Н. Урванцев - Таймыр - край мой северный
В своих работах я был не одинок. По мере расширения исследований ко мне присоединились геологи — энтузиасты Севера — Б.Н.Рожков, Е.В.Павловский, Б.В.Ткаченко, Г.Г.Моор, А.И.Гусев, Е.М.Люткевич и другие сотрудники Института по изучению Севера и Арктического института Главсевморпути. Все они сделали немало для выявления полезных ископаемых Таймыра. Но то было лишь началом. Впереди предстояли изучение и разведка открытых месторождений и поиски новых. Все это — задачи текущей и будущих пятилеток.
Енисей — промышленные ворота Сибири
До открытия Сибирской железной дороги, строительство которой началось лишь в 1891 году, единственным средством сообщения Сибири с Европейской частью был старинный тракт через Тюмень, Омск, Енисейск. При этих условиях Северный морской путь как дешевая, с широкой пропускной способностью транспортная связь Сибири с портами Европейской части России и Западной Европы имел первостепенное значение. Торговые плавания в Сибирь через устья Оби и особенно Енисея стали практиковаться уже с начала XIX века. Несмотря на трудные условия навигации во льдах Карского моря, большинство рейсов заканчивалось удачно. Провоз товаров морским путем даже при высоких фрахтах обходился много дешевле, чем Сибирским трактом. Выгодным были вывоз сырья на европейские рынки. Однако, несмотря на все это, плавания морским путем в Сибирь широкого применения тогда не получили. Развиваясь в противоречивых условиях формирования капиталистической России, они отражали все порочные стороны этой социальной системы.
Старинная часовня на реке Рыбной (Рис. 6) Шестовой чум (Рис. 7) Нартяной чум (Рис. 8) На стоянке олени копытят ягель из-под снега (Рис. 9).На Сибирь в то время смотрели как на колонию с ее дешевым сырьем и рынком неограниченного сбыта товаров. Здесь-то и столкнулись интересы русских, в частности московских, и западноевропейских капиталистов. Зарубежные товары и машины, несмотря на высокий фрахт и страховые полисы, обходились сибирским промышленникам в Енисейске, Красноярске, Омске дешевле отечественных. В результате борьбы коммерческих интересов русских и иностранных компаний торговые плавания морем в Сибирь то поощрялись путем снижения пошлин на ввозимые товары вплоть до порто-франко, то, наоборот, пошлины сильно повышались. Все зависело от того, чье влияние преобладало тогда в петербургских министерских кругах. С действительными интересами самой России при этом считались мало.
Только после Великой Октябрьской социалистической революции проблема Северного морского пути как действенного средства промышленного освоения Сибири, особенно ее северных окраин, была полностью разрешена. Уже в 1918 году В.И.Ленин подписал постановление Совета Народных Комиссаров об отпуске больших средств на гидрографическое изучение Северного Ледовитого океана с целью превращения морского пути и устьев сибирских рек в нормально и регулярно действующую водную трассу. Одновременно начались поиски мест для строительства в устьях рек портов по разгрузке и перегрузке морских и речных судов. Такой порт в устье Енисея, у острова Пашкова, начали строить еще в 1917 году. Позднее, в 1928 году, его сооружение было перенесено южнее, в Игарскую протоку, более защищенную от ледохода. В устье реки Оби в 1920 году тоже было найдено удобное место для перегрузки судов, названное Новый Порт.
Развитие морских и речных операций в устьях сибирских рек настоятельно требовало создания там крупных угольных баз для снабжения топливом приходящих судов. Ранее они брали с собой горючее и на обратный рейс. При плавании с грузом цемента парохода "Коррект" из Штеттина в устье Енисея в 1913 году 30 процентов общего тоннажа приходилось на уголь. На прямой рейс ушло 10 процентов, остальное на обратный путь. Речные суда брали уголь на весь рейс туда и обратно в Красноярске, Омске или ходили на дровах, что отнимало немало времени на погрузку. Такое положение при сколько-нибудь крупных операциях не могло дальше продолжаться. Необходимо было найти уголь вблизи от намеченных портов.
По геологическим условиям рассчитывать на присутствие каменного угля в низовьях Оби было трудно. Западно-Сибирская равнина целиком заполнена мощной толщей современных рыхлых отложений — песков и глин. Коренные угленосные породы здесь залегают глубоко. В низовьях Енисея положение лучше. На присутствие здесь каменного угля указывает в своем отчете о путешествии на Таймыр еще А.Миддендорф: "К востоку от Дудинки на 70 градусе северной широты, как я слышал, есть угольный пласт", но проверить полученные сведения ему не удалось. Это сделал Ф.Б.Шмидт в 1866 году. Во время пребывания в Дудинке он побывал в районе будущего Норильска и видел там угольный пласт. Позднее даже предпринималась попытка использовать этот уголь для нужд Северного морского пути. Зимой 1893 — 1894 годов купец А. К. Сотников добыл и вывез в Дудинку па оленях несколько тысяч пудов угля. В навигацию 1894 года две тысячи пудов взяла гидрографическая экспедиция полковника А.Вилькицкого, а остальное забрал английский капитан Виггинс.
Конечно, в сколько-нибудь крупных масштабах вывоз угля на оленях за 100 километров неосуществим. Надо было искать уголь или непосредственно на Енисее, или вблизи него. С этой целью Сибирский геологический комитет включил в план своих работ на 1919 год поиск и изучение полезных ископаемых на Алтае, в Казахстане, Саянах, Енисейской тайге, а также поиски угля в низовьях реки Енисея.
Несмотря на трудные условия гражданской войны, геологическая партия из пяти человек обследовала берег Енисея от устья реки Фокиной до Усть-Порта. Угля на реке не оказалось. Везде присутствуют только рыхлые молодые отложения песков и глин. Ближайшие выходы угольных пластов были найдены в 35 километрах от Дудинки, но уголь там оказался тощим, непригодным на судовое топливо. Поэтому Горный отдел ВСНХ постановил обследовать эти места более детально. Летом 1920 года была осуществлена топографическая съемка территории площадью свыше 25 квадратных километров. Обнаруженные угольные пласты были вскрыты, замерены, взяты пробы на анализ и технические испытания. В непосредственной близости от угольных пластов были найдены два выхода сплошных сульфидных руд. Они тоже были вскрыты, замерены, и взяты пробы на анализ.
