Юрий Ерофеев - Аксель Берг
Согласно этому циркуляру И. А. Берг, которому в 1900 году исполнялось 70 лет, должен был уйти в отставку. Из полученного разъяснения Главного штаба от 2 ноября 1899 года № 52 930 «все лица, переслужившие с 1 июля по 31 декабря с. г. против нормального возраста свыше 2-х лет, подлежат увольнению с 1 января будущего 1900-го года».
С 1 января 1900 года И. А. Берг был уволен в отставку, получив при отставке воинское звание «полного» генерала, генерала от инфантерии.
После увольнения И. А. Берг переходил на пенсионное обеспечение. Размер пенсии определялся российскими законами: 4100 рублей в год, и, кроме того, ему полагалось единовременное пособие в размере 1500 рублей.
Поскольку и пенсию, и единовременное пособие получать следовало в Петербурге, И. А. Берг 18 января 1900 года обратился с рапортом, в котором просил выдать ему единовременное пособие на месте, в Оренбургском губернском казначействе. «Не имея других средств к жизни, — мотивировал он свою просьбу, — кроме получаемого мною на службе содержания, деньги эти я желал бы получить до переезда на избранное место жительства, так как отъезд, ввиду того, что обладаю большим семейством, неминуемо сопряжен будет со значительными расходами, которые необходимо будет произвести еще в городе Оренбурге».
Однако имелась еще одна причина задержки — некому было сдавать дела. Скоропостижно скончался начальник Казанской местной бригады генерал-лейтенант К. В. Граве, на которого планировали возложить функции И. А. Берга. Командующий Казанским военным округом послал телеграмму военному министру: «…ввиду скоропостижной смерти генерала Граве ходатайствую в оставлении на службе в норму 15 % начальника Оренбургской местной бригады генерала Берга». Можно было ожидать положительного решения. Но, получив телеграмму, в Главном штабе сделали на ней пометку: «Уже уволен. Высочайший приказ 9 января с. г.» — телеграмма опоздала всего на 12 дней.
Больной Берг должен был ожидать нового преемника. Так и не оправившись от болезни, в первом часу ночи 3 апреля 1900 года он скончался от сердечного приступа.
Хоронили его с воинскими почестями, положенными ему по чину, на небольшом военном кладбище, в склепе, «с восточной стороны маленькой часовни» — погребение на этом кладбище состоялось по его личному желанию при большом стечении народа и трех оркестрах. Все это говорило о популярности скончавшегося — как среди военных, так и в Оренбурге вообще.
Акселю Ивановичу шел седьмой год, когда скончался его отец. Можно ли говорить о влиянии отца? Но оно тем не менее проявлялось: в Акселе жили заботливость отца, его желание помогать близким, просто знакомым и даже его непрактичность в житейских делах. Отец привил Акселю любовь к книге, музыке, рисунку, раритетам.
Один из этих раритетов — рукопись рассказа о походе отряда русских войск, возглавляемых генералом Барклаем де Толли, через замерзший Ботнический залив в Швецию, в котором принимал участие российский генерал-майор Берг[4]. Залив этот, постепенно расширяясь в обе стороны при своем начале у Аландских островов, сужается между финским городом Вааса и шведским городом Умео и образует пролив, называемый Кваркеном. В середине его находится несколько групп по большей части необитаемых, неприступных, скалистых островов. Зимой Кваркен полностью замерзает и таким образом связывает оба противоположных берега. Однако этот зимний путь труден и опасен. Большие полыньи и трещины во льду, припорошенные снегом, постоянно угрожают путникам. Русские войска были разделены на две колонны. Первой командовал полковник Филиппов, второй — генерал-майор Берг. Под его началом были гренадерские и мушкетерские полки, 200 казаков и шесть пушек. Во втором отряде находился и Барклай де Толли.
Первая колонна получила приказ продвигаться прямым путем к берегу, вступить в бой с неприятелем и, не давая решающего сражения, оттянуть время до прихода второй колонны. Вечером следующего дня вступили в бой войска второй колонны. Русские войска одержали победу.
Войска Барклая де Толли вошли в город, где неприятельские знамена появились впервые в истории.
Дед-аптекарь переписал этот рассказ из иностранной газеты, причем таким бисерным готическим шрифтом, что сейчас его уже трудно разобрать. Он подарил свой труд сыну Иоганну Александровичу в день производства его в офицеры. «Переписано моим дорогим отцом собственноручно в день производства моего в офицеры» — сделал получатель подарка запись на его пожелтевших страницах. Видимо, отец-аптекарь вынашивал мечту, что его сын повторит военную карьеру предка и тоже дослужится до генерала (генералами стали оба его сына — Иоганн и Карл). Еще до своей кончины Иоганн Александрович передал эту рукопись жене — с просьбой вручить ее потом их сыну Акселю. Аксель будет хранить этот подарок всю жизнь. В 1967 году он выполнит перевод текста на русский язык и снабдит его подзаголовком: «Перевод А. И. Берга рукописи Александра Берга из Выборга, родного деда по линии отца, русского генерала от инфантерии в отставке Ивана Александровича Берга, скончавшегося в городе Оренбурге весною 1900-го года. Рукопись хранилась на протяжении многих десятилетий у моей покойной матери, Елизаветы Камилловны Берг, скончавшейся в Ленинграде весною 1940-го года. Она была передана мне в 1914-м году, когда я окончил Морской корпус и стал корабельным гардемарином».
Опять отмечу некоторые несоответствия. У И. Л. Радунской сказано, что Иоганн Александрович «перед смертью передает рукопись жене для сына». Когда умер Иоганн Александрович? В 1900 году. Значит, примерно в это время, согласно тексту, и была передана рукопись жене. Когда она была вручена сыну Акселю? В 1914 году. А в подзаголовке Акселя Ивановича — хранилась «на протяжении многих десятилетий у моей покойной матери». Тут наблюдается нестыковка. Следует полагать, что И. А. Берг передал рукопись жене не «перед смертью», а значительно раньше — возможно, в 1883 году, когда он получил свое первое генеральское звание — звание генерал-майора.
В одной из служебных записок И. А. Берга можно найти его предложения в штаб округа по сокращению переписки, иногда подменяющей живое дело. В числе его предложений — расширение прав воинских начальников на местах, сокращение и регламентация разного рода срочных донесений, которые «лежат тяжким бременем на каждой войсковой канцелярии». Не этим ли пришлось заниматься и его сыну в период организации им новых научно-исследовательских учреждений оборонного профиля?
…В октябре 1978 года я был в гостях у Акселя Ивановича. Он только что вышел из больницы и с нетерпением выплескивал на слушателей свои впечатления о больничном быте. Рассказывал: «Входит в палату лечащий врач и делится со мною телевизионными новостями: „Приезжал Ваш король (мой король!) и ставил вопрос об экологии бассейна Балтийского моря“»… Сведения о шведских корнях Акселя Ивановича[5] (к тому времени книга И. А. Радунской уже вышла в свет) проникали во все слои общества — вместе с ростом популярности академика.
