Алекс Громов - Нарком Берия. Злодей развития
В ходе своей недолгой военной службы Берия сблизился с большевиками, представлявшими в армии в то время реальную силу, и с февраля 1918 года принялся за работу в Бакинской городской организации большевиков и секретариате Бакинского Совета рабочих депутатов. Так прошло восемь месяцев. После разгрома в сентябре 1918 года Бакинской коммуны турецкими войсками при участии азербайджанской социалистической партии «Мусават», выступавшей за национальную независимость Азербайджана и против советской власти, Берия остался в городе. В автобиографии он так описывает этот период деятельности: «Начиная с 1917 года, в Закавказье я вовлекаюсь в общее русло партийно-советской работы, которая перебрасывает меня с места на место, из условий легального существования партии (в 1918 г. в г. Баку) в нелегальные (19 и 20 гг.) и прерывается выездом моим в Грузию».
Но Советской республике были жизненно необходима бакинская нефть, и поэтому помимо формирования сильной Волжско-Каспийской флотилии и сухопутных частей в Баку велась и деятельность подпольщиков, делавших все для возвращения в Азербайджан советской власти.
Командующим Кавказским фронтом Красной армии в январе 1920 года стал один из самых лучших военачальников — Михаил Николаевич Тухачевский. Через два месяца Реввоенсовет фронта получил телеграмму от В. И. Ленина: «Взять Баку нам крайне, крайне необходимо. Все усилия направьте на это, причем обязательно в заявлениях быть сугубо дипломатичными и удостовериться максимально в подготовке твердой местной Советской власти. То же относится и к Грузии, хотя к ней относиться советую еще более осторожно». В разработке плана захвата Баку принимали участие М. Н. Тухачевский и С. Орджоникидзе, а среди исполнителей был назначенный 31 июля 1919 года командующим Волжско-Каспийской военной флотилией Федор Федорович Раскольников. Ему ставилась задача «произвести в районе ст. Алят десант небольшого отряда, который должен быть выделен распоряжением командарма 11-й армии. Быстрым налетом овладеть в Баку всем наливным флотом, не допустить порчи нефтяных промыслов». Поводом для начала боевых действий, а точнее говоря — вторжения войск в Азербайджан, было появившееся 28 апреля обращение Бакинского ревкома за помощью к Совнаркому РСФСР. Но уже за несколько часов до этого события, ранним утром 27 апреля, четыре бронепоезда с десантом в составе двух стрелковых рот и руководителей компартии Азербайджана под руководством Анастаса Ивановича Микояна отправились путь. В результате рейда в Баку на территории Азербайджана была установлена советская власть.
Что же касается Берии, то с октября по январь 1919 года он работал в Баку простым конторщиком на заводе «Каспийское товарищество Белый Город». Затем он закончил учебу и получил диплом. По его собственным словам, «в связи с началом усиленных занятий в техническом училище и необходимостью сдать некоторые переходные экзамены я вынужден был бросить службу. С февраля 1919 г. по апрель 1920 г., будучи председателем комячейки техников, под руководством старших товарищей выполнял отдельные поручения райкома, сам занимаясь с другими ячейками в качестве инструктора…».
Наверное, это и был первый знаковый момент его жизни — время выбора между жизнью мирного инженера и службой тому странному конгломерату нарождающейся новой государственности и бурной революционной стихии, который в тот момент представляла собой советская власть.
Двойной агент: служба в контрразведке при Комитете государственной обороны Азербайджана. Версии истинной роли Берии в этот моментИ тут всплывает один из первых фактов в деятельности Берии, позже вызвавший множество споров, появление разных версий и документов, как обвинительных, так и оправдательных. После окончания училища член большевистского подполья в Баку Лаврентий Берия поступил на службу в контрразведку тогдашнего мусаватистского антисоветского правительства Азербайджана. Было ли это предательство, в котором обвиняли Берию противники и в 30-х годах, и на процессе 1953 года?
Сам Лаврентий Павлович о том, что он служил во вражеской контрразведке, сведений не скрывал, что, в частности, отмечено в той самой автобиографии, датированной 1923 годом: «Осенью того же 1919 года от партии Гуммет[2] поступаю на службу в контр разведку, где работаю вместе с товарищем Муссеви. Приблизительно в марте 1920 года, после убийства товарища Муссеви, я оставляю работу в контрразведке и непродолжительное время работаю в Бакинской таможне». Из контекста этого сообщения становится ясно, что в контрразведке Берия работал как тайный большевистский агент и вынужден был спешно покинуть службу в контрразведке после разоблачения и гибели своего сообщника.
Являлся ли Берия законспирированным большевистским агентом, действовавшим в контрразведке врага по поручению старших революционных товарищей? В архивах имеется один любопытный документ: служебная записка одного руководителей ЧК — ГПУ в 1919–1920 гг. — заместителя начальника Особого отдела ВЧК, а в 1926–1928 гг. — руководителя Закавказского ГПУ Ивана Петровича Павлуновского. В этой официальной бумаге, датированной 25 июня 1937 года и предназначенной лично И. В. Сталину, рассказывалось о том, что перед своим назначением на должность руководителя Закавказского ГПУ он имел беседу с шефом ГПУ Ф. Э. Дзержинским, во время которой «…т. Дзержинский сообщил мне, что один из моих помощников по Закавказью т. Берия при мусаватистах работал в мусаватистской контрразведке. Пусть это обстоятельство меня ни в какой мере не смущает и не настораживает против т. Берия, так как т. Берия работал в контрразведке с ведома ответственных т.т. закавказцев и что об этом знает он, Дзержинский и т. Серго Орджоникидзе». Помимо этого, в тексте документа была ссылка и на более поздние свидетельства о Лаврентии Берии — со стороны Серго Орджоникидзе, ведь Павлуновский был заместителем наркома тяжелой промышленности СССР, являвшегося наркомом до самой своей смерти. По словам Павлуновского, «в течение двух лет работы в Закавказье т. Орджоникидзе несколько раз говорил мне, что он очень высоко ценит т. Берия, как растущего работника, что из т. Берия выработается крупный работник и что такую характеристику т. Берия он, Серго, сообщил и т. Сталину… Года два тому назад т. Серго как-то в разговоре сказал мне: а знаешь, что правые уклонисты и прочая шушера пытаются использовать в борьбе с т. Берия тот факт, что он работал в мусаватистской контрразведке, но из этого у них ничего не выйдет. Я спросил у Серго, а известно ли об этом т. Сталину. Т. Серго Орджоникидзе ответил, что об этом т. Сталину известно и что об этом он т. Сталину говорил».
