А. Глумов - Н.А.Львов
Имение родителей было небольшое, доходов оно приносило мало. «Он получил дома воспитание весьма скудное, - пишет первый биограф, - лепетал несколько слов по-французски, а по-русски писать почти не умел, но, к счастью, не имея богатства, он не был избалован разными прихотями». В отроческих летах лишился он отца, и забота о матери и сестрах как бы подняла дух его. Пора пришла начать серьезное учение и трудовую жизнь.
По обычаям своего времени записанный с детских лет в лейб-гвардии Измайловский полк, юный Львов приезжает в Петербург и поступает на военную службу. Мы не знаем точно год, когда он вступил в бомбардирскую роту Измайловского полка. Предположительно, это произошло в 1769 году, когда в полк зачислен был его ровесник, в дальнейшем друг, в будущем писатель Н. П. Осипов (1751-1799). Возможно, они были земляками - поблизости от Никольского расположено село Осипово. Оба они посещали полковую школу, учрежденную генерал-поручиком А. И. Бибиковым, который «любил науки и Поэзию» - как отзывается о нем Державин6. Бибиков перевел французскую Энциклопедию.
Тут уж острота разума отыскала Львову товарищей, на него похожих. Составился кружок. Юные кадеты читали друг другу свои стихи, переводы, делились впечатлениями о прочитанном, музицировали, рисовали.
Львов вместе с Н. П. Осиповым и братьями Н. С. и П. С. Ермолаевыми в 1771 году принимал участие в рукописном журнале «Труды четырех общинников», выпускавшемся пять месяцев. Его первые стихотворные опыты, еще незрелы, но в некоторых строфах уже ощущается дарование и проявляется интерес к античной культуре.
«Вкушаю я приятность мира
И муз щастливейших покой.
Воспой, воспой, любезна лира!
Спокойствие мое воспой...»
Из стихов Львова мы узнаем, что в полку брал он у кого-то портрет Ермолаева, чтобы его «срисовать»; некто Сумароков чертил ему фасад каменных изб. На страницах журнала он излагает в вольном пересказе басню Лафонтена «Старик и смерть», переводит с французского эпиграмму «К Климене», несколько строф оды «Телемах» Фенелона, сочиняет десять остроумных стихотворных загадок, две «сатиры» на себя и на своих приятелей.
Впоследствии, в 90-х годах, Осипов приобретает известность сочинением «8 песней Энеиды, вывороченной наизнанку», имевшим значение в развитии нового в России жанра - «перелицованной ирони-комической поэмы», - этому жанру и Львов отдает в будущем дань.
Объединяла Львова и Осипова любовь к музыке. Осипов был хорошим музыкантом. Большое распространение имело в обществе его рукописное сочинение - шуточная речь в похвалу музыке «О ты, снисшедшая к нам с неба». В ней характер юмора настолько близко перекликается с шутливыми и сатирическими сочинениями Львова, что по первому впечатлению ее авторство можно было бы приписать ему.
Знаменательно, что молодые кадеты в 1771 году затеяли «издание» собственного журнала, пусть пока рукописного. В этот период передовая интеллигенция была взбудоражена памятными собраниями комиссии для составления нового Уложения (с 1766 по конец 1768 г.), когда депутаты со всей решительностью обсуждали коренные вопросы политической и экономической жизни России, вопросы о притеснениях помещиками своих крепостных, о тунеядстве и невежестве русских дворян. Эти политические споры разбудили и передовые слои литераторов. С конца 60-х годов начинается полоса расцвета социально-обличительной журналистики. В 1769-1770 годах Новиков издает сатирический журнал «Трутень», где порицает лень и праздность молодых дворян, их презрение к знаниям, к наукам. Молодые кадеты были, видимо, захвачены жаждой просвещения. Конечно, издав журнал, они откликнулись на движение общественной мысли пока по-своему, робко. В 1771 году в Измайловский полк нижним чином был принят знаменитый впоследствии поэт и драматург Василий Васильевич Капнист (1757-1823), позднее ближайший друг и родственник Львова. В октябре 1772 года в полковую школу Бибикова вступает Михаил Никитич Муравьев (1757-1807), в дальнейшем довольно известный поэт, ставший другом Львова.
Муравьев посещал в Академии наук лекции лучших профессоров, в том числе крупнейшего европейского математика Леонарда Эйлера и адъюнкта Академии Л. Ю. Крафта. Одновременно он проходил курс физики, механики, истории и естественных наук. Не принимал ли участие в этих занятиях Львов и не он ли был инициатором этих занятий?.. Ведь недаром Муравьев называет Львова в числе своих учителей7.
Того и другого объединяла страстная любовь к мировой литературе. Муравьев давно уже писал стихи и пробовал свои силы в переводах. Не удовлетворяясь знанием языков французского, немецкого и латинского, он начал изучать также греческий и одновременно занимался античной философией, интересовался общественными науками и написал «Письмо о теории движения». Идеалом для него был многогранный гений Ломоносова.
В Пушкинском доме в Ленинграде хранятся три черновые тетради Львова с заметками, стихами, переводами, набросками. На корешке кожаного переплета одной из них вытеснена дата: «1772-1780». По ранним записям (первая из них имеет пометку: «9 декабря 1771 года») узнаем, что Львов уже в это время в совершенстве знал французский язык, владел итальянским. Записи выразительно свидетельствуют об обширности круга его чтения. К одной из ранних относятся, например, две выписки из оды Вольтера.
Увлечение русского общества сочинениями Вольтера превратилось к 1770-м годам в поветрие поголовного «вольтерианства». Нет ничего удивительного, что и Львов примкнул к кругу поклонников гения фернейского мудреца. В рабочей тетради записана им дата смерти Вольтера. В эти годы, вероятно, Львов воспринял у Вольтера антиклерикальные взгляды, возненавидел религиозное ханжество и изуверства католической церкви, что видно из записей, которые Львов делал во время своего путешествия в 1781 году по Италии.
Одновременно знакомится Львов с сочинениями других просветителей, боровшихся с феодальными предрассудками, - Дидро и Руссо. В ранний период духовного становления Львова заметнее влияние произведений Руссо, провозглашавшего величие человека и учившего, что в «естественном» состоянии люди не знали ни притеснений, ни несправедливостей. Львов переводит оду Руссо «На начатие нового года». А на другой странице той же тетради находим запись на французском языке: подражание канцоне Руссо - «К тебе любовию...» с любопытной заметкой: «Музыку делал г. Бах». Видимо, в кружке, близком Львову, для исполнения этих стихов использовалось какое-то произведение Баха, что широко было принято в XVIII веке, - это первое упоминание о музыке в рукописях будущего музыкального теоретика и музыканта.
