Роберт Стивенсон - Жизнь на Самоа
Издавна на Самоа развивалась самобытная культура. Высокого мастерства достигли специалисты по строительству судов, домов, резчики по дереву. Они входили в наследственные объединения, своего рода касты, возглавлявшиеся священнослужителями, которые знали не только молитвы и обряды, но и реальные секреты мастерства.
История Самоа до появления там европейцев остается почти неизвестной. Легенды и предания, а также материалы немногочисленных пока археологических раскопок рассказывают о межплеменных войнах и вторжениях тонганцев, свидетельствуют о постепенном углублении социального неравенства. К началу XIX в. на Самоа далеко зашел процесс разложения первобытнообщинного строя и формирования классового общества: островитяне делились на знать и рядовых общинников, основательно была разрушена родо-племенная организация, племенные границы почти повсеместно сменились областными, возникали довольно крупные территориальные объединения во главе с верховными вождями.
Основной хозяйственной ячейкой самоанского общества была — и остается ею до сих пор — большесемейная община (аинга). Она состояла из трех-четырех поколений ближайших родственников по мужской линии, женщин, пришедших в общину по браку, и лиц, включенных в нее в результате усыновления или удочерения. Члены аинги (в среднем сорок — пятьдесят человек) сообща владели землей и совместно выполняли все трудоемкие работы. Они избирали главу общины (матаи), учитывая как принцип первородства, так и личные качества кандидатов. Матаи был наделен значительной властью.
Деревню населяло несколько большесемейных общин. Глава самой знатной аинги являлся вождем всей деревни. Он заседал в деревенском совете (фоно) вместе с главами других большесемейных общин. На заседаниях совета могли присутствовать все общинники. Но решения принимали только матаи.
Десять — двенадцать деревень составляли округ. В гостевом доме (фалетеле) самой влиятельной деревни или на ее общественной площади (малае) собиралось окружное фоно. В нем участвовали главы всех деревень, но решающее слово принадлежало одному или нескольким знатнейшим вождям.
В начале XIX в. на Самоа насчитывалось десять таких территориальных объединений. Каждый округ располагал почетным титулом, который он мог присваивать одному из наиболее выдающихся вождей архипелага. Если самоанец знатного происхождения становился обладателем пяти наиболее почетных титулов, он мог претендовать на роль верховного вождя (тупу). Не разобравшись в особенностях общественного устройства, существовавшего на Самоа, европейцы в XIX в. обычно называли самоанских верховных вождей королями. В действительности же власть тупу была невелика и к тому же не передавалась по наследству, прекращаясь с его смертью или просто с падением его популярности.
Ограниченность природных ресурсов архипелага и его относительная изоляция замедляли развитие самоанского общества. Но самоанский народ неуклонно развивал свою самобытную культуру, пока его поступательное движение не было прервано нашествием колонизаторов.
Острова Самоа были открыты в 1722 г. голландским мореплавателем Роггевеном, а в 1768 г. обследованы французской экспедицией Бугенвиля. В начале XIX в. здесь стали селиться беглые матросы, торговцы, разные европейские авантюристы. В 1830 г. на Самоа прибыли английские миссионеры, которые начали распространять среди островитян христианство.
К середине XIX в. архипелаг превратился в арену борьбы между немецкими, американскими и английскими дельцами, которых поддерживали консулы соответствующих держав. Колонизаторы разжигали междоусобные войны и за огнестрельное оружие получали у враждующих вождей земли и различные привилегии.
Особенно активно действовала крупная немецкая компания «Годефруа унд зон» (после 1878 г. — «Дойче хандельс унд плантаген гезельшафт дер Зюдзее цу Гамбург») — отвратительный колониальный спрут, протянувший свои щупальца ко многим островам Тихого океана. На захваченных у самоанцев землях немецкая фирма создала обширные плантации кокосовых пальм. Для их обработки она ввезла тысячи колониальных рабов, обманом или силой завербованных на островах Меланезии и Микронезии. Свист бича, не умолкавший на немецких плантациях, красноречиво напоминал о печальной судьбе, уготованной фирмой островитянам Тихого океана.
Соперничество консулов трех держав, поддерживавших разные группировки самоанской знати, интриги иностранных торговцев, наживавшихся на междоусобных войнах, все более осложняли обстановку на островах. На Самоа лилась кровь, приходили в запустение сады и плантации, военные корабли колонизаторов сжигали беззащитные деревни. Междоусобицы, голод, усиление эксплуатации, а также болезни, занесенные чужеземцами, приводили к неуклонному уменьшению численности самоанцев. Ко времени прибытия Стивенсонов на Самоа там оставалось около тридцати тысяч коренных жителей — почти вдвое меньше, чем было в начале XIX в.
В 1881 г. три державы договорились признать самоанским «королем» верховного вождя Малиетоа Лаупепу. Но смута на островах не прекратилась. Лаупепа в 1885 г. поссорился с немцами, и они стали поддерживать его соперника Тамасесе. Немецкие колонизаторы все более наглели. Воспользовавшись фактическим преобладанием Германии на Самоа и отсутствием единства среди своих английских и американских конкурентов, они в 1887 г. свергли Лаупепу, отправили его в изгнание, а «королем» провозгласили Тамасесе. Немецкий капитан Брандейс, назначенный «премьер-министром», обложил всех самоанцев высокими налогами и, опираясь на немецкие военные корабли, попытался кровавыми репрессиями упрочить свое положение на островах.
Эти разбойничьи действия переполнили чашу терпения самоанцев. Во главе недовольных встал вождь Матаафа, смелый и решительный человек, пользовавшийся большой популярностью на островах. Воины Матаафы победили войско Тамасесе. Немецким властям пришлось отозвать Брандейса. Уязвленный этой неудачей, германский консул приказал бомбардировать с моря деревни сторонников Матаафы. В ночь на 18 декабря 1888 г. немцы попытались разоружить самоанских воинов, расположившихся на ночлег в деревне Фангалии. Но немецкий десант встретил решительный отпор и вынужден был поспешно отступить на корабль, потеряв двадцать человек убитыми и тридцать ранеными. Это была большая моральная победа самоанцев.
Обеспокоенные агрессивными действиями немцев, явно стремившихся к безраздельному господству на Самоа, правительства Англии и США направили в самоанские воды свои военные суда. Обстановка все более накалялась, так как каждый из адмиралов получил от своего правительства воинственные инструкции. Неизвестно, чем закончились бы эти военные приготовления, если бы не вмешались силы природы.
