успехом.
Памела Трэверс долго скрывала, что родилась в Австралии. Во взрослой жизни она ездила туда лишь однажды. Но именно в Австралии хранится её архив, и в двух городах, где она жила, воздвигнуты памятники в её честь. Один из них, бронзовая фигура Мэри Поппинс, стоит в Мэриборо, возле дома, где родилась Хелен Гофф.
Нужно ли удивляться всем этим противоречиям? Ведь и Мэри Поппинс иногда ведёт себя очень странно. Вспомните, как горячо она отрицает каждый раз всевозможные чудеса, при этом неизменно оставляя улику: поясок из змеиной кожи, шарф, забытый на разрисованном фарфоровом блюде…
Самое главное, что во всех противоречиях, странностях и переменах обе они — и Памела Трэверс, и Мэри Поппинс — умеют оставаться собой.
Умение оставаться собой — драгоценный дар, и Мэри Поппинс он особенно необходим. Ведь каждая экранизация, каждый перевод — попытка подчинить героя воле нового соавтора — актёра, режиссёра, переводчика.
В России «Мэри Поппинс» необыкновенно повезло — на русском языке она впервые вышла в 1974 году, в переводе блестящего детского поэта, драматурга, переводчика Бориса Заходера (кстати, он переводил многих любимых авторов Памелы Трэверс — А. Милна, Дж. Барри, Л. Кэрролла). Книга была проиллюстрирована замечательным художником Геннадием Калиновским. Лично мне кажется, что он ухватил сходство даже лучше, чем художница Мэри Шепард.
В предисловии Борис Заходер писал: «… Здесь только половина рассказов о Мэри Поппинс (из первой и второй книжек). Если Вам будет ОЧЕНЬ жалко расставаться с Мэри, то, может быть (не обещаю, но надеюсь!), может быть, мы с вами сумеем уговорить её вернуться к нам и рассказать обо всём остальном…»
Переводчик немного лукавил — на самом деле под заголовком «Часть 1. Дом № 17» помещена только часть первой книги («Мэри Поппинс»), четыре главы пропущены. А во второй части, «Мэри Поппинс возвращается», пропущено пять глав из второй книги, зато вставлено несколько глав из третьей, «Мэри Поппинс и Другая дверь». Сделано это, конечно же, не случайно и не просто в целях сокращения (хотя надпись курсивом гласила: «Сокращённый перевод Бориса Заходера»). Почему же Борис Заходер пропустил некоторые главы и вставил вместо них другие? И вправду ли он собирался «уговорить Мэри Поппинс вернуться»?
Дело в том, что книги о Мэри Поппинс устроены особым образом: у многих глав есть «двойники» в других книгах, где повторяются похожие сюжеты и обстоятельства. Например, у Мэри Поппинс три дяди, и у каждого из них своя история, но эти истории во многом похожи друг на друга. Внимательный читатель увидит сходство в главах о миссис Корри и Нелли-Пелли, «Тяжёлый день» и «Чудесный четверг»; даже сами появления и исчезновения Мэри Поппинс построены по одной схеме. Борис Заходер, по всей видимости, хотел избежать повторений и выбрал из похожих глав те, которые ему понравились, — чтобы было интересней читать.
Но зачем же, спросите вы, Памела Трэверс повторяла одни и те же сюжеты? Потому что именно так устроены волшебная сказка и миф. «Все хорошие истории вызывают ощущение непрерывности, как будто они длятся вечно и „иногда не кончаются“», — говорила писательница. Надо сказать, что в литературном плане приём этот оказывается достаточно рискованным — не так уж чётко проводится грань между «повторить» и «повторяться». Но писательница идёт на это сознательно, и, уж конечно, не от недостатка фантазии. Золушка трижды появляется на балу, трижды повествование проходит один и тот же путь, меняя лишь цвет платья. Геракл совершает двенадцать(!) подвигов — двенадцать раз, не отклоняясь от схемы, идёт он к неизбежной победе, о которой слушатель (читатель) предупреждён наперёд.
С момента выхода первой книги о Мэри Поппинс (1934) до последней, шестой книги (1988) прошло пятьдесят четыре года. Полвека научных открытий, войн и полётов в космос. Однако дом Бэнксов ни на йоту не изменился, он всё так же старомоден и надёжен. В Вишнёвом переулке цветут вишни, и Мэри Поппинс отлично управляется без помощи новейших приспособлений. Ей не нужна ракета, чтобы попасть на Луну, — она прекрасно дойдёт по облакам! И многочисленные родственники Мэри всё так же по-викториански эксцентричны. В этом неизменном, незыблемом мире, где дети не растут, а взрослые не стареют, время отмеряется праздниками: покупка подарков к Рождеству, ярмарка с волшебной каруселью, Хэллоуин с волшебным сборищем теней, праздник Летнего Равноденствия, день Ивана Купалы со сбором растений и гаданием на «суженого»… Робертсон Эй чистит только один ботинок мистера Бэнкса, у Элин вечный насморк, Мэри Поппинс фыркает, словно морской лев. Если такому мироустройству и недостаёт разнообразия, это с лихвой искупается надёжностью и уютом, чувством безопасности, которое так необходимо нам всем.
«Тогда история, подобно волшебной сказке, не имеет ни начала ни конца, простирается далеко за пределы обложки. Было, есть, будет всегда — таков смысл всех на свете „жили-были“ и „долго и счастливо“; и это тот мир, в котором живёт книга», — писала Памела Трэверс.
Но вернёмся к Борису Заходеру. В его блестящем переводе книга не потеряла устойчивости и уюта, но обрела, пожалуй, чуть большую динамичность и задор. Вряд ли переводчик намеревался возвращать Мэри Поппинс своему читателю — он просто познакомил нас с лучшими главами, и сделал это с необыкновенной выдумкой и талантом.
